Арнайр
Шрифт:
После занятий, когда коридоры опустели, Маркус, следуя договоренности, свернул в пыльный проход к старой библиотеке. Тяжелая дверь скрипнула. Внутри, в свете одинокого светильника, Лира лихорадочно листала огромный фолиант. Увидев его, ее лицо осветилось тревожной радостью.
«Ты пришел! Смотри!» – она прошептала, указывая на страницу с выцветшими чернилами и угловатыми иллюстрациями. «Летопись Первых Лет! Тут про Камень… но не наш! Древний! И люди у него… смотри!» Она ткнула пальцем в фигуру, от которой исходили не стрелы силы, а мягкое, рассеянное сияние, похожее на его «теплую» Искру. «Описано как… «внутренний свет», «жизненное тепло». И тут… полустерто: «Камень
Маркус замер. Слова попали в самую суть. Эта искра тепла внутри… Она была его собственной пробужденной сущностью? А не подарком Камня? Мысль ошеломляла. Она обещала уникальность, силу… и невероятную опасность. Если это правда, то он – аномалия. А аномалии в клане Арнайр либо возносят наверх, либо уничтожают.
«Я… не знаю, Лира, – честно выдохнул он. – Но это…»
Шорох за дверью! Резкий, не случайный. Они замерли. Сердце Маркуса ушло в пятки. Дверь приоткрылась. В проеме стояла Лиран, мать Лиры. Нефритовая шпилька блеснула холодно, лицо – непроницаемая маска, но в глубине темных глаз – буря тревоги и… гнева? Ее взгляд скользнул по открытой странице с «теплой» фигурой. Ничего не дрогнуло, но воздух стал ледяным.
«Лиран. Маркус, – ее голос был тише шепота, но резал, как сталь. – Библиотека закрыта. Для всех. Особенно для тех, кто роется в корнях, способных сжечь древо.» Она шагнула внутрь, ее тень накрыла книгу. «Лира. Немедленно домой. Маркус – в казарму. Забудь этот коридор. Некоторые семена знаний прорастают ядовитыми побегами, губящими и сеятеля, и тех, кто рядом.» Она не ждала возражений, взяла дочь за руку – крепко, почти болезненно – и увела, бросив на Маркуса последний, непроницаемый взгляд, полный предостережения и чего-то еще… страха?
Маркус остался один в пыльной тишине, перед раскрытой древней тайной. «Пробуждает то, что спит в крови…» Эфир внутри гудел, но теперь это был не просто шум. Это был зов. Зов его собственной, дремлющей силы. Зов, который мог стать его билетом в Внутренний Круг, к индивидуальному пути, к силе, способной затмить Элдина… или его смертным приговором. Путь к власти в клане Арнайр оказался не лестницей, а минным полем. И ключ к его уникальности, к его шансу перешагнуть пропасть между кругами, лежал здесь, в пыли запретных фолиантов, и в самой его крови. Он осторожно закрыл книгу, чувствуя, как искра тепла внутри отвечает на зов упрямым, тревожным горением. Битва за свое место, за свою истинную суть, только начиналась. И ставкой была уже не просто честь «стального хребта», а возможность взлететь или быть стертым в порошок.
Глава 7 Кровь, Пот и Зов
Холод казармы въедался в кости глубже, чем камень плаца. Маркус проснулся не от крика Торгрина, а от внутреннего гула – эфир волновался, как море перед штормом. Не только от усталости. От осознания. Отбор висел дамокловым мечом. Внешний Круг – не позор, но и не вершина. Он – сын Первой Жены, Патриарха. Быть "стальным винтиком хребта" наравне со всеми? Горькая правда. А тайна из библиотеки, предупреждение Лиран и унизительная демонстрация Элдина горели в мозгу раскаленным железом. Его путь лежал через пропасть, а единственный мост – эта странная, теплая искра, пробуждающаяся в его крови.
«На ноги, мясо! Сегодня вы узнаете, что такое настоящий ад!» – рев Торгрина обрушился точно по расписанию. Плац встретил их не дождем, а лезвиями ветра, несущего колючую ледяную пыль с гор. Сегодняшнее "развлечение" называлось "Кувалда".
