Целители. Тени прошлого

– Решайся, Лавиль! Ты ведь не устоишь. Чтобы такая тайна прошла мимо тебя!

Дамиан задумался ровно на мгновение. Решился. Не ради тайны. А потому, что она отчаянно и просительно смотрела на него. Разве мог он отказать?..

Кивнул:

– Ладно. Но никаких гарантий.

Гин облегчённо закрыл глаза:

– Согласен. Пробуйте, ребята.

Слабо хохотнул, как всхлипнул:

– Я весь ваш!..

***

И завертелось. Адептка Тал ловко влила в больного зелье и побежала переодеваться в робу, для работы в операционной. Лавиль повернулся к ассистенту и сестре, уведомил их об изменении плана операции.

Они посмотрели на него, как на безумного, но промолчали. Инструменты и материалы для операции быстро сменили. Оторванную конечность обработали. Очистили, с помощью магии, её и всё операционное поле...

Они работали пару часов. Лавиль скрупулёзно, методично "сшивал" каждый сосуд и нерв магией. Можно было бы и быстрее, но он не торопился. Раз у него есть такая уникальная возможность попробовать то, что ранее считалось невозможным, всё нужно сделать так, чтобы с его стороны осложнений быть просто не могло. Уникальный случай!..

Конечно, он жалел Гина! Парень понравился ему и внушал уважение. Но сейчас вот, в это конкретное мгновение, он был для него просто больным, телом, которое нужно починить, как можно лучше. А потому никаких эмоций, сочувствия и прочего. Внимание и расчёт,- вот его девиз в такие моменты! Тем более, что можно не торопиться. Пациент стабилен.

Нелли Тал простояла всю операцию рядом с операционным столом, держа больного за здоровую руку. Если это и удивляло ассистентов Лавиля, они молчали. Откуда им было знать, что это и было причиной "удивительной" стабильности больного?..

– Свободны. Отдыхайте. Я закончу сам. Адептка Тал поможет мне.

С недоуменными лицами лекарь и сестра вышли. Нелли Тал тут же принялась стаскивать с себя робу. Прямо при Лавиле.

– Зачем?- не понял лекарь.

– Заканчивай своё!- приказала девушка, рывком стягивая с себя рубаху. Осталась в белье и полезла на операционный стол.

– Что ты собираешься?..- начал было Лавиль.

– Слияние,- коротко ответила она.- Никого не пускай сюда!

Она примеривалась, как улечься так, чтобы точно не потревожить руку больного, когда Лавиль схватил её за запястье:

– Не боишься? При мне? По резерву многое можно сказать!

Она стряхнула его руку:

– Ты не подлец, Лавиль! И никогда не станешь использовать это против меня!

– Уже использовал!- с плохо скрытым стыдом вырвалось у мага.

Внезапно Нел криво усмехнулась и легко сжала его руку, в ободрении:

– Ты просто пережал, Лавиль. Слишком привык иметь дело с бесхребетными дормерскими дамами. Ты понял уже, как ошибался?

Лавиль нахмурился:

– Да. Я видел, как ты сражалась.

Девушка хмыкнула, вспомнив, очевидно, вопли престарелого магистра истории во время экзамена:

– Вряд-ли у тебя найдётся аколитовый ошейник, чтобы уложить эльфийку в свою постель. А, если бы и так, ты не опустился бы до такого. Смотри, дормерец, и думай, как и к чему можно меня принудить!..

***

– Ни к чему. Никогда. Ведущие за Собой славились тем, что были абсолютно и совершенно неуправляемы. К худу или к добру, но принудить или убедить в чём-то хоть одного представителя королевского дома эльфов не удалось никогда и никому. Иначе хроники растрезвонили бы эту удивительную весть по всему континенту.

Так думал Лавиль, когда Нелли Явно Не Тал опустила щиты. И добавлял ещё:

– А я идиот.

Часть "про идиота" застряла в мозгу и кружилась в нём. Не вытряхнуть. Мало того, обученный мозг мага принялся перепевать её на разные лады. И скоро целый хор голосов, от сочувственных до глумливых, громко провозглашал эту несомненную истину в голове друга короля.

Все они: он, Адельмар, Эльдар оказались идиотами. Король недооценил одну эльфийскую деву и опозорился на весь континент. Во вторую влюбился так болезненно и глубоко, что никогда не касался этой темы. Даже во время дружеских посиделок. Как бы ни был пьян. Это было то самое, "личное".

Эльдар молчал об Анастас Гарнарской, он сам о Нелли Не Тал. Только Мару повезло, хоть он тоже был идиотом и не смог, в своё время, раскусить, чего стоит эльфийка. Альтея выбрала его сама. На глазах у лордов и всего королевства. Сделала ему предложение и принудила к браку. Теперь он, в отличие от брата и друга, был счастливым идиотом.

Все они недооценивали эльфиек. Не только силу их привлекательности, а и просто силу и мужество. Он тоже недооценил. А ещё он не знал, что у гарнарских есть родственница...

Резерв был очень характерным. Многоцветным, ярким, с невероятной силы источником магии. Только то отличие было у резерва Нелли Не Тал, которое диктовала её сущность ведающий.

Она напитывала своими силами, как солнечным светом, тело Гина. Дамиан видел магическим зрением, как под напором этих сил, тёмная, мёртвая рука парня "оживала". Регенерация шла, кровообращение восстанавливалось. Происходило это не быстро. Да, и могло ли быть быстрым чудо? Если она выдержит, парень завтра будет уже практически здоров. И сможет пользоваться "оторванной" рукой наравне со здоровой!

Выдержит ли? Дамиан сидел и наблюдал. Отправил магвестник, чтобы их не беспокоили. Через час не выдержал. Подошёл и тронул девушку за плечо:

– Хватит, Нел.

Она хрипло ответила:

– Рано. Ты разве не видишь?

Конечно, он видел! Но видел и то, что она устаёт. Снова попросил:

– Достаточно!

Нел повернула голову к нему, скривилась:

– Ты знаешь законы ведающих, Лавиль. Вон как ловко подловил меня на экзаменах! Ты знаешь, что я не могу отказать нуждающемуся, и не имею права жалеть себя.

Закрыла сияющие магией глаза. Молодой маг постоял пару мгновений рядом и снова, теперь нерешительно, прикоснулся к её плечу:

– Прости меня. Это было подло.

– Прощаю.

Прозвучало спокойно и отстранённо.

– Это потому, что ты не можешь не прощать того, кто просит о прощении?- негромко спросил Лавиль.

– Да,- ответила ведающая.- Своими силами мне было бы трудно понять тебя и простить.

Дамиан остался стоять рядом. Не смог уйти. Многоцветная магия не отпускала его. Блики эти и искры скакали по комнате подобно цветным солнечным зайчикам. А на его руках и лице чувствовались удивительным трепетным, родным каким-то теплом.