Гость из будущего. Том 3

— За мной, — коротко скомандовал я актрисам, которые мне понадобились, чтобы примерно указать место, где они в последний раз видели Настю и, чтобы хором громкими и звонкими голосами прокричать её имя.

А тем временем в лесу стремительно темнело. Я аккуратно вышагивал впереди, стараясь светить и под ноги и по сторонам, а девчонки: Марианна, Людмила и Валентина, словно хвост гусеницы, держась за руки, шли след в след за моей фигурой. К сожалению, нехорошие мысли тут же полезли в голову. В том, что Анастасия Вертинская, углубившись в лес на десять метров от автобуса, заблудилась, не было ничего не обычного. Ибо городские жители, случайно попав в дикую природу, полностью теряют всякую ориентацию. Мне тут же вспомнился один реальный и поучительный эпизод из жизни, как дачник-пенсионер заблудился в трёх километрах от дачного посёлка, за два дня обессилил и умер от обезвоживания. «Только не это», — понеслось в моей голове.

— Три-четыре, — сказал я актрисам и, остановившись на месте, сам же закричал, — Нааа-стяяяя! А-уууу!

— Нааа-стяяяя! А-ууууу! — выкрикнули мы ещё несколько раз, однако ответом была одна тишина.

— Всё ясно, возвращаемся в автобус, — проворчал я.

— Я не пойду, я останусь здесь! — нервно взвизгнула Марианна. — Настю нужно искать и спасть! Я не двинусь и с места!

— Нас скоро самих нужно будет спасать, — буркнула Валентина Титова.

— Если мы сейчас вернёмся в автобус, то Настя заблудится и умрёт, — зарыдала Люда Савельева, роняя огромные слёзы на землю.

— Никто не умрёт! Истерику прекратить! — рявкнул я. — Слушай мою режиссёрскую команду! Сейчас возвращаемся в автобус! Вы едете в Комарово, где докладываете Фрижете Гургеновне сложившуюся обстановку! Пусть звонит в милицию и вызывает специалиста с собакой. А ещё пускай организует поисковые команды из добровольцев.

— А ты куда? — ещё сильнее зарыдала Савельева.

— Я пока здесь осмотрюсь, места здесь хорошие, грибные, — ответил я, тяжело вздохнув. — Только возьму в автобусе спички, нож, воду и конфеты с пирожками, которые нам подарили в Выборге. Ничего, — улыбнулся я, — здесь заблудится негде, чай не в Сибири и не на полярном Урале. Там посёлок Каменка, — я махнул рукой за спину, — там Владимировка, если Настя пройдёт через лес, то выйдет на железную дорогу. Всё будет хорошо, гляди веселей! — хохотнул я.

А сам, когда повёл девчонок к автобусу, подумал: «Только бы наша „потеряшка“ в болото не сунулась, или ногу впотьмах не сломала, или в яму бы не провалилась. Ну, неужели нельзя было потерпеть полчаса до дома? А Генка Шпаликов — красавчик, выпил, уснул и с него, как с гуся вода. А мне всё это дело теперь разгребать».

Глава 15

Когда автобус с моими коллегами укатил в Комарово, и я остался с лесной чащобой один на один, признаюсь честно, мне стало не по себе. Стрелки ручных часов показывали уже половину одиннадцатого, и вечерний сумрак окончательно сменился ночной тьмой. Поэтому я чисто автоматически сжимал и разжимал рычаг фонарика и лихорадочно соображал, стараясь составить хоть какой-то план дальнейших действий. Однако кроме бессмысленных вопросов: «что, почему и зачем Настя Вертинская ушла в противоположную сторону от дороги?», ничего путёвого в голову не лезло.

— Нечего тут торчать, — проворчал я себе под нос. — И не стоит себя тешить иллюзией, что Настя сама выберется из бурелома. А, между прочим, это идея!

Я вдруг вспомнил страшные сказки своего многоуважаемого деда, который без единой царапины прошёл почти всю Великую отечественную войну. Помнится, меня и старшего брата родители летом частенько отправляли к нему в гости, в глухую уральскую деревушку. И он тогда такие истории рассказывал, что хоть фильмы ужасов снимай: про оборотней, про кикимор, про леших и домовых. Дед почему-то полагал — чем сильнее он нас напугает, тем крепче мы будем спать. Хотя на самом деле выходило всё с точностью до наоборот, мы до часу ночи глаз сомкнуть не могли. И вот теперь мне эти побасенки оказались очень даже кстати.

