Эффективная масса

— И чего ты вся такая загадочная? — уже вслух вырвалось у меня. — Что скрываешь? Или тебя тоже кто-то ограничивает?

Но Алиса не ответила. Её голос пропал.

Пока я сидел в бадье, мысли кружились, как листья в ветру.

«Эти люди. Эти отчеты. Это место. Они их не просто тестировали. Они искали кого-то. Кого-то, кто сможет выжить при контакте с артефактом. И этот кто-то — я».

Вода уже остыла. Пар давно испарился. Я выбрался, быстро вытерся, и, оглядев свою форму, заметил, как грязь и кровь въелись в ткань.

— Надо бы его постирать, — пробормотал я, одеваясь.

Снова завалившись на кровать, я попытался понять, что дальше. Но сон взял верх, и я провалился в него без снов, без страхов.

Сколько проспал не знаю.

Меня разбудил все тот же стук в дверь. Не громкий, но настойчивый. Я посмотрел на дверь. Посетитель не спешил входить сам. Просто стучал.

«Странно. Обычно, когда открывают, то сразу вваливаются. А этот ждёт. Будто ждет, чтобы я уже проснулся. Или хочет, чтобы я сам открыл»

Я потянулся, поскрипев позвоночником.

— Да заходите уже! Чего долбитесь? — крикнул я, не вставая с кровати.

Скрипнув засовом, дверь медленно приоткрылась. В комнату вошла Лана. Она держала в руках деревянный поднос, аккуратно вырезанный из цельного куска. На нем стояла глиняная миска с чем-то парящим, кувшин с жидкостью внутри, и ложка, сделанная из того же материала, что и сам поднос.

Она без лишних слов прошла внутрь, поставила всё это на стол, будто знала, где он находится, и обернулась ко мне. Её движения были легкими, почти танцующими.

— Привет! Как спалось? — её голос был таким же, как раньше — тёплый, чуть игривый. — Я пришла сказать спасибо. Ты всё же нам здорово помог. Без тебя мы бы в том бою не выжили.

Я сел на кровати, облокотившись на стену. Постель скрипела подо мной, будто протестовала против моего веса.

— А за что спасибо-то? — ответил я, глядя ей прямо в глаза. — Без меня вы в это и не вляпались бы.

Лана слегка смутилась. Но не отступила. Только плечами пожала.

— Ну, все равно. Мы благодарны. Курт тоже… хотя он этого вслух не скажет.

Она замялась, потом добавила:

— Поешь. С тобой хочет поговорить наш староста. Скоро за тобой придут.

И, кинув на меня кокетливый взгляд — такой, какой может быть только у девушки, которая знает, что ты обратишь внимание, — она выпорхнула в коридор, закрыв за собой дверь.

Звук шагов быстро затих. Осталась только я. И еда.

Подойдя к столу, я осмотрел принесённое. В миске была злаковая каша, похожая на ту, что готовили в деревнях ещё до электричества. Запах — смешанный: немного травы, немного пряности, немного чего-то животного. Кувшин содержал молоко. По консистенции и вкусу — почти земное, парное, свежее.

«Интересно, кого они здесь доят?»— промелькнуло у меня в голове.

Впрочем, вопросов много, но сейчас важнее было пополнить запас энергии. После всего пережитого, мясо уже начинало надоедать. А эта каша… не идеальная, но живительная.

Сев за стол, я принялся есть. Медленно, со вкусом.

— Хорошо, когда тебе кто-то приносит завтрак, — пробормотал я, чувствуя, как тепло распространяется по телу.

Когда миска опустела, я вернулся на кровать. Хотел было снова задремать, но не успел. Дверь снова скрипнула. На этот раз — не так мягко.

Вошёл старик. Примерно тех же лет, что и провожатый, но с более утомлённым лицом. Его кожа была потресканной, будто он долгие годы провёл под открытым небом. Он носил тужурку из кожи животных, сшитую с помощью нитей и веревок. Его глаза были темными, внимательными.

— Староста ждёт вас. Если хотите, можете оставить вещи здесь. Никто их не тронет, — сказал он, не особенно торопясь.

— Хорошо, — ответил я, оглядываясь.

Оружие я решил всё же взять с собой. Остальное оставил на кровати — огнемет, гранаты, воду. Только нейрохлыст закрепил на поясе.

Старик кивнул и вышел первым. Я последовал за ним.

На этот раз мы не петляли. Коридоры базы были однообразными — каменные стены, потрескавшиеся от времени трубки, тусклые светильники на потолке, которые мерцали, как будто вот-вот сдохнут.

Мы прошли три поворота. Все они вели в одну сторону — вглубь катакомб.

Затем остановились перед широкой двухстворчатой дверью, сделанной из толстых досок, обитых металлической полосой. На ней были выцарапаны какие-то символы. Похоже, древние знаки сопротивления. Возможно, предупреждения или благословения.

Мой сопровождающий толкнул дверь. Она легко поддалась, будто знала, кого пропускать.

— Проходите. Вас уже ждут, — он встал рядом, сохраняя вежливый тон, но не скрывая, что не доверяет мне полностью.

Комплекс Зета-7. Кьяр-Ун. Той же ночью.

Ночью в горах завывало так, что казалось — сама планета стонала от холода. Ветер свистел между скал, как будто предупреждал о чем-то нехорошем. Солнце давно скрылось за горизонтом, и температура воздуха резко упала. Повсюду лежал иней — тонкий, но цепкий, как воспоминания.

Кьяр-Ун вышел из шлюза комплекса Зета-7. Его походка была уверенной, несмотря на возраст. Перламутровый доспех поблёскивал в лучах света двух лун, словно он был сделан из звёздного пепла. Изумрудно-зелёный плащ развевался на ветру, при каждом шаге касаясь камней, покрытых ледяной коркой.

Рядом с входом в лабораторию стояли два космодесантника в блестящих экзоскелетах, их щиты мерцали, а плазменные винтовки были направлены вдаль, будто они всё ещё ждали угрозы. Увидев управляющего, оба медленно опустили головы в приветственном поклоне. Не было ни слова, ни движения — только молчаливая дань уважения старому ящеру.

Кьяр-Ун даже не замедлил шага. Он прошагал мимо них, как будто они были частью окружения — не больше, чем камни под ногами. Его взгляд был сосредоточен на своём персональном ховере, который стоял чуть в стороне, рядом с малым десантным шаттлом.

Он поднялся на борт, закрыл люк и запустил двигатели. Ховер медленно взмыл в небо, оставляя за собой лишь следы от реактивных струй и холодную пыль.

Внутри кабины стало тихо. Только трели системы и мерцающий экран с картой.

Теперь он снова был один. И его мысли — тоже.