Античная лирика.

Стань и свой взгляд обрати к Архилоху ты: он певец старинный. Слагал он ямбы в стих, и слава пронеслась От стран зари до стран, где тьма ночная. Музы любили его, и делийский сам Феб любил владыка. Умел с тончайшим он искусством подбирать Слова к стиху и петь его под лиру.

К статуе Писандра [341]

Перевод М. Грабарь-Пассек

Вот кто нам рассказал про сына Зевса, Мужа с быстрой рукой, про льва убийцу. Вот он, первый из всех певцов древнейших, Он, Писандр из Камира [342] , нам поведал, Сколько тот совершил деяний славных. Этот образ певца, из меди слитый, Здесь поставил народ; взгляни и ведай — Лун и лет с его пор прошло немало.

341

Писандр— эпический поэт VII века до н. э., автор поэмы о Геракле, от которой сохранилось лишь несколько незначительных фрагментов.

342

Камир— город на острове Родосе. Эпиграмма написана фалековым стихом.

К статуе Асклепия [343]

Перевод М. Грабарь-Пассек

Нынче в Милета жилища спускается отпрыск Пеана, Хочет увидеть он там многих болезней врача, Никия. Этот ему что ни день, то подарки приносит; Нынче душистый он кедр выточить в статую дал Эетиона искусным рукам за плату большую. Мастер же в этот свой труд всю свою ловкость вложил.

Эпитафия Эвримедонту

343

Асклепий— бог врачевания, считался сыном Аполлона.

Перевод М. Грабарь-Пассек

Сына-малютку покинул, и сам, чуть расцвета достигнув, Эвримедонт, ты от нас в эту могилу сошел. Ты меж бессмертных мужей восседаешь. А граждане будут Сыну почет воздавать, доблесть отца вспомянув.

Эпитафия девочке

Перевод М. Грабарь-Пассек

Девочка сгибла без срока, достигши лишь года седьмого. Скрылась в Аиде она, всех обогнавши подруг. Бедная, верно, стремилась она за малюткою братом: В двадцать лишь месяцев он смерти жестокой вкусил. Горе тебе, Перистерис, так много понесшей печалей! Людям на каждом шагу горести шлет божество.

Эпитафия Ортону [344]

Перевод М. Грабарь-Пассек

Вот что, прохожий, тебе говорит сиракузянин Ортон: «Если ты пьян, никогда в бурю и в темь не ходи. Выпала эта мне доля. И я не на родине милой — Здесь я покоюсь теперь, землю чужую обняв».

Эпитафия Эвстенею

Перевод М. Грабарь-Пассек

Здесь Эвстенея могила, искусно читавшего лица; Тотчас он мог по глазам помыслы все разгадать. С честью его погребли, чужестранца, друзья на чужбине. Тем, как он песни слагал, был он им дорог и мил. Было заботою их, чтобы этот учитель умерший, Будучи силами слаб, все, в чем нуждался, имел.

344

Эта эпиграмма дошла до нас и в числе стихотворений Леонида Тарентского.

Эпитафия Гиппонакту [345]

Перевод М. Грабарь-Пассек

Лежит здесь Гиппонакт, слагавший нам песни. К холму его не подходи, коль ты дурен. Но если ты правдив да из семьи честной, Тогда смелей садись и, коль устал, спи тут.

Смерть Адониса [346]

Перевод М. Грабарь-Пассек

345

Написана холиямбом, любимым размером поэта, памяти которого она посвящена.

346

Принадлежность этого стихотворения Феокриту сомнительна.

Адониса Киприда Когда узрела мертвым, Со смятыми кудрями И с ликом пожелтелым, Эротам повелела, Чтоб кабана поймали. Крылатые помчались По всем лесам и дебрям, И был кабан ужасный И пойман и привязан. Один эрот веревкой Тащил свою добычу, Другой шагал по следу И гнал ударом лука. И шел кабан уныло: Боялся он Киприды. Сказала Афродита: «Из всех зверей ты злейший, Не ты ль, в бедро поранив, Не ты ль убил мне мужа?» И ей кабан ответил: «Клянусь тебе, Киприда, Тобой самой и мужем, Оковами моими, Моими сторожами, Что юношу-красавца Я погубить не думал. Я в нем увидел чудо, И, не стерпевши пыла, Впился я поцелуем В бедро его нагое. Меня безвредным сделай: Возьми клыки, Киприда, И покарай их, срезав. Зачем клыки носить мне, Когда пылаю страстью?» И сжалилась Киприда: Эротам приказала, Чтоб развязали путы. С тех пор за ней ходил он, И в лес не возвратился, И, став рабом Киприды, Как пес, служил эротам.

