"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21

– Конечно, Тарик, иди, – кивнул египтолог и показал распечатанные листы. – Я по описи пройдусь и всё здесь запру. Пригляжу за порядком.

Охранник радостно закивал и поспешил присоединиться к друзьям, с которыми коротал ночную смену.

Борька нырнул в темноту тесных помещений, стараясь не вспоминать о своём недавнем визите сюда, когда за ним пришли. Зажигать свет повсюду он не стал – ограничился парой ламп. Проверит быстренько – и домой, к Пластику.

Густые тени хлынули в закоулки между стеллажами и контейнерами. Насвистывая какой-то нехитрый мотив, египтолог шёл к ящикам, где покоилось тело царевны и другое, найденное в её гробнице, вместе со всеми её пожитками. Интересно, где будут выставлены эти предметы, переданные музею согласно завещанию Карнагана? Или всё это бесследно растворится у кого-то из частных коллекционеров, как уже не раз бывало? А может, так и останется пылиться в запасниках – тоже ведь своего рода гробница. Братская могила.

Не успел Борька натянуть перчатки и маску и сдвинуть крышку, чтобы всё осмотреть, как услышал шаги и голоса. Наверное, возвращались охранники – может, решили перенести чаепитие прямо сюда.

Почему-то стало очень не по себе, и по спине побежали мурашки. А если это были не охранники?.. Доверившись инстинкту, Борька поспешно погасил свет и метнулся в ближайший закоулок между стеллажами, вжавшись в стену и затаившись.

– Вы можете сами убедиться, что всё доставлено в целости и сохранности, – холодно проговорил Тронтон, входя в запасники, и сдержанно чертыхнулся. – Опять они там прохлаждаются. Даже двери не удосужились запереть.

Борька думал, что ослышался. Тронтон ведь должен был приехать только завтра!

– Простите людям их маленькие слабости, профессор. По крайней мере, входы в музей надёжно охраняются, – ответил второй голос, обманчиво мягкий. – Спасибо, что уделили мне время в этот поздний час.

Египтолог похолодел… Этот голос принадлежал Кахину!

– Вы нечасто просите о чём-то. Зато если уж просите…

Кахин тихо рассмеялся. Мигнула лампочка, и скудный свет разлился по запасникам, делая тени гуще. Борька вжался в стену ещё теснее и съёжился, стараясь стать совсем маленьким и незаметным.

Оба мужчины прошли дальше, направляясь, как и Борька до этого, – к ящикам с коллекцией Карнагана.

– И всё же, прошу заметить, это – последняя любезность, которую я оказываю вам в рамках нашего, с позволения сказать, соглашения, – сухо сказал Тронтон. – То, что вы устроили в Москве…

– Я не отдавал этот приказ. Мне очень жаль, что ваш друг скоропостижно скончался. Он был смелым человеком, в чём-то даже безрассудным.

– Мы оба знаем, что без вашего ведома ничего подобного не происходит, – в голосе профессора сквозила горечь. – Или кто-то из ваших псов сорвался с цепи?

– Возможно, и так. Но лорду Карнагану, в самом деле, не стоило нарушать обещаний, которые он давал не только мне. Удивительно, что он решил искать помощи у русских… Они так… непредсказуемы.

– Коллекция вернулась в Каир. Это обещание он исполнил.

– Полагаю, что коллекция – неполная. Кое-какие вещи, чрезвычайно важные, отсутствуют. Профессор…

– Кахин, – устало прервал Тронтон и понизил голос: – Асир… пожалуйста, одумайся. Я не могу отдать тебе дневники. Их нужно уничтожить, чтобы уцелело хоть что-то. И я действительно не знаю, куда исчезло второе кольцо.

– Возможно, стоит подумать ещё, профессор? – Теперь этот мягкий дурманящий голос сочился ядом. – Ваша неразумность дорого может обойтись многим.

– Должно быть, ты в отчаянии, раз опустился до запугивания…

– О, что вы! – раздался короткий смешок. – Я снизошёл до личной встречи, надеясь убедить вас вернуться.

– Снизошли… вот как вы теперь говорите. Разве уже случившегося мало? Как далеко этот обманчивый путь завёл ваших родителей?

– Не нужно душеспасительных бесед, – отчеканил Кахин. – Больше я не стану просить. Просто подумайте о том, что мы, по сути, на одной стороне – мы чтим Знание. Собираем и храним драгоценные осколки истории человечества и чудес, которые люди разучились использовать.

– Вот только методы у нас разные, – вздохнул Тронтон. – Ваши мне не подходят.

– Методы не имеют значения, если достигается цель. Вся история строится на этом – на достигнутых целях. И настоящему, а тем более будущему, безразлично, какие жертвы были принесены в прошлом.

– Нет, – решительно сказал профессор. – Я уже поступился многим, но дальше нам не по пути.

– Я не принимаю отказов, – тихо проговорил Кахин.

– В этот раз придётся… Будете смотреть? Её голова тоже прибыла в целости и сохранности.

– Я уже насмотрелся в лицо этому чудовищу в хрупком женском обличье, – глухо ответил Кахин. – Поверю вам на слово. Доброй ночи, Джеймс. Пусть она не станет для вас последней.

Шаги удалялись. Через некоторое время хлопнула дверь. Борька слышал, как Тронтон вздохнул, привалился к стене, переводя дыхание, и что-то зашептал. Через некоторое время он тоже покинул запасники, оставляя своего ассистента в темноте и тишине.

Глава 9 Цена победы

Год 15ХХ до н. э., Уасет

Все слова были лживы. Её горе было слишком глубоким для утешений. Всё, что он мог, – просто быть с ней и вспоминать, вспоминать…

Человек, рядом с которым солнце сияло ярче.

Мудрый правитель и могучий защитник.

Тот, для кого справедливость не была всего лишь словом, – Владыка жил ею и дарил её миру…

Навсегда Анх-Джесер запомнил тот миг, когда Таа-Секененра протянул ему руку, вытащил из-за грани смерти. А после приблизил к себе, доверил защиту своей любимой дочери, благословив их любовь.

Сокрушительный удар, невосполнимая потеря для народа. Но Таа-Секененра положил начало новому пути для всех них. И начало этого пути жрец тоже помнил – бой в окрестностях Абджу. То, как хека-хасут едва не пленили царевну, но Владыка вовремя пришёл на помощь. То, как по приказу Секененра стягивались войска к границам верхних сепатов, готовые дать отпор осмелевшим захватчикам, называвшим себя новыми хозяевами этой земли. То, сколько битв провёл Владыка после, заставив содрогнуться всю Кемет до самой Дельты…

Владычица Яххотеп, его верная соратница, не собиралась сдаваться и складывать оружие. Просто сейчас всем им нужно было немного времени на исцеление… хотя некоторые раны не заживут никогда. Анх-Джесер не представлял, как жить без Нефертари и каково было бы потерять её навсегда. А ведь именно через такую потерю проходила сейчас их царица… Все они любили Секененра, но для Яххотеп и Нефертари с его смертью померк свет.

Ночь опускалась на дворец. Таа-Нефертари сидела у окна, притянув колени к груди, точно на старинном иероглифе. Молча она вглядывалась в тёмный сад, лишь изредка касаясь своих ладоней, словно вспоминая прикосновения… или пытаясь стереть невидимую кровь.