Аргумент весомей пули

— Коновал, который правил тебе внешность, не учёл возможного изменения духа, — подсказала Беляна.

Я в ответ едва чертей драных вслух не помянул, поскольку никаких особенных изменений духа у меня, по мнению Грая, случиться попросту не могло. Впрочем — не суть.

— Получается, ты заранее знала, как подействует ритуал?

— Предполагала, да.

— Скажи-ка, дорогая, — мягко улыбнулся я, — а если б ты ошиблась? Что случилось бы тогда?

Смутить девчонку неудобным вопросом не удалось.

— Всё было бы как в сказке, Лучезарушка! — рассмеялась она. — Ты ведь помнишь, чем заканчиваются решительно все сказки?

— Жили они долго и счастливо? — предположил я.

— И умерли в один день! — со смехом объявила Беляна. — Только так, Лучезар, и никак иначе. Но нам повезло, мы оба остались в выигрыше. Ты рад?

— Безумно, — признался я. — Только не могу взять в толк, каким чудом ты из адепта доросла до аспиранта за один драный год! А ты ведь доросла, так?

Девчонка лучезарно улыбнулась, подалась ко мне и негромко промурлыкала:

— Я просто нашла свой путь!

Глава 17

12–15

Нашла свой путь, нашла свой путь, нашла свой путь…

Уткнувшиеся в меня груди с тугими бугорками сосков чертовски мешали сосредоточиться, но я сбить себя с толку девчонке не позволил и, даром что обнял её за талию, от желания разобраться в произошедшем отнюдь не отказался.

— Ты гений?

Беляна покачала головой.

— Гении, мой дорогой Лучезар, делятся на два вида: одни могут преуспеть решительно в любом направлении тайного искусства, а другим для этого требуется найти свой путь. И уже это во многом вопрос банального везения. Я из последних. Если б не то лунное капище, я бы до сих пор прозябала в адептах.

— Чушь собачья! — заявил я в ответ. — Ты не покупала в школе ни схему абриса, ни атрибут! Значит, они достались тебе по наследству. Так чья родословная у тебя в крови?

— Ну, Лучезар! — рассмеялась девчонка. — Это же так очевидно! Неужели ты забыл о моей склонности к белому аспекту?

Я нахмурился.

— А что с ней не так?

— И вправду не догадался? — Беляна покачала головой. — Лучезарушка! Я такое же бесовское отродье, как и Заряна! Только у меня не было благородных предков, да и бесовской крови чуток побольше. Четвертушка, если тебя это интересует.

Она попыталась отстраниться, я не отпустил.

— А луна тут каким боком?

— Маменька ничего такого не говорила, но я теперь даже не сомневаюсь, что бабулю огулял лунный бес. Ты даже не представляешь, как легко мне даётся работа с энергией этого аспекта! — И она куда решительней прежнего подалась назад. — Ну всё, хватит! А то ещё немного и ты меня прямо тут завалишь! Я хоть и распрощалась с невинностью на сеновале, но голому камню предпочту нормальную кровать. Так что веди меня в номера! Я теперь на всё согласная!

Она опустила взгляд, насмешливо фыркнула и двинулась к кустам, в которых мы запрятали тюк с нашей одеждой.

— А трава? — спросил я, любуясь покачиванием стройных бёдер и не только их. — Что случилось с травой?

— Это всё мой атрибут, — отозвалась девчонка. — И нет, спрашивать о чужих атрибутах неприлично!

— Мы не настолько близки?

— Отведёшь меня к алтарю, тогда и поговорим. Одевайся!

— Ладно! — сказал я. — Ладно! А метка-то твоя школьная куда подевалась? Я её больше не чувствую! Или тоже скажешь, будто атрибут постарался?

— Метка? — с улыбкой глянула на меня девчонка. — Метка слетела. При преломлении все метки слетают, и дальше уже старые не вернуть, новые не прожечь.

Я так поразился услышанному, что выдал:

— Да иди ты!

Девчонка лукаво улыбнулась.

— И куда же?

— Ко мне! Куда ещё? — фыркнул я. — Удрала бы, поди, если б не поисковые арканы?

— Да вот ещё! Так легко ты от меня не отделаешься!

— Стой! — насторожился тут я. — А как же отметка о прохождении ритуала очищения?

— Аспирантов такие мелочи уже не волнуют. Преломление делает дух тайнознатца кристально чистым, эманации плоти больше не могут коснуться его, — покачала головой Беляна. — Аспирант — это фигура! Гай и Желан лишь аколиты, моё слово теперь куда весомей их измышлений! Это закон наместника Царя небесного, против него торгаши не пойдут даже за морем. И то, что Желан поручик, никакой роли не играет. Тут ранг у нас теперь одинаковый, а как тайнознатец он мне и в подмётки не годится. Либо заберёт писульки с придирками и замечаниями, либо вызову на дуэль и выпотрошу. Подотрётся своими выговорами!

Я был бы рад разделить уверенность девчонки, но всё же испытывал на сей счёт определённого рода сомнения.

— Неужто аспирант так сильнее и значительней аколита?

— Сразу после перехода на ранг — нет, но это лишь дело времени.

— Надо же… — хмыкнул я. — А я тут одного прихлопнул на дуэли.

— Аколита?

— Аспиранта.

У Беляны от изумления округлились глаза.

— Но как?! И что за дуэль?

— Родичи Лучезара прорезались. Они вроде как с козырей зашли, да только я другой масти оказался.

Конечно же, девчонка вцепилась в меня ровно клещ и почти всё то время, что мы выбирались из чащобы на дорогу, терзала вопросами и выпытывала детали случившегося.

— Везучий ты, Серый! — покачала она в итоге головой и улыбнулась. — И большой молодец, что возвышение не забрасываешь. Куда бы я без тебя, а?

— Неужто никто больше на роль якоря не сгодился бы?

Ответом стал щелбан и обиженное:

— Дурак!

Я ухватил Беляну за руку, притянул к себе и поцеловал в висок.

— Постарайся разобраться со всем прямо сегодня. Сегодня я ещё смогу тебя прикрыть, а завтра как бы прямо с утра обратно в лагерь не отправили.

— Всё со мной будет хорошо! — объявила девчонка и перевела разговор на другую тему, спросив: — А как там Дарьян? Вы же вместе служите?

Перво-наперво мне на ум пришла великовозрастная пассия товарища, так что улыбнулся совершенно искренне.

— Как сыр в масле катается!

— Врёшь, поди?

— Зуб даю!

— Ну, Лучезар! Ты же не босяк! Боярин бы сказал: клянусь своей честью!