Бородинское поле

пирог?.. Когда сионисты хотели сказать, что они не хотят жить

бок о бок в двухнациональном или в любом ином государстве,

потому что они являются исключительными и бог дал им

Палестину – а с каких это пор, мой дорогой друг, господин

Мойнихэн, бог стал заниматься бизнесом в недвижимой

собственности? Покажите-ка нам купчие. И с каких пор бог дал

господам Бальфуру и Трумэну право распоряжаться землей,

которая не принадлежит им? Что, бог распределяет землю?

– А ты говоришь - союзник, - поддел Виктор брата.

– А что ты хотел от араба? Все они грязные гои, -

презрительно ответил Бен, однако вслушиваясь в плавную

речь представителя Саудовской Аравии.

– И может ли наш выдающийся друг, сенатор Хэмфри,

чье присутствие здесь радует меня, сказать мне, - продолжал

Баруди, - почему семьдесят шесть сенаторов автоматически

идут по зову сионистов? Конечно, сионисты держат в своих

руках большую часть средств массовой информации -

компании по выборам не только сенаторов и конгрессменов,

но даже президента Соединенных Штатов. Вы, американцы,

мои добрые друзья, пробудитесь: мы не хотим, чтобы вы кого-

то ненавидели. Мы не ненавидим сионистов. Я лично

испытываю жалость к ним, потому что мы считаем их

заблудшими, как говорили мне многие несионисты, они

заболели психозом. У нас есть арабская пословица, которая

говорит: "Бог, смилуйся над теми, кто не знает, как

остановиться и где остановиться". Они не знают, где

остановиться, они все еще объявляют себя избранным

народом, потому что они исповедуют иудаизм, и поэтому их

всех следует собрать в Палестине, поскольку бог дал им

Палестину, зная очень хорошо, я думаю, что никто из

сионистов не имеет ни прямых, ни косвенных связей со

всемогущим богом. Следует разбить эту фикцию. Эта

исключительность, противопоставление себя другим народам

будет ядом сионизма; и, боже избави, они станут козлами

отпущения в любом обществе, и люди, подобные мне,

постараются спасти их от лап тех, кто считает, что все зло

возникло от сионизма. Не думайте, что то, что произошло

раньше, не может повториться сейчас...

– Это что, угроза? Он угрожает? - щуря возбужденные

гневом глаза, сказал Бен.

– Предупреждает, - спокойно ответил Виктор, а Баруди

продолжал:

– Вы называете наши действия неприличными? Лучше

очистите свою страну, господин Мойнихэн, от неприличия.

Если вы сильные, хорошо, это очень хорошо; но используйте

свою силу ради справедливости, а не для поддержки темных

деяний... Не превращайте демократию в обряд. Пусть

демократия будет у каждого из нас. Она начинается со

сдержанности, а не с распущенности. Ради бога, проснитесь,

потому что это долго не продлится... Идите и помогайте

сионистам, давайте им не два с половиной миллиарда

долларов, а двадцать миллиардов, в то время как Нью-Йорк

гибнет от банкротства... Выделите немного из ваших денег

здесь, и я буду счастлив остаться в Нью-Йорке и не видеть, как

размножаются крысы, потому что это позор, каким грязным

стал город. Благотворительность начинается дома. Почему вы

оказываете поддержку людям из Советского Союза, которые

выступают против Советского Союза? Этот период уже

прошел. Десять или пятнадцать лет тому назад здесь были

Плакаты: "Свободная Европа!", "Свободу рабам Европы!".

Сейчас их сняли, увидев, что Советский Союз не так легко

одолеть, потому что он сильный... Нам нравятся люди из

Советского Союза. Друзья были там и, возвращаясь, говорили,

что советские люди - очень хорошие люди. Измените свое

отношение. Не увлекайтесь сферами влияния, потому что

политика сфер влияния и равновесия силы дает обратный

эффект. . Ради бога, помните уроки истории. Вам всего лишь

двести лет. Это прелестный возраст для того, чтоб развиваться

культурно. Извлекайте исторические уроки из прошлого. Не

обзывайте нас.

– Какое хамство! - в бешенстве процедил Бен. -

Возмутительно! Оскорблять официального представителя

великой страны публично! Неслыханное свинство!.. Это

оскорбление всей Америки. Такого нельзя прощать! Такое не

должно сойти безнаказанно. Он поплатится, красная сволочь!

Он явный коммунист, московский агент. . Я ухожу. Надо

действовать, нельзя прощать. Ты останешься слушать этот

балаган?

– Ты меня сюда привел. Мне все равно, можно уйти, - с

деланным безразличием отозвался Виктор. На самом деле его

забавлял отчаянный психоз брата, его воинственные

мальчишеские угрозы. Хотя он и знал, что "мальчишки",

подобные Бену, не только грозят, но и стреляют по окнам

сотрудников ООН, - подкладывают бомбы, поджигают

помещения представительств, чья политика неугодна Тель-

Авиву.Из здания ООН они вышли вместе. На улице было темно

и сыро. Порывисто дул холодный ноябрьский ветер с дождем.

Бен ежился в легкой нейлоновой куртке то ли от холода, то ли

от гнева и негодования. Он чувствовал себя неловко перед

братом, как самонадеянный спортсмен, неожиданно

потерпевший поражение. А он так рассчитывал на эффектную

победу. Он все еще не мог успокоиться и продолжал ругать

Баруди всякими непотребными словами.

– Послушай, Бен, - вдруг остановил его словоизлияние

Виктор, - а если трезво вдуматься, по совести, отбросив

пропагандистскую болтовню, посмотреть по справедливости -

получается, что они правы.

– Кто "они"?
– резко спросил Бен, хотя прекрасно знал,