Анатомия «кремлевского дела»

Ряскин является выходцем из России. Прибыл он в Америку задолго до революции. Ряскин бывал в доме старой эмигрантки, еврейки [Стар], у которой кормился ряд советских студентов, обучавшихся в Бостоне… Ряскин входил в Бостонскую организацию американской компартии. Об этом я сначала узнал от советских студентов. Впоследствии этот факт подтвердил сам Ряскин в разговоре со мной. Кроме сближения с Ряскиным, сопровождавшегося тем, что мы друг другу открылись, что являемся троцкистами, Ряскин сообщил, что он имеет задания по троцкистской работе среди колонии советских студентов в Бостоне. В дальнейшем Ряскин рассказал мне, что ведет работу по заданиям троцкистской организации, находящейся в Нью-Йорке, непосредственно связанной с Троцким [817] .

817

Там же. Л. 269–270.

Тут пошла в ход очередная заготовка чекистских сценаристов:

Незадолго до моего отъезда в Союз в 1933 году Ряскин имел со мной беседу по вопросу о нашей дальнейшей связи. Ряскин указал, что крайне желательно, чтобы я сохранил связь с зарубежными троцкистами. Развивая эту мысль, Ряскин сказал, что есть три варианта установления этой связи: первый вариант – это установить связь непосредственно с ним из СССР. Этот вариант был им отвергнут как неудобный и представляющий большие затруднения. Второй вариант – дать мне какие-либо связи с европейскими троцкистами с тем, чтобы я внутри Союза установил с ними связь. Это предложение Ряскин также отверг, указав третий вариант, а именно, что так как внутри Союза давно существуют связи между троцкистами, работающими в Союзе, и зарубежными троцкистскими центрами, то он укажет мне, с кем именно я могу связаться в Союзе для поддержания связей [818] .

818

Там же. Л. 270–271.

И вот в чекистском спектакле появляется новое действующее лицо:

В дальнейшем Ряскин назвал мне фамилию Беннет [819] .

Неожиданность и неуклюжесть столь поспешного введения в “повествование” нового персонажа подчеркивались тем, что чекисты были вынуждены дать примечание к протоколу допроса. В сноске указывалось:

Установлено, что в Разведупре в должности старшего руководителя школы РУ действительно работает Беннет. Беннет Раиса Соломоновна, она же Зархина, член ВКП(б) с 1927 г., до этого член американской компартии с 1922 г. Родилась в России, выехала в Америку в 1913 г.; приехала в СССР в марте месяце 1927 г., имеет родственников в Америке, двух братьев. По заданиям Разведупра бывала за границей; в Нью-Йорке и других местах [820] .

819

Там же. Л. 271.

820

РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 110. Л. 271.

Добавляя Раису Беннет к перечню действующих лиц, чекисты, возможно, преследовали цель вывести следствие на новый, поистине международный уровень. А может быть, искали замену Нине Бенгсон, которую по неизвестным нам причинам пока что не могли или не хотели напрямую привлекать к следствию. Чекистское намерение было выражено в формулировке вопроса, который следователи задали Чернявскому:

Таким образом, устанавливается, что Беннет являлась связующим звеном между троцкистами внутри Союза и зарубежными. С какими именно троцкистскими зарубежными центрами имеет связь Беннет? Что вам по этому поводу сообщил Ряскин? [821]

821

Там же. Л. 272.

Михаилу Кондратьевичу терять уже было нечего, и он по подсказке следователей тут же дал нужные показания:

О Беннет Ряскин сообщил, что она одно время проживала в Америке, входила в американскую компартию и является скрытой троцкисткой, что Беннет одно время жила в Англии. Находясь там – также поддерживала связи с троцкистами… Ряскин мне сказал, что эта Беннет связана с английскими троцкистами, а также поддерживает связи с американскими [822] .

822

Там же.

Этого было достаточно для ареста Беннет, который вскоре (10 апреля) и был произведен. Между тем Чернявский продолжал давать показания:

Ряскин дал мне номер московского телефона и сказал: “Вы позвоните по этому телефону и спросите: где можно найти Беннет? Вам укажут ее местонахождение, после чего вы с ней установите связь” [823] .

