Бег времени. Тысяча семьсот

– Нет, Уитмен ничего передавал. А что за подсказка и где?

– В церкви Holy Trinity. В исповедальне. Там вырезано первые три цифры даты, последней нет, так как там заменили доску. Это тысяча семьсот пятьдесят какой-то год…

– Ты уверен, что это она? – Я пристально посмотрел в глаза мистер Джорджа, в которых было сомнение. Точно такое же, как у меня было, когда я слушал Пола про то, что Сен-Жермен хочет заполучить бессмертие: это сомнение, когда ты уже поверил оппоненту, но не доверяешь только себе – слишком незаметно и быстро вошли в твое доверие, сломали лед отчуждения.

– Уверен. – И я был уверен на все 100 процентов. Нет, не так. Я знал, что эту дату вырезала она, что она находится в 18 веке. И мне до чертиков надоело сомневаться во всем. Хватит. Пора рваться в бой навстречу смерти.

– Тогда нам нужно создать план действий по поиску ее в 18 веке. – С той же серьезной непоколебимостью ответил мистер Джордж. – Шульц, поможешь в поисках?

– Увы, нет. Завтра я вылетают в Германию.

– Ах, да! Возможная Дама в Бордовом Гейнсборо! Слышал, – оживился мистер Джордж. – Поздравляю тебя. Хоть кто-то из нас нашел свою Даму, утерянную в прошлом.

А я сел обратно в кресло, нагруженный весом доспех. Меня уже не волновала ни Дама в Бордовом, ни странные трещины в камнях. Я все еще искал ответ на один единственный вопрос.

Как же мне переиграть саму смерть?

========== Не вовсе мертвый, не совсем живой. Гидеон ==========

Взгляни на этот лик; искусством он

Небрежно на холсте изображен,

Как отголосок мысли неземной,

Не вовсе мертвый, не совсем живой;

(М.Ю. Лермонтов, «Портрет»)

Вот уж несколько дней меня держали в неведении. Что бесило и изводило меня просто ужасно!

Явно было одно - Хранители нашли какую-то зацепку, но мне упорно не хотели рассказывать, что это было. Меня, словно циркового осла, привозили в Темпл на элапсацию, шептались за моей спиной, умолкали при моем появлении и отвечали односложно. Градус моей нервозности повышался с каждым днем, и я уже все хуже сохранял спокойный равнодушный вид. Все больше огрызался, требовал информацию, срывался на людях, в том числе и на Рафаэле, с которым домашние дрязги уже стали привычным делом.

Все это длилось не меньше двух недель, пока в один из выходных не прозвучал телефонный звонок от Фалька. Сказав, чтобы я собирался и ждал его дома, так как он заедет за мной, он нервно бросил трубку, оставляя меня судорожно вдыхать воздух от того, как много мне надо было сделать, а я не мог сдвинуться в сторону.

Через несколько минут подъехал черный Bentley, в котором меня ждал дядя.

– Куда мы едем?

– Доброе утро, Гидеон. Рад видеть тебя, – дядя нарочно повысил тон, показывая, что я не вежлив с ним.

– Доброе утро, дядя. Так куда мы едем?

– К барону Скайлз, точнее в его поместье за город. Нас там уже ждут.

– Зачем?

– Поверь, тебе будет любопытно, - он снова показательно повысил тон и отвернулся к окну, показывая, что разговор окончен.

– Это как-то связано с Гвендолин? – но я не хотел сдавать позиций и своего напора, поэтому решил выжать из дяди все, что мог услышать.

На мой вопрос он все-таки не ответил, но по его нахмуренным бровям я понял, что попал в точку. Значит, это связано с ней. Мое сердце ускорило темп. Любопытство разъедало изнутри, как кислота, отчего молча смотреть в окно и ждать - не было сил.

– Кто там нас ждет?

– Мистер Уитмен, доктор Уайт и мистер Джордж.

– Это элапсация? – наличие доктора Уайта в этой компании напрягало. Это означало, что мне будет необходима медицинская помощь.

– Нет. Просто тебе покажут кое-что. Возможно, ты увидишь больше, чем мы, - пространно ответил Фальк, набирая кому-то сообщение на своем телефоне.

Покажут? Они что-то нашли связанное с Гвен… Господи, надеюсь, это не ее истлевшие кости! От этой мысли я нервно сглотнул и поежился, чувствуя дискомфорт из-за неизвестности. В такой ситуации мне и вправду понадобится доктор Уайт. И еще парочка охранников.

– Кстати, ты, наверное, знаком с дочерью барона, она учится на том же потоке в университете, что и ты. Ты знаешь Джулию Скайлз?

– Джоконда? – в глазах сразу встала это носастая грымза, которая с удовольствием совала свой клюв в мои дела. – Конечно, знаю.

– Тогда тебе будет вдвойне приятна поездка. – Фальк вежливо улыбнулся мне, а затем снова уткнулся в свой блэкберри. Я стал еще больше озадаченным: приятна поездка? Вдвойне?

Значит, новость про Гвендолин для меня будет приятна и это не ее истлевшие кости, а вот насчет встречи с Джокондой после нашего неприятного разговора, я не был уверен. Будет чудом, если она сразу же не выцарапает мне глаза. Хотя от мысли, что поездка будет носить хороший характер, я как-то успокоился и даже забылся на время, смотря на городские пейзажи за окном.

Через час мы уже были в поместье с большим старинным домом викторианской эпохи. На подъездной дороге уже стояло пару машин из Темпла. Дядя ловко вышел из машины и уверенной походкой завоевателя с развивающимися полами пальто, как плаща, вошел внутрь дома, не дожидаясь меня. Выйдя на морозный колкий воздух, я поежился от холода: свою кожаную куртку пора бы уже поменять на зимний вариант. Я прошел следом за дядей, в дом. Дверь открыл камердинер, который уже дожидался меня у порога.

Сняв куртку, я передал ему, ожидая, куда он направит меня. Легким взмахом руки в белой перчатке он указал на коридор, ведущий в галерею с высокими окнами до пола, который заканчивался светлой комнатой в конце, где я уже видел силуэты Фалька и мистера Джорджа.

– Ты?
– громкий девичий вскрик разрезал спокойную деловую обстановку дома. – Ты что здесь делаешь, де Виллер?

Я обернулся и увидел сзади меня спускающуюся по большой парадной лестнице Джоконду. Она была возмущена и удивлена моим приходом, что означало, что ей не сказали о моем прибытии.

– Доброе утро, Джулия. Рад видеть тебя, – скопировал я тон и фразу своего дяди.

– Да как ты смеешь ко мне обращаться после того, что ты мне наговорил! – она практически завизжала, забывая о сдержанности и правилах приличия. Я почувствовал, как все находившиеся на первом этаже и в галерее, обратились в слух, и все внимание было направлено на нас.

– Джулия, я прошу прощения за сказанное тогда на лекции. Может, обсудим это позже? – по моему тону видно было, что я ни капли не раскаиваюсь, это было чистой воды формальностью.