Цитадель

– Послушай, Сократос. Дай волю моему уму, чтобы он твой мог перескочить и обогнать во многом. А то бедствую, по земле ходячи, и сам себе места не нахожу.

– Что ж, - отвечаю я ему, - даю волю уму твоему. Бери его у себя же, да с тем и живи. Только не захаживай больше ни к кому, а то ум твой растрачиваться будет и проку от него будет мало.

Так сказал я человеку тому, и он ушел. А спустя срок появляется снова и говорит.

– Не могу сам себе втолковать многое. Плохо становится одному, да и осилить что-либо тягостно.

– Видишь, - я ему говорю, - в чем сила ума общего. В том, что она силой и состоит. Сам ум ты свой быстро истратишь, если только одной дороги

будешь пробиваться. Вместе же то легче сделать, так как один дело какое творит, а другой думает по тому и ум силой физической не занимает.

Согласился он тогда, да с тем и ушел. А опосля услышал я, что он с тем своим умом много хорошего сотворил, да вот не уберегся и в воде большой утоп, что от реки поднялась.

Но люди запомнили его и дань свою

воздали. Не покинули тело его и с честью захоронили.

Так вот оно в жизни случается порою. Не всегда с умыслом что творится, хотя по большинству именно так состоит.

Расскажу еще один случай из моей жизненной практики.

Приходит раз ко мне одна застаревшая дева и просит помочь ей найти себе спутника жизни.

Сам я, как и говорил, в браке не состоял, и потому по делу тому опыта особо не имел. Вот я ей и говорю такое:

– Иди с тем, с чем и пришла. Не знаю, как тебе помочь в том. Сама видно виновата, раз не можешь одолеть себя. Ищи тогда ветра в поле. Пусть, осеменит тебя, как весеннюю траву.

Так я сказал, и она ушла, как говорят, не солоно хлебавши.

Но вот спустя время воротилась вновь и с благодарностью сказала:

– Спасибо тебе, Сократос. Помог мне в деле моем.

– Чем же?
– удивился я тогда, и глаза мои чуть из орбит не повылазили.

– Да вот, послушала тебя и в поле ушла. Там и встретила того, кто нужен. Теперь, вместе с ним проживаю и вскоре дите от него родиться должно.

Сказала она так, поблагодарила и ушла.

Я же задумался тогда над всем этим и поразмыслил по-своему. Значит, не было в жизни того человека, который мог бы ее ум собой заслонить.

Потому, пришлось ей идти в поле и искать там. Это значит, что человек, от человека рождаясь, в уме превосходит и уже не состоит так, как прежде состояли родители его.

Это я взял на заметку себе и написал небольшой труд по делу тому особому.

Далее вспоминается случай такой.

Приходит ко мне мужчина и говорит:

– Знаю, Сократос, что ты можешь любому в ум его залезть. Хочу, чтобы мне там внутри изменил что и стал я силой ума своего произрастать.

– Что ж, - говорю ему, - давай, попробую. Только говорю сразу, назад ворочать не буду. То уже мне не под силу.

Согласился он и поддался на время моему уму. Вложил я ему что-то в голову и вынул оттуда чепуху.

С этим отпустил его после сна небольшого и велел прийти после, когда ум тот состоится.

Долго не шел человек, но вконец пришел раздосадный и злой по-своему.

– Что случилось?
– спрашиваю я у него.

– Не любит меня моя жена, - отвечает, - и дети ничего хорошего во мне не находят.

– Отчего так судишь?

– Вижу по ним, потому что наблюдаю за каждым и свои выводы сотворяю.

– Что же видел ты такое, от чего к мнению такому пришел?

– Ничего особого, да вот только заметил я, что больш не подзывает она к себе, как раньше и в захлебах своих больше толк знает, нежели мне того хочется.

– А дети что?

– Дети также смеются надо мной от того, что мать их ведает больше, а потому меня во всю теснят вокруг стола общего.

– Ладно, - говорю ему, - подставляй голову еще раз, попробую помочь вторично.

Так я и сделал. Постарался я над ним и отпустил снова.

Время прошло, и он заявился довольный и радостный.

– Что?
– спросил я.
– Все уладилось?

– Да, - ответил он мне весело, - стал я более просто ко всему подходить, и они меня снова за нужное место усадили.

– Видишь, - говорю, - то твоя ошибка была, а не с их стороны. Ум - то хорошо, конечно, когда он есть, но когда он хочет только один во всем разбираться - тогда это пагубно для общего. Понял ты меня?

– Да, понял, - ответил человек тот, и, покланявшись, ушел.

Я же и тут сделал свои выводы и описал случай тот в самой истории своих трудов.

Пытался втолковать многим, что если ум имеется, то его всяко использовать не надо.

Нужно определить ему свое и отдать тому предпочтение. Тогда ум тот завяжется и станет настоящим умом, а не просто отблеском его в потьмах простого бессознания.

Случаев таких, казавшихся на первый взгляд простыми, было много.

И в каждом я пытался найти ответ для самого себя, чтобы исчислить свою категорию ума и определить степень пробуждения жизни.

Сама жизнь для меня представлялась как общее и неразделенное со многими и многим.

Множество множеств - так я именовал ее и в этом, конечно, никогда не сомневался.

Опишу еще один случай из практики моей и уже затем перейду непосредственно к исполнению того, что в заглавии.

Приходит ко мне раз сам царь.

Редко то случалось, но все же было. Приходит и говорит мне языком странным.

– Чувствую, что что-то внутри меня забрать меня хочет. Гложет днем, а по ночам еще сильнее. Что то такое? Объяснить можешь?

– Попробую, - говорю ему и предлагаю лечь на пол, чтобы исследоваться, как я творил то всегда. Этому меня еще те индусы обучили, и с ним я шагал по жизни.

Лег царь и почти моментально уснул. Видно сила моя его скосила и заставила так сделать. Попробовал вынуть я из него ту пакость, что мешала жить.