Целители. Тени прошлого

Грустно улыбнулась:

– Ты знаешь. Я дала клятву, что мужчин в моём доме пока не будет. Что, в общем-то несправедливо. Ведь виноваты только ты и Лариди.

– Разве ты разучилась обходить клятвы, дорогая?

Он искушал её и подзуживал. Но добился только того, что она устало вздохнула:

– Не выйдет. Я не обманываю друзей.

Ланель светски рассмеялся:

– С каких это пор дормерская девчонка стоит того, чтобы держать слово?

Сью ответила без тени улыбки, в упор глядя в глаза другу:

– С тех самых пор, Альен, как ты оказался готов на многое, чтобы увидеть простую дормерскую девчонку.

Легкомысленная улыбка прекрасного сидхе в зеркале застыла так, что стало, наконец, заметно: это маска. Он не держал её больше. И дела ему не было, что она сползает, обнажая его настоящего. Они со Сьюлис знали цену друг другу. И дружбе, доверию...

Потому он и дрогнул голосом:

– Какая разница, Сью? Никто ведь не узнает. Она не узнает. Я и пальцем не прикоснусь...

Сью грустно покачала головой:

– Прости, Альен. У меня мало друзей. Я не нарушу слово. Но приведу её завтра в замок. Альтея уговорила её не прятаться. Завтра я поговорю с Лариди...

– Не стоит,- перебил её друг.- Я говорил с ним сам. Он раскаивается в своей оплошности.

Сью, помимо воли, хохотнула, представив тот "разговор".

***

Лика бывала в замке гарнарских князей всю неделю, что гостила у Сью. Общалась с Нел, девочками, Альтеей и многими другими. Совершенно успокоилась. Никто из тех, кого она боялась, не подошёл и не заговорил с ней ни разу.

Лариди, кажется, бегал от неё. Ланель был таким же, как всегда. Высокомерным и язвительным. Сиял, как солнце. И дела не было ему до невзрачной дормерской мыши.

Глава 21.

Каникулы пронеслись радостной чередой дней, для большинства учащихся академии магии Дормера. И закончились. Студенты возвращались в alma mater отдохнувшими, и с новыми силами готовились начать новый семестр.

Нел тоже вернулась. Она не собиралась сбегать, поджав хвост. Раз уж пришлось, пройдёт этот свой путь до конца. Выслушает решение об отчислении, заберёт бумагу, удостоверяющую, что она продержалась в главной академии Дормера целых полтора года. И позорно срезалась. Попрощается с друзьями и вернётся домой.

Твёрдо решила, что пытаться пересдать экзамены не будет. Смысл затягивать и позориться ещё? Она никогда не сдаст. Даже если целая комиссия седобородых магов будет присутствовать. Лавиль срежет её без труда.

Пока он играет грязно, у неё нет шансов. А он только так и будет играть. И дело не только в том, что она уязвила его. Он просто не умеет отступать. Нел достаточно изучила его... К худу, или к добру, Дамиан Лавиль отступать не умел. А значит, выход у неё только один: уйти.

Элвин прислал ей "приглашение на беседу", написанное своей рукой. Нел погладила ровные строчки, написанные существом, привычным много писать. Жалко, что их дружба закончится так быстро. Жалко, что она не поможет старику увидеть долины и холмы Гарнара. Но, что ж делать?..

Вот, в первый день учёбы, она и явилась, как было назначено, с самого утра. В приёмной ректора восседала Марла. Нел, в который раз удивилась: как невысокая, хрупкая женщина может казаться такой внушительной и грозной?

Бессменный секретарь ректора с осуждением окинула взглядом скромное платье Нел, сшитое на северный манер. Девушка вздёрнула подбородок выше. Она уже не имеет права носить мантию студента академии. И не хочет.

Марла хмыкнула. Нел бесстрастно заглянула в поблекшие от старости глаза женщины: "А как бы ты поступила на моём месте"? Марла опустила глаза, соглашаясь, что да, другого выхода не было. Иначе от самоуважения ничего не осталось бы. Теперь Нел едва слышно хмыкнула. Вот и поговорили. Без единого слова.

В кабинет ректора Нел вошла совершенно, абсолютно спокойной. Спокойствие её, правда, оказалось хрупким, как стекло. И разбилось мгновенно, заставив болезненно сжаться сердце.

Лавиль тоже был в кабинете. Сидел за столом, стоящим в эркере, предназначенным для трапез и бесед. Выглядел ужасно. Был таким худющим, какими бывают юноши, когда выходят из подросткового возраста и начинают активно расти вверх. Преподавательская мантия скрадывала очертания фигуры, но шея, виднеющаяся в вырезе мантии, торчащая из воротничка рубашки, была просто-таки цыплячьей.

На лице виднелись странные пятна молодой, розоватой кожи. Такие, словно кожа слезала с него кусками. Были почти незаметными. Не лекарь, может, и не заметил бы. Но Нел была лекарем...

Её поразил его такой жалкий, ощипанный вид. Нет, он по-прежнему был красив, но... Он даже сидел неловко и аккуратно прислонялся к спинке стула. Будто ему больно.

– Он что? Везде облез?!.

Дикая мысль. Непростительная для дамы. А для лекаря, в самый раз. Тем более, что, пусть он и враг, она не желала ему зла. Это, правда, не значит, что она будет терпеть его присутствие при разговоре с Элвином.

Нел твёрдо глянула на ректора академии:

– Простите, магистр. Я зайду позже. Или вы можете отправить мне бумагу магвестником.

Развернулась и пошла к двери. Лавиль не сделал и движения, чтобы остановить её. Зато престарелый маг рванул наперерез:

– Стой! Не смей уходить! Нел!

Элвин добежал до девушки, обнял её и зашептал:

– Ты доверяешь мне, девочка? Ну?

Не могла она ответить иначе, глядя в ясные глаза друга. Кивнула:

– Доверяю. Полностью.

– Тогда пошли. Разговаривать и договариваться буду я.

Элвин плавно развернул девушку, повёл её к столу. Усадил. Сам уселся рядом...

Договариваться не пришлось. Видимо, все "переговоры" случились до того, как она пришла. Теперь Элвин просто сообщал своё решение. С которым декан целителей был, видимо, согласен.

Лавиль вообще не произнёс ни слова. Даже поздоровался с Нел и то кивком. Боялся спугнуть? Или ректор сделал такое внушение, что он присмирел?

Нел устраивало молчание. Видеть его, вспоминать всё, что было, почти невыносимо. Если бы он рот открыл, или стал доказывать свою правоту, она сорвалась бы отюда прочь.

***

– Нел, дорогая, я от лица академии приношу тебе глубочайшие извинения. Никогда никого не преследовали здесь за его природу. Ты пострадала невинно. Декан Лавиль воспользовался тем, что он знает о твоём даре, Кодексе ведающих и о том, как он свят для тебя. Я виноват, что не досмотрел. Слишком доверял молодому, глупому, самонадеянному магу, который вмешался в ход вещей и едва не сломал тебе жизнь. Прости меня лично. Я мог бы сказать, что всего этого не произошло бы, если бы ты пришла и пожаловалась мне после первого экзамена. Но... Я понимаю, как ты была оскорблена и поражена вероломством преподавателя, которому доверяла.