Эльфийский король

Не говоря ни слова, Ирен царственно махнула пальцами, позволяя Эрегору сесть напротив. Был бы на его месте кто-то другой, то она ожидала бы падения ниц, с ленивым интересом разглядывая спину просителя. Ведь личная аудиенция в такой обстановке — великая честь, которой удостаиваются далеко не все.

Но это был Эрегор. В прошлом ее верный сподвижник и советник. Ее самый преданный пёс, от которого она сама отказалась. И, вероятнее всего, Ирен ощущала некоторые угрызения совести на этот счет.

Если у правителей вовсе может быть совесть.

— Я слышала, ты получил срочную депешу, — жестко и без всяких приветствий начала Ирен, едва Эрегор опустился на узкий диван. — Говори.

— Это касается только меня и учителя, — резко ответил Эрегор.

Королева удостоила бывшего советника пронзительным взглядом, после чего раздраженно щелкнула пальцами. Охрана, стоящая у дверей, тут же убралась прочь. За стражниками последовали и слуги с чашником, оставив правительницу Вечного Леса наедине с одноглазым отступником.

— Эрегор… — уже чуть мягче начала Ирен.

— Ваше Величество, — перебил королеву бывший советник. — Поймите правильно, я не могу докладывать вам так, как раньше.

«Ваше Величество». От этого обращения Ирен непроизвольно вздрогнула, ведь сотни лет Эрегор обращался к ней исключительно как «Моя королева», выказывая ей максимальное почтение, смиренно склонял голову, едва начинал говорить. Сейчас же перед ней сидел какой-то незнакомец. Дерзкий взгляд, вздернутый подбородок. Ирен кожей чувствовала внутреннюю борьбу, что проходила сейчас в разуме и сердце Эрегора, и при этом понимала, что результаты этой самой борьбы будут для нее не слишком приятными.

Она бросила Эрегора под копыта бешеного быка, дала порочащее честь и саму судьбу эльфа задание, а после того, как он провалился — была вынуждена вышвырнуть, как сломанную куклу. И Эрегор этого не забыл. Неизвестно, было ли это влияние ее возлюбленного, или эльф сам пришел к подобным выводам, но сейчас бывший советник не собирался подчиняться той, перед кем склоняется весь Н’аэлор. Он больше не был частью подвластного ей народа, он был сподвижником Третьего Жреца, отсюда и дерзость, которая была более к лицу его новому господину.

— Я позволяла тебе околачиваться не только по всей столице, но и по дворцу, словно ты в старом чине, — почти елейно начала Ирен, но ее тон совершенно не вязался со словами, что выдавало крайнюю степень раздражения королевы. — А теперь ты ведешь себя подобным образом… Не слишком ли это нагло, Эрегор?

Это была прямая угроза, а когда тебе угрожает столь почитаемый и опытный правитель как Ирен, то можно быть уверенным — где-то уже приготовлен и заточен топор, который опустится на твою шею. Даже если на это не дадут разрешения в Храме на Холме. На руках Эрегора были целые реки эльфийской крови, но все его грехи перед Нильф были отмолены жрецами храма, да и сама Третья благоволила Ирен и не слишком гневалась на исполнителя ее воли. Но вот сейчас… Защитить Эрегора было некому.

— Хорошо, — продолжила правительница Н’аэлора. — Я вижу, что ты намерен стоять до конца. Я же просто хочу узнать из первых уст, что происходит на границе. Донесения Арлена весьма расплывчаты, ведь проходят через множество рук. Ты сам понимаешь, что пишет он не только для меня.

— Вы хотите знать, чем сейчас занят учитель? — уточнил Эрегор.

Ни для кого в столице не было секретом, что дворец готовит большое празднование к моменту возвращения Третьего Жреца из пограничья после того, как орки будут отброшены обратно в северные степи. А некоторая часть высшего сословия догадывалась, что кроме встречи победителей готовится и еще что-то — Ирен четко вознамерилась вернуть Владыку Нильф под сень Вечного Леса, где ему всегда и было самое место. Велись дебаты только на тему того, каким именно образом мудрая правительница удержит своевольного колдуна в Н’аэлоре, а то, что удержит — никто даже не сомневался.

