Багровая река

Вэнс? Может быть, у него был шанс.

— Мне жаль, — снова сказала Уинн.

— Это не твоя вина.

— Я чувствую, что подвела тебя.

Ее голос задрожал. Она была так полна решимости всё исправить, стать героем нашей семьи, хотя она им уже была.

Я притянула ее в объятия.

— Ты не подвела меня.

Ее руки, может, и были связаны, но мои — нет.

Она обняла меня в ответ, крепко прижимая к себе, пока звон на заднем плане не разлучил нас.

— Не буду отвлекать тебя от работы.

Владелец ювелирного магазина ждал у прилавка, когда мы вышли из кухни. Пока я готовила соевый латте с корицей, Уинн выскользнула из кафе.

После быстрого сообщения моему отцу и братьям, в котором говорилось, что я знаю о решении Залински и не хочу создавать проблем Уинн, я подошла к столику Вэнса.

— Они отменили поиски, — сказала я.

Его глаза встретились с моими, когда он откинулся на стуле. То, как он смотрел, пугало. Нервировало. Я боролась с желанием отвести взгляд.

Он смотрел так, словно мог читать мои мысли. Никто никогда раньше так на меня не смотрел. Вероятно, из него получился отличный полицейский. У меня возникло внезапное желание рассказать ему всё.

Как я устала и просто хотела спать без кошмаров. Как я колебалась между гневом и грустью каждый раз, когда смотрела в зеркало. Как мой пульс учащался всякий раз, когда он был рядом.

Прокручивал ли он в голове тот момент в машине? Поцеловал бы он меня? Мой взгляд опустился к его рту и этим мягким губам. Что со мной было не так? Почему я не могла перестать думать о поцелуе? Разве это уняло бы боль?

Вэнс высунул язык, быстро облизал нижнюю губу, и у меня внутри все сжалось от желания.

Я отвела взгляд и посмотрела на его пустую тарелку. Он съел сэндвич и шоколадный круассан, который я принесла ему на ланч. Его кофейная кружка была пуста и нуждалась в наполнении.

— Я принесу тебе ещё кофе.

— Лайла, — он остановил меня и кивнул в сторону стула, стоявшего с противоположной стороны стола. — Сядь.

Я опустилась в кресло.

— С тобой всё в порядке?

— Не знаю, — призналась я. — Я злюсь.

Всем остальным в моей жизни я бы солгала сквозь зубы, пообещав, что со мной всё хорошо. Притворилась бы самой собой. Было легко сказать Вэнсу правду.

— Часть меня жалеет, что они так быстро сдались. Другая часть надеется, что это означает, что они не будут стоять у тебя на пути.

Выражение его лица изменилось. Он выглядел почти... сбитым с толку?

— Что?

— Ничего.

Он отмахнулся, затем опустил взгляд на стол.

Под его тарелкой была карта, испещренная красными линиями и кружками.

— Что это?

Он отставил тарелку, отодвинув свою кружку тоже в сторону. Затем развернул карту в мою сторону, указывая на красный крестик рядом с изогнутой синей линией. Рекой.

Местом атаки.

Из этого крестика он нарисовал нечто похожее на велосипедное колесо, каждая спица сходилась в центральной точке. Два сегмента он заштриховал большим количеством красного.

— Я исключил эти районы. Этот с шоссе, — он указал на затененный участок. — И этот, который окружает Куинси. Кормак не рискнул бы подходить так близко к густонаселенным районам, если бы не был в отчаянии.

— Почему ты думаешь, что он не в отчаянии?

— У него есть еда. Вода. Всё, что ему нужно для выживания в дикой местности. Единственная причина, по которой я ожидал бы увидеть его рядом с городом или людьми, — это медикаменты. Ты не заметила на нем никаких повреждений, не так ли?

— Нет. Насколько я могу судить, нет.

— Мой план — начать отсюда, — он снова указал на карту, на этот раз на область, которая вела прямо на север от этого красного крестика. — Это самая труднопроходимая местность. Если он скрывает свой запах, то легче всего это сделать здесь, где горы густые и крутые.

— Итак, сектор за сектором, ты будешь искать его.

Вэнс кивнул.

— Именно так.

— Ты, правда, думаешь, что он где-то там?

— Я не знаю. Но если есть шанс, что это так, я не перестану искать.

Не только ради меня. Но и ради себя.

— Кто он? Что он сделал?

Вэнс отвернулся к окну, уставившись сквозь стекло. На мгновение я подумала, что он мне не ответит.

— Он убил свою жену. И дочерей.

Я ахнула так громко, что пара, пьющая кофе за три столика от нас, посмотрела в нашу сторону.

— О Боже мой. Зачем?

— Я не знаю, — сказал Вэнс, понизив голос. — Никто не знает.

Так вот почему Вэнс был здесь? Было ли это поиском ответов?

Он напрягся, его широкие плечи втянулись внутрь, когда он оперся локтями о стол. Он не отрывал взгляда от карты, словно пытался вызвать Кормака из бумаги.

— Внешне они были идеальной, любящей семьей. Он был образцовым мужем и отцом. Каждую среду водил свою жену на свидание. Тренировал софтбольную команду своей старшей дочери. Когда это случилось, было много людей, которые отказывались верить, что он убийца.

— Полагаю, никогда по-настоящему не знаешь, что происходит за закрытыми дверями.

— Полагаю, что нет, — пробормотал он.

— Как, эм... как он убил их?

Действительно ли я хотела знать?

Его кадык дернулся, когда он с трудом сглотнул.

— Он жил на озере. У него был причал. Лодка. Он отвез трех своих дочерей на середину озера во время грозы и бросил их в воду. Они утонули.

На этот раз я прикрыла рот рукой, чтобы не ахнуть. Какой отец мог так поступить? Бедные девочки.

— А его жена?

Вэнс опустил взгляд на мою шею.

Была задушена.

Он задушил свою жену.

Моя рука скользнула ото рта к ткани, прикрывающей горло. Оно горело, но не от того, что сделал Кормак, а от угрозы расплакаться.

— Почему он отпустил меня? — я задавала этот вопрос так много раз, что у меня мурашки побежали по коже. — В этом нет никакого смысла.

— Согласен, — пробормотал Вэнс, потирая подбородок, как будто борода у него была новая, и он все еще испытывал ее на ощупь.