Бремя колокольчиков
Шрифт:
– Коль! Ты чо бабе-то сказал, что она свалила так?
– Не скажу...
– А я никуда не поеду, пока не скажешь! Говори, давай!
– Я ей сказал: «Это мой батюшка! Он со мной поедет! Я с ним буду спать!» - ответил протодьякон.
Расписание и жизнь
Но это были всего лишь мечты.
Стена была такой высоты,
Что не хватало взгляда.
И сколько раз не пытался ты,
Непреступной осталась
Pink Floyd [136] [137] , «Hey you».
На вечерню отец Глеб прибежал с опозданием. Задержался на требах. По дороге всё думал, что хорошо бы поменяться. Если на четверг служить поставят - надо жену с младшей к врачу отпустить. Дела у третьего ребёнка, дочки Нади, были не очень, а со старшими некому остаться. И что за манера у настоятеля расписание на неделю до воскресного вечера задерживать! Потом созванивайся, меняйся. Четверг ещё ладно, а если понедельник нужен, а ты и накануне не знаешь, будешь ли служить.
– Батюшка! С вами поговорить можно?
– поймала его знакомая прихожанка.
– Извините, мне сейчас службу начинать.
– Я до конца не достою... Вы бы мне сказали, когда подойти на неделе...
– Да я расписания ещё не видел. Сейчас в алтаре посмотрю, настоятель положить должен был, и выйду - скажу вам.
На ходу завязывая поручи , отец Глеб дал возглас и вышел читать молитвы перед царским вратами. Хватая Служебник[138] с аналоя, увидел листочки - написал таки настоятель расписание.
Вернувшись в алтарь он быстро до каждения пролистал расписание. Странно, в расписании его не было. Ну надо же - забыл! Блин, только что видел настоятеля, а теперь - звони ему, напоминай...
Прихожанке пришлось сказать, что расписания пока нет. Позвонил после службы настоятелю - не отвечает. Да что ж такое! Звонил весь вечер - тишина. Часов в одиннадцать вечера позвонил отцу Сергию.
– Серёг, не пойму чего-то... Нет меня в расписании, а шеф не отвечает.
– М-да... Странно... Мне он тоже ничего не говорил. Забыл, надеюсь... а ща опять на какую-нибудь пьянку с генералами поехал, я завтра служу - узнаю.
– То есть, что значит надеюсь? Ты думаешь, меня вот так уволить могли? Без указа? Без вызова наверх? Без ничего? Не может же быть такого!
– Я узнаю, Глебушка, и сразу позвоню...
После литургии, отец Сергий вышел из храма. Машина настоятеля стоит - значит на месте. Зайдя в трапезную, он как раз застав отца Константина пьющим чай. Сергий сел возле него:
– Отче, тут Глеб звонил... Его в расписании нет, вроде...
– Да. Нет - и не будет, - спокойно ответил настоятель.
Сергий не знав что сказать. Пауза тянулась, и первым продолжил настоятель.
– Да, и ещё. Вещи его к себе забери пока. Аркадий к отцу Вячеславу переезжает, а в их бывшей с Глебом комнате бухгалтерия будет, а то ютятся где-то в коридоре, а к отчётности теперь серьёзные требования. Там и замок уже новый вставили. Со старостой пойдёшь вещи забрать Глебины, у него ключ есть.
– Да, конечно, отец настоятель, но... его куда-то назначают? Или...
– Или. В патриархии сказали, что его командировка закончена,
и в Москве больше он не нужен. Пусть едет, где рукополагался.– Но... это же за полтыщи вёрст... Это окончательное решение?
– Да. И не спрашивай меня больше, отец Сергий. Я всё сказал, а ты не дурак, - закончил настоятель, вставая.
Сергий отзвонился сначала отцу Вячеславу, тот был ошеломлён.
– Аркашку ко мне в келью? Блин, ну этого ещё не хватало! Глеба под монастырь подвёл, а теперь на меня стучать будет... Час от часу не легче... Ладно, надо ещё с настоятелем поговорить, может как-то отобьём Глеба.
– Боюсь, падре, не отобьём...
– Попытка не пытка. Вещи переносить будешь - поговори со старостой. Он к Глебу нормально относился, может чё подскажет...
Сергий позвонил Глебу, рассказал всё, попросил подождать пару дней.
Когда отец Сергий забирал вещи, то поговорил и со старостой Михалычем. Тот был тёртый калач - в органах проработал до самой пенсии. Толком о нём никто ничего не знал кроме того, что с отцом Константином он с самого начала в храме. Михалыч выслушал внимательно, сказал, что попробует поговорить и что-то разузнать у настоятеля, но ничего не обещает.
Глеб названивал каждый час.
– Серёг, ничего нового?
– Нет, я ж сказал, что позвоню, если что...
– Я, знаешь, думаю, может, мне в патриархию поехать... или в храм? Поговорю сам с настоятелем. Что он, как не мужик, - трубку не берёт!
– Сиди пока. Лучше не сделаешь, а хуже - можешь.
– А думаешь, хуже есть куда?
– Слушай, ты не психуй. Надежда есть. В среду Крестовоздвижение[139], и будет праздничная трапеза, но без широкого - день постный. Мы с Вячеславом попробуем выяснить и, если выйдет, поднажать. До этого никуда не вылезай...
Ближе к концу трапезы отец Вячеслав с отцом Сергием перемигнулись и Вячеслав начал.
– Отец-настоятель, мы, знаешь, насчёт Глеба... Он, конечно, глупости мог сказать, дерзил бывало, но парень же свой, проверенный...
– И что ты хочешь этим сказать?
– окинул его тяжёлым взглядом настоятель.
– Ну... может, его как-то оставить у нас есть возможность...Ты ж связи имеешь в патриархии...
– Ответ короткий - нет.
Неожиданно продолжил староста-Михалыч. Все на него посмотрели с удивлением, ведь он никогда ни в какие дела не лез, да и вообще, ни за кого не заступался.
– Отец Константин, Глеб и вправду хороший работник. Сколько он у нас? Лет пять?
– С девяносто шестого - подсказал отец Сергий.
– Значит, уже семь. Вот время-то идёт! И за эти годы он не раз и выручал отцов, и в крайних случаях прикрывал, когда никто служить не мог... после праздников и по болезни... Выходил без разговоров. Прихожане его любят. Может есть какая возможность? Я тоже прошу.
– Михалыч! И ты туда же?!!
– начал выходить из сурового равновесия настоятель.
– Не я решал, понимаешь? На нём косяков много! Прихожане, может, и любят, а доносы идут и повыше меня: то на проповеди чего залепит, то причащает неправославных в больнице, самоубийцу отпел... А мне это надо?! Поймите вы все! Его вообще из Москвы убирают, а не только от нас! А это уже не моего уровня решение, вы же знаете! Поэтому хватит об этом!