Аргумент весомей пули

— У него своя охрана была! И не нападал на них никто! В чём наша вина?

— Да уж найдут, к чему придраться!

Ни тот, ни другой тайнознатец желанием лезть внутрь отнюдь не горели, да в этом, наверное, уже и не было никакой особой срочности. Звуки боя в доме стихли, дым со второго этажа валил всё сильней. Тут не стрельцы, а огнеборцы нужны. И похоронная команда.

Лишь бы только не расстрельная.

Я не удержался и тяжело вздохнул.

Глава 19

12–17

Усадьба не сгорела, серьёзно пострадал от огня лишь её второй этаж.

Сам я в тушении пожара участия не принимал, как не был привлечён и к прочёсыванию помещений в поисках затаившихся одержимых. Меня отвели за оцепление к успевшим удрать из усадьбы слугам и велели помалкивать.

Помалкивать — это поначалу, а вот дальше допрашивать взялись со всем усердием и отчасти даже пристрастием. Разобраться в случившемся пытались разные люди — сподобился заглянуть на огонёк даже отец Шалый, но он разве что посетовал на мою невезучесть.

— Воистину в каждой бочке затычка! — заявил священник, внимательнейшим образом изучив залитую спиртом трёхглазую голову магистра Гая, и отбыл восвояси, пообещав вскорости прислать официальное заключение о причастности убитого к некоей секте Кровавой жатвы.

Прежде я о таковой и слыхом не слыхивал, а вот остальных слова представителя церкви всецело удовлетворили. Мои показания — нет. Мои показания не устроили решительно никого.

Общее мнение выразил поспевший лишь к шапочному разбору полковник — высокий, статный и со столь кустистыми бакенбардами, что при виде их удавился бы от зависти любой морской волк.

— Совершенно невозможная история! Абсолютно! — рубанул он рукой воздух. — Не забывайте, судари, мы взяли на себя вполне определённые обязательства по обеспечению безопасности мастера Среброгора и его людей!

За сим полковник и покинул кабинет, в котором мне уже несколько часов кряду мотали кишки помощник мирового судьи и заместитель коменданта гарнизона. Поручик Чеслав, который вроде как представлял тут мои интересы, на деле всё больше помалкивал, толку от него было — ноль.

Капитан и помощник мирового судьи обменялись хмурыми взглядами, после чего франтоватый офицер поднялся со стула и принялся расхаживать от стены к стене.

— А что, если всё было совсем не так? — изрёк он в конце концов и указал на меня. — Этот, с вашего позволения, ночной лекарь был на ножах с магистром Гаем, тут нам даже ничего выдумывать не придётся — сможем официальные жалобы на сей счёт предъявить. Так вот, словесная перебранка переросла в стычку, в ходе которой проявилась демоническая сущность магистра Гая… — Молодой человек прервался и уставился на поручика Чеслава: — Что не так?

— Версия неплоха, но в момент нападения мой подопечный преспокойно завтракал в трапезной для слуг, чему есть свидетели из числа выживших. Если кто-то удосужится поднять их показания, история рассыплется как карточный домик.

— Допустим! — признал правоту собеседника капитан. — Значит, словесная перебранка не переросла в столкновение и всё ограничилось лишь подозрениями, коими ночной лекарь и поделился с начальником охраны. Однако в силу личных неприязненных отношений поручик Желан не придал сему предупреждению никакого значения, и это позволило сектанту нанести коварный удар!

Чеслав кивнул.

— Уже лучше, но всё ещё шито белыми нитками. — Упреждая возражения старшего по званию, он поднялся со стула и взялся рассуждать: — Судари, сдаётся мне, мы придаём излишнее внимание деталям. Мотивы сектанта для нас тайна за семью печатями, на сей счёт мы можем лишь строить предположения. По сути — гадать на кофейной гуще. А зачем? Собственно, какая нам разница, что именно сподвигло магистра Гая устроить бойню?

Помощник мирового судьи задумчиво хмыкнул и попросил:

— Продолжайте, поручик! Продолжайте!

— Резонно предположить, что убийство ревизора было выгодно секте Кровавой жатвы, и магистр начал действовать сразу, как только избавился от Беляны Скатень, видевшей все иллюзии насквозь. Но с той же степенью вероятности нападение могло случиться спонтанно из-за того, что контроль над телом захватил демонический слуга. Или кто-то поделился своими подозрениями касательно магистра с поручиком Желаном, а Гай раскусил его и нанёс упреждающий удар. Строить версии мы можем до бесконечности, но вот вам неоспоримый факт: магистр Гай это сделал.

Речь поручика произвела определённое впечатление, и молодой капитан даже покивал, соглашаясь с приведёнными резонами.

— И впрямь нет никакого смысла хвататься за одну из версий и подгонять под неё факты, изначально ставя себя в невыгодное положение ответчика. Главное, что нападения извне не было, а за происходящее в стенах усадьбы отвечала охрана ревизора!

Тут-то помощник мирового судьи с тяжким вздохом и напомнил:

— Пожар! Ясно как белый день, что слетевшему с катушек сектанту не было нужды устраивать пожар! А именно преднамеренное уничтожение бухгалтерской документации вызовет наибольшие подозрения у наших… хм-м… деловых партнёров.

— Так вот же! — указал на меня поручик Чеслав и принялся рыться в протоколах допросов. — Магическая сшибка произошла непосредственно у лестницы на второй этаж, огненный шар отбили наверх, что и привело к непреднамеренному возгоранию!

— Получается, пожар случился по вине ночного лекаря? — задумался капитан и улыбнулся. — Да! В этом определённо что-то есть!

А вот помощника мирового судьи озвученная версия в восторг отнюдь не привела.

— Ну знаете ли, поручик! — нахмурился он. — Смягчающие обстоятельства смягчающими обстоятельствами, но ущерб слишком велик, чтобы спустить дело на тормозах. Мы не можем просто взять и освободить виновного от наказания!

Такая постановка вопроса не понравилась мне категорически, да только Чеслав не позволил и рта открыть.

— Именно так! Столь вопиющая неосторожность требует самого серьёзного наказания! — заявил он. — Поэтому мы переведём лекаря второго класса Лучезара Серого из стажёров магистра Первоцвета в Мёртвую пехоту!

Оба его собеседника разом уставились на отмечавшую мою форму эмблему в виде черепа в цилиндре, затем капитан позволил себе намёк на улыбку.

— А не слишком ли серьёзное наказание за неумышленное уничтожение имущества?

Поручик Чеслав покачал головой.

— Правила едины для всех! Нашкодил — отвечай! — Он повернулся ко мне и с нажимом произнёс: — Или предпочтёшь пойти под трибунал?

Я промолчал, и капитан с довольным видом изрёк:

— Думаю, полковнику это понравится!

И да, полковника предложенное решение и в самом деле целиком и полностью удовлетворило. Про себя я такого, увы, сказать не мог. Даром что при своих остался, но в очень уж дурнопахнущей истории отметился. Пусть и на вторых ролях, пусть лишь в качестве свидетеля, да только засветился решительно во всех протоколах. Хорошо если мусор под ковёр заметут и предпочтут о случившемся забыть, но если вдруг вскроются новые обстоятельства, то непременно в жернова правосудия затянет. Тогда — взвою.