Странный способ связи – как будто в Москве существует какое-то вражеское гнездо, где звонящих по первому требованию связывают с участниками подпольных организаций. Но чекисты продолжили ломать комедию, требуя у подследственного номер телефона этого подпольного справочного бюро. В ответ Чернявский, естественно, сообщил, что номер им забыт – к тому же телефон этот он не записывал, а заучил наизусть, так что, к сожалению, никакой возможности восстановить его не имеется. Правда, Чернявский якобы вспомнил, что номер относился к “автоматической подстанции Арбатского района” (то есть, скорее всего, начинался с Г1), но это никак не облегчало розыск “преступников”. Продолжая свои показания, Чернявский сообщил, что, позвонив по этому номеру, он должен был сказать, будто он – старый приятель Беннет и хотел бы с ней повидаться. А кому номер принадлежит, он не выяснял, ведь его “интересовала сама Беннет, а не владелец телефона”. Очень удобно для чекистов – не нужно проводить проверку, рыться в телефонном справочнике, выдумывать дополнительные сюжетные линии, которыми следствие на тот момент было и так перегружено.

823

Там же.

Когда я приехал в Союз, я позвонил по данному мне номеру телефона не сразу. Звонил я осенью 1933 года… Женский голос сообщил мне номер телефона по месту работы Беннет и сказал: “Позвоните по этому телефону”. Это был известный мне коммутатор бывшего Наркомата по военным делам – 1-02-40, с добавочным номером, какой – я сейчас не помню. Этот № телефона вызвал у меня вначале серьезное опасение, как бы не попасться, но все-таки я решил позвонить… [824]

824

Там же. Л. 273–274.

В 1934 году этот же коммутатор относился и к НКТП, и это несколько снижает накал чекистского повествования. Но впрочем, Чернявский мог об этом и не знать.

Примерно в ноябре месяце 1933 г. я позвонил по сообщенному мне номеру телефона. К телефону подошла Беннет, я с ней условился о встрече… Я ей сказал, что “говорит ваш старый коллега, прибывший из-за рубежа, и хочет с вами увидеться”. Фамилию свою я ей не назвал. Этого было достаточно, чтобы Беннет дала согласие на встречу… Моя первая встреча с Беннет состоялась на Гоголевском бульваре, недалеко от памятника Гоголя. Мы договорились о встрече около 9-ти часов вечера. Беннет назвала мне одежду, в которой она будет, сказала, что, когда она появится у памятника, чтобы я к ней подошел [825] .

825

РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 110. Л. 274–275.

Вот так запросто, без лишних формальностей встретились в Москве 1933 года два террориста, замышлявшие убийство вождя мирового пролетариата.

Беннет – полная женщина, среднего роста; она имеет волосы темного цвета, скорее, похожа на брюнетку, чем на шатенку; она имеет большие карие глаза, возраст ее около 40 лет. По-моему, она еврейка по национальности, хотя я этого вопроса ей не задавал [826] .

Похоже, что Михаил Кондратьевич рассматривал еврейство как особую примету, о наличии которой нужно было информировать следователей.

826

Там же. Л. 275.

Следователи начали выяснять, о чем же говорили Чернявский и Беннет на “свидании” и сколько вообще было этих “свиданий”. Оказалось, что Михаил Кондратьевич вообще не был знаком с Беннет до встречи на Гоголевском бульваре (только смутно слышал о том, что есть такая сотрудница) и лишь во время первой встречи получил подтверждение, что Раиса Соломоновна действительно работает в Разведупре. Встреч всего было пять. Первая, как уже говорилось, произошла в ноябре 1933 года. После этой встречи Чернявский отбыл во вторую заграничную командировку, а вернувшись из нее, дважды встретился с Беннет летом 1934 года в саду им. Мандельштама (секретаря Хамовнического райкома) близ Комсомольского проспекта, четвертый раз – осенью 1934 года на Девичьем поле и пятый раз в январе 1935-го в здании Разведупра (Знаменка, 19). О разговоре на первом свидании Чернявский, напрягая воображение, показал следующее:

Я ей рассказал, что был завербован Ряскиным, американским троцкистом. Спросил ее, знает ли она это лицо. Она ответила, что Ряскин ей незнаком [827] .

Да что же это такое – у кого ни спроси, никто Ряскина не знает! Но, раз возникнув, этот персонаж зажил своей жизнью, и отправить его в небытие было не так-то просто.

Я понял, что явка к Беннет была дана Ряскину кем-то из американских троцкистов. Беннет сказала, что, хотя она Ряскина и не знает, это не помеха для нашей совместной работы [828] .

827

Там же.

828

Там же. Л. 276.