Дети белой богини

– Мне известно, что жители нашего города не любят ходить в прокуратуру, - вздохнул Алек­сандр.
– Потому я и пришел сюда. Вообще-то, рассчитывал побеседовать с больными, но те, кто меня интересует, уже выписались.

– Я могу поднять бумаги и дать вам нужные адреса.

– Очень хорошо. Молодую женщину зовут Розой. Редкое имя, думаю, вы вспомните ее. А еще Алексей Митрофанов.

– Роза? А почему Роза?
– удивилась Елена Ивановна.

– Говорят, у них был роман. В ту ночь, когда убили Машу, они, скорее всего, не спали.

– Видите ли, это не совсем удобно, - замялась Елена Ивановна.

– Роза замужем. Ее муж - мой племянник. А Леша... Леша еще мальчик. Все это настолько несерьезно...

– Я понимаю. То есть уверен, ничего не было. Просто два молодых человека проводили время вместе.

– Вот именно, - кивнула старшая.

– И все-таки дайте мне адрес. Клянусь, я все сделаю аккуратно. Не вызывать же их обоих в прокуратуру? Тогда ваш племянник уж точно за­подозрит неладное, - припугнул Завьялов.

– Ну хорошо. Я сейчас подниму историю бо­лезни Леши Митрофанова, а где живет Роза, я и так знаю. В Мамоново. Дом номер двадцать во­семь по улице Колхозной. Но будет лучше, если вы придете к ней на работу. Она живет со свекро­вью, и отношения у них сложные. Не надо давать повод для скандала.

– А где работает Роза?

– В библиотеке. Центральная Городская. Перекладывая медицинские карты, Елена Ива­новна добавила:

– Она работает в читальном зале. Вы осторож­но к ней подойдите и... Поймите меня правиль­но, у них маленький ребенок. Уходить из семьи из-за какого-то мальчишки Роза не собирается. Надеюсь, что и он разумен. Он живет на Фабри­ке. Вот, пожалуйста.

Спрятав листок в карман, Завьялов поинтере­совался:

– А Михаил Сергеевич когда будет?

– Как? Он тоже вам нужен?
– отчего-то засуе­тилась старшая сестра.

– Он дежурил в ту ночь. И нашел тело.

– Уверяю вас, он ничего не слышал!

– А почему вы так уверены? Елена Ивановна засмущалась.

– Вы что, тоже были здесь?
– Александр при­стально взглянул на старшую.

– Нет, что вы! Что вы!
– испугалась она.
– Я. всегда ночую дома! Конечно, иногда меня вызы­вают, но...

– Почему он ничего не слышал?

– Видите ли, - вновь замялась старшая, - в пятницу вечером мы хорошо посидели. Конец рабочей недели, ну и так далее...

– Понятно.

– Везде так делают, - начала вдруг оправды­ваться Елена Ивановна.
– Ну чем еще мы можем себя порадовать? А больные, они ведь приносят... Соленья, варенья, колбасу домашнюю.

– И спирт остается.

– Да, остается! Что, были жалобы? При на­ших зарплатах мы должны хоть как-то себя под­держивать!

– Я все понял. Не надо так кричать.
– Ему по­казалось, что старшая сестра говорит слишком уж громко.
– Значит, в субботу Михаил Сергеевич был немного не в себе?

– Немного. А что может случиться в субботу? Ну привезут кого-нибудь с травмой, так здесь Маша. На нее всегда можно было положиться.

– Он что, был пьян?

– Почему пьян? Просто выпил. Только это не для протокола, - поспешно добавила Елена Ива­новна.
– К вечеру был вполне адекватен. Просто лег. А утром, когда с ним беседовал следователь Горанин, и вовсе нормален. Не надо думать, что у нас здесь вертеп. Нормальная рабочая обста­новка.

– Ладно, я понял. Часть больных на выход­ные отпускают домой, дежурный врач позволяет себе немного расслабиться, и никогда никакого ЧП не случалось.

– Нет, не случалось. Поймите, если в субботу человек получает травму, то, как правило, буду­чи в состоянии алкогольного опьянения. Они сна­чала протрезвляются, а уж потом - к нам. В вы­ходные у нас спокойно.

– Мне все равно надо будет с ним побеседо­вать. Разумеется, без протокола. Выяснить неко­торые подробности. Допустим, он ничего не слы­шал, но тело-то нашел он! То есть мертвую Машу видели двое: Михаил Сергеевич и следователь Горанин.

– Как это двое? А понятые? А персонал? А сотрудники милиции?

—Я имею в виду видели до того, как... В об­щем, это не имеет значения... Для меня.

– В понедельник он выходит на работу, - сухо сказала старшая. И вздохнула: - Ох, как это все некстати! Ну почему он убил ее именно в боль­нице? На дежурстве?

– Вот и я не могу этого понять. Почему?

– У вас все ко мне?

– Почти. Елена Ивановна, не в службу, а в дружбу. Два месяца назад у вас лежал с перело­мом симпатичный молодой человек. В больнице все прозрачно, от людских глаз не скроешься.

Наверняка заметили как он подолгу беседует с моей женой. Не назовете мне его имя? И еще, под­скажите адресок.

– Я не могу всех помнить.

– Да бросьте! Наверняка обрадовались. Такой компромат на неугодную вам медсестру! По но­чам шушукается с больным!

– В этом нет ничего особенного, - сухо сказа­ла Елена Ивановна. — К тому же по ночам меня здесь не бывает.

– Но наверняка доложили?

– Да. Допустим.

– Как его имя?

– Павел Павнов, - помявшись, сказала стар­шая.
– Сын моей хорошей знакомой. С Фабрики. Она торгует на рынке. Я ей сразу же сказала...

Завьялов уже не слушал. Как все переплелось! Не случайно пошел тогда за этим Павновым. Ин­туиция. Но он шел за будущим убийцей Германа, а оказалось, что Маши. Однако ничего еще не доказано. Должен быть хоть какой-то мотив.

– ... надо прекратить, - донеслось до него.

– Что, простите?

– Он появлялся здесь и после.

– После того как его выписали?

– Да.

– Это были амурные отношения?

– Я не бываю здесь по ночам,—повторила Еле­на Ивановна.

– А он бывал здесь именно по ночам?
– спро­сил Александр, чувствуя, как закипает внутри.

– Не знаю. Не могу сказать.

– А кто может?

– Спросите у бабы Тани, у нашей санитарки. На ее глазах завязывался их роман. Или что там у них было...

– Хорошо, я спрошу.

– И Марина Парфенова должна знать. Хирур­гическая сестра.

– А, подружка. Как мне в голову не пришло!
– пробормотал он.

Подруг у Маши было немного, в основном медсестры, что работали с ней в больнице. Бли­же всех - Марина.

Он поднялся:

– Пойду, пожалуй.

– Адрес-то вам нужен?