«Если заблудились в лесу, — приговаривал дед, заваривая необычайно крепкий чай, — то первое, что надо сделать — это переодеть верхнюю одежду задом наперёд. Запомните, обалдуи, заплутали в трёх соснах, значит либо леший водит, либо лешачиха шалит. А увидят они вас в такой „обновке“, похихикают и отвяжутся. Попомните мои слова: юмор — это страшная сила. Спрашиваете, почему нечисть к людям цепляется? Да по-разному бывает. Вы же пришли на их территорию, а уважения не выказали. На пенёк гостинцев не положили, вслух к хозяину леса не обратились. Во-вторых, вели себя неподобающим образом: ругались матерными словами, ветки ломали, грибы топтали, мусор бросали. А в-третьих, просто из вредности. Для лешего заманить человека в глушь и бросить там — это что-то навроде забавы».

— Лешачиха, значит, или леший, — снова пробубнил и, положив холщовую сумку с продуктами на землю, стянул с себя свитер и напялил его биркой наружу. «Теперь хозяина леса нужно бы задобрить», — вспомнились мне уроки деда. И не теряя ни секунды, я взял из имеющегося провианта один капустный пирог и три конфеты, подошёл к самой кромке леса и аккуратно сложил гостинцы на одинокий и старый пень. Затем почесал затылок и снял с конфет бумажную обёртку. Вдруг у этой нечистой силы есть пунктик по поводу фантиков? А далее свою насущную просьбу я произнёс вслух:

— Обращаюсь к хозяину этой местности, прошу принять мой дар и не наносить вред моей подруге. И прошу вернуть её в целости и сохранности. Она никому не желала зла. Благодарю.

И только я подумал, что веду себя как идиот, наслушавшийся детских сказок, как вдруг подул ветер и откуда-то с верхотуры, громко захлопав крыльями, вылетела сова. «Ёпересэтэ, — прошептал я про себя. — Спокойствие, только спокойствие. Будем считать, что дар принят и можно приступать к поискам. Кстати, с дедом и не по таким дебрям ползали. И заплутавших грибников, было дело, находили. Вот и Настю отыщу. Никуда она у меня не денется».

Как это ни странно, ночной лес встретил меня спокойно. Его ночная жизнь в эти минуты буквально кипела. Кто-то шуршал, угукал, чирикал и пищал то справа, то слева, однако вся эта «движуха» меня не касалась. Никакой угрозы мыши, белки, кроты и ночные птицы для меня не представляли. Поэтому я хладнокровно на левом плече нёс сумку, в которой оставались: бутылка минеральной воды, два пирога с яйцом, четыре конфетки и коробок спичек. А правой рукой я, не переставая, жужжал фонариком, освещая главным образом дорогу под ногами. И к этому моменту приблизительный план поисков сложился сам собой.

«40 минут двигаюсь строго от дороги вглубь леса, — думал я, осторожно вышагивая вперёд. — Затем 10 минут иду направо, потом 20 минут возвращаюсь обратно к дороге и делаю ещё один поворот в правую сторону и топаю ещё 20 минут. Потом вновь вправо и 40 минут вглубь леса. Этим самым я сделаю петлю, в ареал которой с большой вероятностью попадает местоположение Анастасии. В таком плотном сосновом бору я её, конечно, не замечу. Зато она свет моего жужжащего фонарика разглядит за триста и даже за четыреста метров. И потом, лучше иметь плохой план и придерживаться его исполнения, чем тупо шарахаться наобум».

Вдруг спустя 15 минут впереди меня деревья поредели, и я вышел на саму обычную просеку. И это место, где взамен вырубленных сосен росли мелкие осинки, и петляла хорошо наезженная грунтовая дорогая, ещё раз подтверждало мою мысль, что заблудиться здесь просто негде. Теперь мне требовалось разгадать совсем уже простенький ребус: либо идти влево по грунтовке, либо вправо. Но прежде, я глубоко вдохнул и во всю силу своих лёгких заорал:

— Нааа-стяяяя! Наааа-стяяяя!

— Ау, — неожиданно донёсся очень тихий голосок из леса с противоположной стороны просеки.