Как показали несколько месяцев, во время которых учитель Эрегора управлял Храмом на Холме, эльфы воспринимают его не как человека, а скорее как безликое продолжение воли своей темной богини. Он — олицетворение воли Нильф, апостол и проводник мудрости, а как он выглядит уже дело десятое. Врожденная ненависть к чужакам при виде учителя практически испарялась, оставляя лишь ощущение причастности и невообразимой мощи, что скрывалась за двумя печатями на его ладонях. Ведь даже эльфы Минтхалла хоть сопротивлялись, но все же подчинялись воле Владыки Демонов. Так что никто в Налоре особо не задумывался о личных мотивах Ирен, справедливо полагая, что подобная заинтересованность королевы играет лишь на руку нуждам всех жителей Н’аэлора.

— Да, я хочу это знать, — лениво кивнула Ирен. — Я хочу знать, что происходит на границе моих земель.

— Позволите говорить откровенно, Ваше Величество? — уточнил Эрегор.

От этого официального обращения Ирен опять чуть вздрогнула, бросила на бывшего советника короткий холодный взгляд, но все же согласно кивнула.

— Говори, — подтвердила свое разрешение Ирен. — Для этого я и отослала лишние уши из комнаты.

Эрегор усмехнулся, обнажая сточенные зубы. Королева будто бы не понимала, что у нее больше нет власти над ним. Если раньше, глядя на Ирен, глаза Эрегора будто застилал яркий солнечный свет, то теперь он видел перед собой просто хитрую и порядком уставшую монаршую особу, которая уже не первую сотню лет тасует колоду карт из придворных и министров в поисках новой удобной для себя комбинации.

— Вы отправили нас с учителем на границу, при этом даже не выделив достаточно войск, а теперь тревожитесь о ситуации на севере? — дерзко спросил Эрегор.

Для эльфа не было секретом то, что Ирен была крайне недовольна тем, что визит учителя в Налор сорвался из-за обстановки в приграничье и Владыка остался на севере вместо того, чтобы явиться в столицу и провести праздник прихода Весны и восхваления Нильф.

Глаза Ирен опасно блеснули, но она тут же расслабила плечи, будто бы слова Эрегора ее вовсе не касались.

— Ты лучше других знаешь, что твоему наставнику не нужна никакая армия, — хмыкнула королева.

— Это может быть заблуждением, — ответил Эрегор. — Ведь в Каламете засел другой Владыка, поклоняющийся Фангоросу. А приспешники короля-самозванца напитаны силой Харла.

— Он справится, а твоя забота просто оскорбительна. Не сомневайся в мощи того, кто слышит глас Нильф, — жестко ответила Ирен.

Эрегор тут же склонил голову, понимая, что прошелся по краю.

Нельзя сомневаться в Третьем Жреце. Сейчас это была государственная политика, продвигаемая Ирен. Королева Вечного Леса твердо вознамерилась не выпустить учителя из Н’аэлора под любым предлогом, чтобы усадить его рядом с собой. Срок ее правления уже довольно велик, но пока Ирен в силах, она будет оставаться на престоле. Две, три, четыре сотни лет — нынешняя правительница толком не начала готовить своего преемника, а на этот процесс уйдет немало времени.

— Учитель планирует вернуться вместе со своей воспитанницей в долину после того, как война на севере закончится и Каламет будет освобожден от власти Мордока, — продолжил Эрегор.

— Значит, нам нужно найти способ, чтобы он захотел остаться, — улыбнулась Ирен. — Эта девочка. Он сильно к ней привязался?

— Достаточно, — обтекаемо ответил Эрегор.

— Значит, он ее не бросит, — самодовольно продолжила Ирен. — Какое указание ты получил, Эрегор?

— Это касается только меня и учителя…