КАЛЛИМАХ [347]

Приношение Серапису [348]

Перевод Л. Блуменау

Менит из Дикта [349] в храме сложил свои доспехи И молвил: «Вот, Серапис, тебе мой лук с колчаном; Прими их в дар. А стрелы остались в гесперитах».

Веренике [350]

347

Каллимах родился в 310 году до н. э. в Кирене, греческом торговом городе на северном побережье Африки. Был сначала учителем, потом, своей образованностью обратив на себя внимание Птолемея Филадельфа, получил предложение заведовать Александрийской библиотекой. Итогом историко-литературных изысканий Каллимаха были так называемые «Таблицы» — энциклопедический свод сведений о греческих писателях. Умер около 240 года до н. э. Из множества его сочинений лучше всего сохранились гимны и эпиграммы. Гимны перегружены литературными и филологическими намеками, они написаны скорее ученым и изощренным стилистом, чем поэтом-художником. Лирическое начало творчества Каллимаха нашло наиболее сильное выражение в его эпиграммах.

348

Серапис— одно из главных божеств Египта в эпоху греческих его царей — Птолемеев.

349

Дикт— город на острове Крите. Эпиграмма написана от имени жителя Дикта Менита, который участвовал в военном походе против города Геспериса (Киренаика).

350

Вереника(Береника) — жена царя Птолемея Эвергета, преемника Филадельфа. «Царедворцем в точном значении этого слова Каллимах, однако, никогда не был; судя по некоторым из его высказываний, мы вправе даже заключить, что показная роскошь, плоская лесть и раболепное низкопоклонство, царившие при дворах эллинистических государей, ему, человеку тонкой внутренней культуры, были противны» («История греческой литературы», т. III, Москва, 1960, стр. 54).

Перевод Л. Блуменау

Четверо стало харит, ибо к трем сопричислена прежним Новая; миррой еще каплет она и сейчас. То — Вереника, всех прочих своим превзошедшая блеском И без которой теперь сами хариты ничто.

Гетере

Перевод Л. Блуменау

Пусть и тебе так же спится, Конопион, как на холодном Этом пороге ты спать здесь заставляешь меня! Пусть и тебе так же спится, жестокая, как уложила Друга ты! Даже во сне жалости нет у тебя. Чувствуют жалость соседи, тебе ж и не снится. Но скоро, Скоро, смотри, седина это припомнит тебе.

Луканские воины (из могильника IV в. до н. э. в городе Пестум). Неаполь, музей

«Счастлив был древний Орест…»

Перевод Л. Блуменау

Счастлив был древний Орест, что, при всем его прочем безумстве, Все-таки бредом моим не был так мучим, Левкар, — Не подвергал искушенью он друга факидского, с целью Дружбу его испытать, делу же только учил. Иначе скоро, пожалуй, товарища он потерял бы. И у меня уже нет многих Пиладов моих.

«Ищет везде, Эпикид…»

Перевод Л. Блуменау

Ищет везде, Эпикид, по горам с увлеченьем охотник Зайца иль серны следов. Инею, снегу он рад… Если б, однако, сказали ему: «Видишь, раненный насмерть Зверь здесь лежит», он такой легкой, добычи б не взял. Так и любовь моя: рада гоняться она за бегущим, Что же доступно, того вовсе не хочет она.

«Не выношу я поэмы киклической…»

Перевод Л. Блуменау

Не выношу я поэмы киклической [351] , скучно дорогой Той мне идти, где снует в разные стороны люд; Ласк, расточаемых всем, избегаю я, брезгаю воду Пить из колодца: претит общедоступное мне.

Поэту Гераклиту

Перевод Л. Блуменау

Кто-то сказал мне о смерти твоей, Гераклит, и заставил Тем меня слезы пролить. Вспомнилось мне, как с тобой Часто в беседе мы солнца закат провожали. Теперь же Прахом ты стал уж давно, галикарнасский мой друг! Но еще живы твои соловьиные песни: жестокий, Все уносящий Аид рук не наложит на них.

351

Киклическими— называются поэмы, написанные в VIII–VI веках до н. э. в подражание гомеровским и посвященные различным периодам истории Троянской войны. Художественных достоинств гомеровского эпоса эти поэмы не имели, и слово «киклический» было почти синонимом слова «банальный».