А небо по-прежнему голубое

За несколько часов до потенциальной опасности эти его шутки были абсолютно неуместны, но Гермиона неожиданно для себя хихикнула, ощущая, что напряжённая атмосфера между ними постепенно рассеивается. Вспомнилось, как дня три назад, ещё до небольшой размолвки, они с Фредом тренировались на его старой метле за гаражом, как она сама визжала от страха, зависая невысоко над землёй, а её учитель насмешливо просил держаться за него покрепче. Те краткие мгновения, не омрачённые вспышками тревоги за Чарити, сейчас отдались теплом в душе и согрели в прохладную июльскую ночь.

Перед отправлением требовалось наложить Дезиллюминационнное заклинание, чем Гермиона и занялась. Глядя на Фреда, в свою очередь пристально её разглядывавшего, она прошептала нужные слова, взмахнув волшебной палочкой, и юноша перед ней незаметно растаял, слившись с окрестностями «Норы», будто его и не было здесь. И только весёлый голос помогал понять, что он здесь, не исчез никуда и терпеливо ждёт, пока Гермиона очнётся и скроет себя саму.

Наконец, когда Дезиллюминационное заклинание стёрло из видимости всех присутствующих, рассевшихся по мётлам и фестралам, по зычному крику Грюма волшебники поднялись в воздух и, пробившись через защитный барьер, понеслись в сторону Лондона. На протяжении всего полёта Гермиона крепко держалась за невидимого Фреда, прижавшись щекой к его спине и закрыв глаза, стараясь не думать о том, что высота под ними ошеломительная, и падать, в случае чего, будет очень больно. Лицо, как ни прячься, всё равно обжигало порывами ветра, от которого также закладывало уши, руки и вовсе свело, и они, казалось, никогда не разожмутся, обвив торс Фреда плотным кольцом.

Полёт по ощущениям длился целую вечность, но вот они уже плавно приземляются на притихшую Тисовую улицу, представляющую из себя вереницу одинаковых на вид домиков с ровными квадратами идеального газона и белыми изгородями. Окна уже давно занавешены, а обитатели коттеджей наверняка видят сладкие сны, даже не догадываясь о том, что творится у них под носом.

Сняв с себя Дезиллюминационноые заклятия, команда в полном сборе завалилась на тесную кухоньку — когда-то предмет гордости миссис Дурсль, а в данный момент обычную опустевшую комнатушку. Встретивший их Гарри явно удивился количеству присутствующих, а во время объяснения плана так и буравил взглядом Рона и Гермиону, но те не могли ничего сказать, хотя последняя изначально подозревала, что Гарри вся эта затея придётся не по душе. Чтобы кто-нибудь за него рисковал…

Тем не менее, волос, требовавшийся для Оборотного зелья, парень отдал, пусть и с явной неохотой. Далее началось волшебство превращения, и комната в считанные минуты наполнилась шестёркой двойников знаменитого мальчика, щурившихся и нелепо выглядящих в одежде не по размеру.

— Разбираем вещи и переодеваемся, — скомандовал Грюм, равнодушно глядя на изумление Гарри и стыдливо скидывавшую куртку Флёр, до которой, в общем-то, никому не было никакого дела.

Быть в теле Гарри оказалось ужасно странно. До того Гермиона могла похвастаться лишь тем, что испытала на себе почти все прелести кошачьей внешности — хвост до сих пор являлся к ней в кошмарах вкупе с ушками, зелёными глазами и густой шерстью. Мало приятного. Да и тут не лучше, а даже хуже, наверное: теперь можно узнать все тайны Гарри. «Ромильда Вейн удавилась бы за такую возможность», — подумала Гермиона, при этом непроизвольно озвучив свою мысль. Фред рядом с ней откликнулся смехом и подтолкнул в бок брата-близнеца — оба без рубашек, абсолютно не стыдящиеся чужой наготы.

Гермиона невольно скосила глаза на своё-чужое тело и сглотнула. Зрение у Гарри было просто ужасным без очков, и она, скинув куртку, принялась искать в рюкзаке запасную пару, после чего продолжила избавляться от одежды по примеру остальных, уже почти переодевшихся.

— Прости, Гарри, прости-прости-прости, — бормотала она себе под нос, стыдясь того, что видела и ощущала. Где-то неподалёку Рон громко возмущался тем, что Джинни наврала про скандальную татуировку, которая якобы присутствовала на теле её парня.

