"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Те, кто выжил, выглядели плохо. Жалкие, ободранные, побитые, в рваной и перепачканной кровью и грязью одежде. Освободив их и собрав всех вместе, всего двенадцать человек вместе с детьми, не откладывая спросил:
— Сможете вывести в море корабли? Хотя бы отойти подальше, лечь в дрейф и вернуться, когда я скажу? Это нужно, чтобы отомстить разбойникам, разорившим ваши дома.
После недолгого молчания вперёд вышел, тяжело опираясь на клюку, бывший когда-то широкоплечим и могучим седой старец, длинная борода которого была вся в запёкшейся крови.
— Веры тебе нет больше, господин. Ты не смог защитить
Перед глазами замельтешило от сообщений:
Репутации с фракцией деревня Солёная: –50!
Частичный провал квеста ' Новый Порядок '!
Снижение репутации со всеми не враждебными нейтралами: –10!
Падение настроений во всех поселениях: –2!
Замедление естественного роста популяций всех поселений: –10%.
Вот и последствия… Но мне было уже всё равно, одной потерей больше, одной меньше…
— Хорошо. Берите драккар с драконьей головой. Второй сожжём. Говорите, чем помочь. И соберите трофеи, — оправдываться я не собирался, и как-то давить тоже. Хотят помогать — пусть помогают добровольно, нет — заставим. Расшаркиваться перед рыбаками я точно не собирался.
К счастью, моё право командовать никто не оспаривал, несмотря на показное недовольство. И спустя какое-то время один из кораблей морских разбойников запылал, превращаясь в угли, а второй, который помог стащить с берега запряжённый в самодельную упряжь Птица, стал удаляться, величественно покачиваясь на волнах.
А над лесом появились быстро приближающиеся точки — гаргульи и грифоны, которых я в пылу схватки забыл отправить назад… Пришлось давать команду всему крылатому отряду разворачиваться на сто восемьдесят и возвращаться. Хотя мы с Птицей спустя некоторое время отделились от остальной массы летунов, и взяли чуть в сторону — к деревне Добрыни.
Было уже поздно и темно, но из таверны доносился шум, громкий хохот и неуверенное бренчание на чём-то струнном. Когда я открыл дверь, на меня пахнуло теплом, запахами готовящейся еды и алкоголя.
— Где отец? — спросил у пробегающей мимо с двумя большими деревянными кружками Добрыниной дочки. Та резко остановилась, вглядываясь в меня — не узнала сразу, но уже мгновение спустя широко заулыбалась, вспомнив.
— Здравствуйте, здравствуйте! Рада видеть вас снова! А меня Мила зовут! Отец на кухне, сейчас позову его… Вам принести чего?
— Не надо, Мила, я не… Да, о чём я! Конечно, тащи поесть, и побольше! Но только готовое, что ждать не надо было. И кувшин чего крепкого. Всё на твой выбор.
— Хорошо, сейчас всё будет! — блеск хитрых глаз, взметнувшийся подол — и девушка испарилась в полутьме помещения, весьма людного, несмотря на поздний час — если слово «людный» применимо к такому обилию рас.
Я присел в ожидании за единственный свободный столик, кивнув знакомому по прошлой пьянке огру, и приготовился ждать. Но Добрыня появился быстро,
мне ещё не успели принести заказанное.Привстав, пожал широкую мозолистую ладонь. Потом уже мысленно усмехнулся, что больно много чести трактирщику. Но пусть будет.
— Здравствуй, здравствуй, неумирающий… Искал меня? Дело есть?
— На побережье высадилась банда викингов. Разорили деревню, ту, где рыбаки.
Трактирщик мгновенно растерял веселье и расстроенно закачал головой.
— Нельзя нам, неумирающий. Понимаешь? Нельзя! Мы никогда не выступаем на чьей-то стороне. Таковы правила, не мы их писали. Хотя, из той деревни к нам многие приходили… Жалко, очень жалко…
— Да я залетел просто предупредить, так, на всякий случай. Не переживай. На вашу помощь не рассчитывал, знаю же, что вы не вмешаетесь.
— Ну, нам-то бояться нечего. Коли тронет кто — вмиг изгоем станет везде… Но спасибо.
— Надеюсь, что всё так. Мне здесь нравится… И всегда везёт на наёмников. Нет ли кого ещё?..
— Есть, чего бы им не быть. Ты удачно заглянул — как раз у нас ажно два колдуна сразу проездом… Может, и согласятся на службу пойти. Пообщайтесь.
— Прекрасно! Где они, познакомь.
Громовой раскат хохота заставил обернуться. Посреди зала крутился старый тощий негр, седой и с повязкой на глазу, как у пирата. За его спиной висела его карикатурная копия, передразнивая каждое движение. Чернокожий не обращал на это внимания — он отбивался от вертящейся у ног собаки, которая клацала зубами со вполне определёнными намерениями. Представление закончилось, когда одноглазый схватил стоящее у стены копьё и погнал четвероногого противника прочь. Застыв с оружием наперевес, он начал недоумённо оглядываться, и вопросил неожиданно тонким голоском:
— Эй, чего смеётесь? Я вам клоун, что ли? В жаб превращу!
При этих словах, карикатурное изображение за спиной негра превратилось в изображение его самого, но в костюме клоуна. Это вызвало новый взрыв смеха у всех зрителей — даже дочки Добрыни, сбившиеся небольшой кучкой в уголке, стояли все красные, прикрывая ротики ладошками. Что уж говорить про более прямолинейную публику, вроде моего старого знакомца огра, от гогота которого, казалось, стены ходили ходуном.
Тем временем, до чернокожего наконец-то начало доходить — что-то не так. С подозрением оглядевшись, он вдруг остановил свой взгляд на коротышке, с безобразным огромным ртом до ушей, почти как у вышеупомянутых жаб.
— Эй, Гоблин! Это не твоих ли рук дело, уродец?.. Я тебе такое устрою, старый козёл!..
Одноглазый направился к своему предполагаемому обидчику, угрожающе и неумело размахивая оружием.
— Вот, собственно, и они, — отвлёк меня Добрыня, вставая. — Шумные и беспокойные ребята, но колдовать умеют… По крайней мере, подначивают и разыгрывают друг друга на высшем уровне.
Быстро заглотив принесенную колбаску и миску перловки с клюквой, которые были в блюде за гарнир — нечто похожее ел когда-то на земле, в про-средневековом таллинском «Олдэ Ханса» — я отодвинул стул и направился к разошедшимся не на шутку негру и его обидчику. Те лили потоки отборнейшей брани друг на друга, на радость зрителям, но к рукоприкладству дело вроде не шло. Наконечник копья плясал у самого лица жаболицего, но это были угрозы, не более.