Не метафора. Надо было в паре тащить настоящую, окованную железом кувалду весом с теленка по пересеченной, обледенелой трассе, утыканной искусственными барьерами. Каждый шаг – борьба с весом, скользкой землей и партнером, чья слабость или ошибка тянули обоих на дно.Маркусу в пару достался Торвин. Парень побледнел, как мел, его руки дрожали, когда они ухватились за ледяную рукоять монстра. «М-Маркус… я…»
«Молчи. Тяни, – сквозь зубы процедил Маркус, чувствуя, как эфир внутри клокочет от ярости и отчаяния. Почему именно он? – Он слабейшее звено. Его падение потянет меня вниз. Прямо здесь, на плацу.
«Маркус! Шевели задницей! Или твой щенок слишком слаб, чтобы таскать кости?» – рявкнул Торгрин, проходя мимо. Его взгляд скользнул по Торвину с открытым презрением. Балласт.
Они потащили. Кувалда казалась вросшей в землю. Торвин спотыкался, задыхался, его слабые рывки лишь мешали. Маркус чувствовал, как его собственные мышцы горят, как эфирный гул сливается с гулом крови в ушах. Он видел, как Боргард и его младший брат Гарт (оба уже во Внутреннем Круге, но сегодня "закалялись" с массами) легко несли свою кувалду, рыча от удовольствия, толкая более слабых пар. Драйя, их сестра, шла рядом, ее пальцы двигались в воздухе, будто что-то просчитывая – вероятно, путь с наименьшим сопротивлением, ее индивидуальный дар. Привилегия избранных.
«Держись, Торвин! Ровно!» – крикнул Маркус, когда парень чуть не упал, потянув кувалду вбок. Они еле удержались. Изабель, тащившая свою кувалду с мощной Бертой, проходя мимо, ядовито бросила: «Хорошая пара! Сын Патриарха и будущий чистильщик сортиров! Нашел кого защищать, Маркус? Или сам боишься скатиться к нему?»
Ярость вспыхнула в Маркусе ярче эфирного жара. Эфир внутри дернулся, тепло в груди ответило тревожным толчком. Он чуть не бросил кувалду, чтобы…
«Маркус! Фокус!» – резкий окрик Келлана, шедшего сзади с другим парнем. «Она провоцирует! Не поддавайся! Тяни!»
Маркус сглотнул ком ярости. Келлан прав. Не сейчас. Он стиснул зубы, упираясь. «Торвин, давай! Вместе! Раз-два!» Их отчаянный рывок сдвинул чудовище. Они доползли до финиша последними, но доползли. Торвин рухнул на колени, рыдая от стыда и усталости. Маркус стоял над ним, тяжело дыша, чувствуя не победу, а унизительное выживание. Такова "стальная мощь хребта"?
Зал Первого Плетения после "Кувалды" казался не убежищем, а ареной для следующего унижения. Сегодня Хангр не был один. На подиуме стоял Великий 4-й старейшина Джармод, а рядом… Элдин. Ученик Внутреннего Круга был в безупречном тренировочном одеянии из серебристой ткани, его лицо – маской холодного любопытства. Присутствие брата здесь, среди "кандидатов" и будущих "середняков", было как пощечина. Пришел посмотреть на унижение? Или на меня?
«Выжили? – голос Джармода, сегодня был плоским, как клинок. – Физическая мощь – основа. Но в бою враг не даст вам передышки для концентрации. Сегодня – Манипуляция под давлением. Удержите Искру. Заставьте ее двигаться по линии. И сделайте это…» – он кивнул Хангру.
Хангр поднял руку. Вдоль воображаемой линии, которую должны были пройти ученики, вспыхнули и зависли… две Искры Хангра. Они начали хаотично двигаться, меняя скорость, направление, словно разъяренные осы, создавая зону непредсказуемой опасности. «…пока вас атакуют. Попадание чужой Искры – ожог и срыв. Потеря контроля над своей – провал. Начали!»