Багровая река

Она пошла вперед, следуя вдоль берега реки.

Я держался рядом. На чеку.

Ветер донес запах гнили. Воздух прорезало карканье вороны.

Лайла остановилась и подняла руку, указывая на то место, где большая черная птица спрыгнула со скалы и взлетела.

— Там была куча внутренностей. От убитого им лося.

Падальщики обчистили местность почти полностью. Более крупные животные, такие как койоты или медведи, должно быть, перетащили оставшуюся часть туши в другое место, чтобы полакомиться. Всё, что осталось, — это несколько засохших кусочков внутренностей и пятно черно-красной запекшейся крови на земле.

— После того, как он отпустил тебя, есть идеи, в какую сторону он побежал?

— Нет, — Лайла покачала головой. — Я была не в состоянии, чтобы увидеть.

— Ты не слышала плеск воды?

— Думаю, нет.

Был шанс, что Кормак пересек реку. Или, может быть, он пошел вверх по течению и скрылся из виду.

— Они искали здесь несколько дней, — сказала Лайла. — Уинн пришла в кафе прошлой ночью. Сказала, что собаки потеряли его след. Как ты думаешь, это потому, что он прошел через воду?

— Собаки чувствуют запах сквозь воду. Но Кормак очень хорошо заметает следы.

Он знал, как натаскивают поисково-спасательных собак. И знал, как избежать обнаружения.

Я подошел к останкам животного, на которое охотился Кормак. Должно быть, чтобы поесть. Это означало, что был шанс, что он построил себе убежище где-то здесь. Возможно, в нём он намеревался провести зиму.

— Уинн говорила что-нибудь о том, что поисково-спасательные службы нашли останки убитого им лося? Ты сказала, что он его четвертовал, верно? — спросил я Лайлу.

— Со стороны выглядело всё так. Думаю, я наткнулась на него, когда он уже почти закончил. К его рюкзаку были привязаны мешки с дичью. И его лук.

Лось был крупным животным. Если бы он сохранил большую часть мяса, ему пришлось бы его высушить. Законсервировать. В противном случае он бы охотился на более мелкую дичь. Кролики или рыба были для разового употребления. Но лось? Ему хватило бы его надолго.

— Насколько хорошо ты знаешь эту местность? — я встал, возвращаясь к Лайле. — Здесь где-нибудь есть пещеры?

— Не знаю. Но моим братьям возможно известно.

— Сомневаюсь, что они захотят поговорить со мной без присутствия полиции в комнате.

Она сухо рассмеялась, поморщившись от боли, которую это действие причинило ей.

— Вероятно, нет.

— Всё в порядке, — я развернулся, мысленно зафиксировав в памяти несколько ориентиров, чтобы, когда следы от туши того лося окончательно исчезнут, у меня всё ещё была точка отсчета. — Пока я, хотя бы, имею представление, с чего начать. Давай вернемся.

Пока местные власти сегодня самостоятельно не отправились на разведку.

Лайла повернулась, собираясь идти обратно в лес, но остановилась. Она медленно повернулась вокруг своей оси. Намеренно.

— Раньше это была моя любимая туристическая тропа.

Раньше. Кормак украл её у неё.

— Мне жаль.

— Почему он отпустил меня?

Это был второй раз, когда она задавала этот вопрос. Во второй раз я не смог дать ей ответа.

Только что она смотрела вперед, а в следующее мгновение развернулась так быстро, что ее ботинок зацепился за камень.

Мои руки взметнулись, подхватывая ее за талию, прежде чем она успела упасть.

Ее руки сжали мои бицепсы, когда она выпрямилась. Но она не отстранилась, как только восстановила равновесие.

И я не отпустил её.

Наши взгляды встретились, и на мгновение я позволил себе утонуть в этих сапфировых радужках. Внутренний круг был ярко-голубым с белыми полосками. Внешнее кольцо было темным, почти темно-синим, как небо перед грозой.

Боже мой, у нее были потрясающие глаза. Я наклонился ближе, привлеченный этой синевой. Затем мой взгляд переместился на эти розовые губы.

Лайла моргнула и отстранилась. У нее перехватило дыхание, и она опустила подбородок, направляясь мимо меня к деревьям.

Блять. Что, твою мать, я делал? Я провел рукой по лицу, разгоняя туман, затем отвернулся от реки.

Лайла направилась к Dodge, не оглядываясь. И забралась внутрь, как только я разблокировал замки.

Я обогнул капот и положил свой рюкзак на заднее сиденье. Затем глубоко вздохнул, готовый извиниться, как только сяду за руль. Но как только я запрыгнул внутрь, в салоне зазвучали всхлипывания.

По щеке Лайлы скатилась слеза. Не раздумывая, я протянул руку и поймал её.

Ее голубые глаза встретились с моими.

Вместо того, чтобы убрать руку, подчиниться невидимой границе, которая отделяла ее половину пикапа от моей, я провел ладонью по ее гладкой щеке. Кончики моих пальцев следовали дорожке, которую оставила слеза. И все это время я погружался в эти кобальтовые омуты.

Что такого было в этой женщине? Что такого было в этих глазах, которые казались мне такими соблазнительными?

Мое сердце бешено колотилось, пропуская каждый второй удар. Казалось, я не мог оторвать руку от ее лица. Боже мой, она была прекрасна.

Ее кожа была невероятно гладкой. У нее был идеальный нос, прямой и красивый. Ее подбородок плавно переходил в шею. От нее невероятно пахло сахаром, ванилью и корицей.

Ее губы приоткрылись. И на этот раз она первой перевела взгляд на мои губы.

Я наклонился ближе, притягиваемый магнитом, которым была Лайла Иден, и что-то твердое уперлось мне в ребро.

Мой Глок.

У меня был пистолет. Потому что я привел Лайлу сюда, чтобы выследить убийцу. Того, кто покушался на её жизнь. И, блять, я вел себя так, будто готов поцеловать её. Снова.

Я опустил руку, положив обе ладони на руль.

— Я, эм... — я включил зажигание. — Я отвезу тебя домой.

— В кафе. Пожалуйста.

— Конечно.

Тишина по дороге в город была невыносимой. Никто из нас не говорил ни о Кормаке, ни о реке, ни о том, что, черт возьми, произошло между нами.