Времени не оставалось даже на то, чтобы поговорить. Гермиона только успела закончить одеваться, как Грюм уже объявил, что пора незамедлительно выдвигаться в путь. Пришлось проследовать за ним и удовлетвориться лишь беглыми переглядками с Фредом.

Уличный холод проникал даже под одежду, щипал за щёки и туже скручивал узел, связавшийся в животе у Гермионы. Невольно она начала дрожать, лишь усилиями воли держа себя в руках. Вокруг участники операции рассаживались по своим местам вместе с партнёрами: вот Рон следом за Тонкс забирается на метлу, рядом с ними уже уселись на фестрала Флёр и Билл; Хагрид и Гарри о чём-то говорят возле мотоцикла, когда-то принадлежавшего Сириусу… При воспоминании о крёстном приятеля у Гермионы сжало горло, и она отвернулась, чтобы натолкнуться на пристальный взгляд Фреда, стоявшего у метлы, на которой сидел его отец.

— Всё будет хорошо, Грейнджер, — беззвучно пробормотал он, шутливо салютуя, тем самым вызвав невольную улыбку.

— Давайте подсажу вас, — предложил Кингсли Бруствер, появившись за спиной Гермионы.

Согласившись, девушка позволила обхватить себя за талию и уже через секунду уселась на гладкой спине фестрала, нетерпеливо стучавшего копытом о тротуар. С высоты посадки она увидела впереди Джорджа, что-то говорившего Римусу Люпину, чей взгляд не отрывался от супруги. Наземникус опасливо крутился близ метлы Аластора Грюма, и сам её владелец, проверив, что все на своих местах, влез на собственное транспортное средство.

— Ночь ясная, но не думаю, что это нам помешает, — объявил он. — Взлетаем по моей команде и следуем по плану маршрутов. Встречаемся сами знаете где примерно через час. Удачи.

Грозный Глаз осмотрелся, а затем дал отмашку рукой, и волшебники тут же взвились в воздух.

Гермионе уже приходилось летать на фестрале, но всё равно она не сумела сдержать возгласа, когда невидимая лошадь резко сорвалась вперёд и, промчавшись мимо дома, взлетела, оттолкнувшись копытами от земли. Сидевший впереди Кингсли пригнулся, прильнув к шее волшебного животного; волшебная палочка наготове. Крепко обхватив ногами тело фестрала и одной рукой держась за напарника, Гермиона вытащила свою палочку. Лошадь между тем набирала скорость, невидимые кожистые крылья хлопали, разгоняя ночное марево и звёзды, — они поднимались всё выше и выше, пока, наконец, не нырнули в пелену сизых ночных облаков. Поначалу всё было тихо, но вдруг, откуда ни возьмись, над ухом просвистели вспышки заклятий, а тишина ночи нарушилась громкими выкриками.

— Мерлин всемогущий! — выкрикнул Кингсли, осматриваясь по сторонам. — Засада!

— Откуда они взялись? — крикнула в ответ Гермиона, тоже оглядываясь и в панике подмечая, что противник превосходит их числом.

Пожиратели — а это были они, в том нет никаких сомнений — окружили членов Ордена кольцом, заманив в ловушку, и на каждого из спутников Гарри приходилось по два-три приспешника Волан-де-Морта. Перестрелка заклятиями уже началась: разноцветные огни слепили глаза и хаотично метались, находя своих жертв. На глазах Гермионы один из Пожирателей обмяк на метле и понёсся вниз, к самой земле.

В этой суматохе никак нельзя было различить, кто где, но думать об этом было попросту невозможно, когда собственная жизнь висит на волоске. Все участники операции бросились врассыпную, и за каждым увязалось по несколько Тёмных волшебников. Краем глаза Гермиона сумела разглядеть летающий мотоцикл, рванувший прочь: его со всех сторон обстреливали преследователи.

«Неужели узнали Гарри? Или просто проверяют?»

Кингсли же уверенно направил фестрала подальше от бойни в надежде спастись, но за ними всё равно последовали три Пожирателя, выкрикивавшие страшные заклинания, режущие воздух вокруг преследуемых.

Гермиона знала, что её, как мнимого Поттера, необходимого Волан-де-Морту, никто не тронет, но страха это не уменьшало. Она изо всех сил держалась за Кингсли, пока тот, стараясь не отклоняться от верного курса, отбивался заклинаниями. Когда один из преследователей зашёл сбоку, девушка на свой страх и риск выкрикнула:

— Петрификус Тоталус!

Жертва пригнулась, и удар её не коснулся, но вторая попытка увенчалась успехом. На выпад другого противника Гермиона и Кингсли хором выкрикнули: