Андрей Белый, Алексей Петровский. Переписка

Ш^а, ноябрь 1923.

Пер. с латышскаго

В. Цолин.

№ 1.

1923

:<Балт1Йск1й Альманах»

А. У1епио/15. (С литовскаго).

ПРОСТИ им господи

(Из записной книжки военнаго корреспондента.)

Был полдень. Пекло солнце. В травЪ стрекотали кузнечики, пахло цвЪтущим клевером и ромашкой. Как яровыя, зеленели поля, незасЪи-ваемыя ежегодно и поросш!я бурьяном. Везд'б было тихо, только на правом флангЬ, около м-Ь-стечка Солоки, глухо раздавались большевистские ружейные выстрелы. ИзрЪдка отв'Ьчал и наш пулемет. На всем остальном участкЪ было спокойно.

Три литовца, разв-Ьдчики большевистской арм1и, подползш1е совс'Ьм близко к литовским окопам и спрятавш1еся в кустах совещались, — теперь ли сдаться в плЪн, или же подождать ночи, когда будет меньше опасности от пуль. ВсЪ трое были озабочены еще гЬм, что чувствовали за собой вину, которую совершили перед родиной в тяжелый для нея момент; что, пов1Ьрив звонким слова/» пришельцев, посл'Ьдовали за ними мечом и огнем добывать человечеству счастья, равенства и братства. И казалось им, что уж никакой жертвой не искупить своей вины. ТЪм бол^е невыносимой для них стала жизнь в большевистской ар-мт, когда узнали, что поляки уже заняли Сейны, Ширвинты, Маляты, и грозят Уцянам и Вилько-миру, что по всему фронту напирают они на Су-валки, что на Жмуди организуются и концентрируются русск1я и немецк1я полчища Бермондта. Что одно останавливало их сдаться своим: как бы литовцы не приняли их издали за разведчиков, и не осыпали их из пулемета...

— Ну так как же, товарищи, сейчас сдадимся или подождем ночи? — совсЬм спокойно, после продолжительнаго молчан1я, повторил свой вопрос Кельдис и, повернувшись на бок, подпер рукой голову.

— Подождите немного, еще посмотрю, — заерзал фельдфебель и, оставив винтовку, пополз по кустам на четвереньках...

— Посреди поля виден пулемет, а за лугом сейчас же и окопы,—вернувшись спустя несколько минут сообщил фельдфебель, и, немного подумав, добавил:

— Если позвать, — услышат. . .

— Позвать опасно,—предупредил из под куста Римокас: — еще подумают, что команда: тогда нас с землей сравняют...

— А если одному выйти и показаться без винтовки, — опять предложил фельдфебель.

— Одному или троим — не все ли равно — не всей же ротой,—не дал договорить ему Кельдис— но что мы им скажем, как об'яснимся? .. Да поверят ли еще нам: подумают, что шп10ны и пустят каждому по пуле в лоб. ..

— Лучшаго мы и не стоим, — вздохнул под кустами Римокас, прибавив немного погодя: — жаль только, что не искупив своей вины, придется разстаться с этим миром. .. А хотелось бы еще повоевать с поляками. . .

— А мы будем просить, чтоб нас сейчас же отправили к офицеру Балейшису: он меня с малолетства знает — вместе стада гоняли, — храбрился фельдфебель, усевшись тоже...

— Наконец как1е же мы, чорт возьми, коммунисты? . . Взять бы к примеру меня: вернулся из Росс1и без денег, дом сгорел, земля незасеяна, мать голодает, брат вывезен в Герман1ю на при-нудительныя работы; куда денешься — пришли большевики — поступил... Жене и сыну паек обещали выдать. ..

— Меня же еще в Москве в красную арм!ю записали, — сказали, кто запишется, того с первым эшелоном домой отпустят... Вот и отпускают десятый месяц! . .

—• Меня же опутал, Царств1е ему Небесное, Антон, вздохнул из под куста Римокас: — Идемте, идемте — что мы тут будем буржуям белогвардейцам сапоги чистить? .. Я и послушал. .. А собирался я в Ковно бежать. Теперь и меня погубил и сам ни за что, ни про что згинул. .. Наступило долгое молчан1е.. .

— Буржуи, буржуи, — когда подумаешь хорошо, как1е же мы литовцы — буржуи? . . — после молчан1я начал философствовать фельдфебель, — все мы из простых; даже президент: какой он буржуй — коли мой отец с ним в ноч-

«Балт!йск1й Альманах»

№ 1. — 1923

ное -Ьздил; отец сам разсказывал: всЪ спят — «а он нам лошадей сторожит» . .. Или как его? .. забыл, — уж очень мудреная фамил1я: бывало, как пр|'Ьдет в деревню л'Ьтом, так отцу и пахать помогает и сЬно косит. . . А в праздник гд-Ь-нибудь в тЬни с книжкой лежит ...

— Буржуи и пом1Ьщики вс1> в польск1е лег1оны ушли, — поддержал его Римокас:

— А т'Ьх, которые не ушли, литовцы переловили, и как изменников в тюрьму законапатили: намеднись комиссар сказывал, что в Ковн'Ь на поляков облаву устроили, арестовали несколько офицеров.. .

— Так им и нужно предателям; мало-ли еще нашего брата позагубили и в Польшу удрали, — грозился на поляков Кельдис. И посл'Ь минутнаго молчан1я добавил:

— Если литовцы нам не пов-Ьрят, то мы будем просить об отправлен1и на польск1й фронт — там мы докажем, насколько любим родину . ..

— А я хот'Ьл бы еще с женой повидаться; по Петрущ1Ь больно стосковался.. . Едва усп-Ьл приписаться, — угнали в Двинск... Неизвестно поле засЬяла ли? — и фельдфебель задумался.. .

— Ну так идем, ждать нечего, сказал он и, подняв с земли винтовку, встал. ..

— Поднялись Римокас с Кельдисом, но ни один не решился первым показаться из кустов...

— Вдруг фельдфебель перекрестился, быстро закинул за плечи винтовку и, подняв вверх руки, вышел из куста. За ним пс^следовали Римокас и Кельдис, оба с поднятыми руками.

Лишь бы не в затылок, не в затылок, — шопо-том пробормотал Кельдис—и, чтобы всех троих не пронзила одна пуля, — отступил на два шага влево; поддался вправо и Римокас. ..

Из литовских окопов их тотчас же заметили и на горке, под солнцем, сверкнул пулемет. ..

Фельдфебель машинально остановился ... Подняв руки вверх, остановились его два друга .. .

— Идите, идите — не бойтесь! — окликнули их по русски из литовских окопов.

— Братья!.. Литовцы!.. вскрикнул по литовски фельдфебель и от большого волнен1я поперхнулся на полуслове...

Слезы выступили на глазах у Римокаса и Кель-диса...

Литовцы их не разслыщали и опять повторили по русски:

— Идите, идите — не бойтесь!

Когда разведчики подошли поближе, из литовских окопов один за другим стали вылезать солдаты. ..

— Мы — литовцы . . . Мы . .. Мы пришли искупить свою вину, — не опуская рук, начал объясняться Кельдис, в то время как фельдфебель не мог произнести ни одного слова, обливаясь слезами. ..

— Обезоружить их, — приказал офицер солдатам и, подойдя к разведчикам ближе, спросил:

— Вы литовцы?

— Так точно, господин офицер, мы литовцы, мы не хотим воевать со своими братьями, нас одурачили ... мы пришли к своим, чтобы искупить свою вину перед родиной, — отдав винтовку и, смахнув рукавом слезу, начал фельдфебель, виновато глядя офицеру в глаза .. .