Хозяйка разрушенной крепости

– Можно. Но не нужно, - покачал головой Ланселот. – Прости, леди Элейн, но потом будет видно, что двигали камень и копали землю. Хороший следопыт это распознает в два счета. И выкопанный свежий труп, пронзенный боевым копьем, вызовет вопросы, на которые придется отвечать жителям ближайшего поселения. То есть, нам.

– Он прав, - кивнул Винс. – Это тот случай, когда мертвец может потянуть живых с собой в могилу. Так что не обессудь, хозяйка, но наш человек тоже будет похоронен в море. Не самая худшая могила, в которой нашли покой многие доблестные воины.

Я вздохнула.

И отвернулась.

Глупо спорить с собеседниками, когда они правы...

Смотреть я не смотрела, но уши затыкать не стала, потому хорошо слышала, как мертвецов доставали из бочек, и как среди шума волн, бьющих в каменистый берег, один за другим раздалось несколько всплесков, словно великан хлопал по воде огромной ладонью...

Невольная слеза покатилась по моей щеке. И какого дьявола этому молодому, и наверняка богатому рыцарю понадобилось грабить торговцев? Денег было мало? Вседозволенность покоя не давала? Вот и доигрался. Сам погиб, и с собой на тот свет утащил семь человек. Зачем? Вечный вопрос, на который никто никогда не даст ответа...

– Всё, хозяйка, - раздался за моей спиной голос Винса. – Я это место хорошо знаю, тут ручей есть неподалеку. Сейчас бочки наскоро от крови отмоем, и поедем. А то она в доски впитается, а потом наши в деревне начнут вопросы задавать.

– А так не начнут? – поинтересовалась я, оборачиваясь. – На тему откуда у нас кони и такое оружие?

– Мы уже ночью приедем, - отозвался Ланселот. – Мечи, копья и доспехи спрячем в подвале башни, а насчет лошадей скажем, что удачно выменяли на рыбу.

– Поверят ли? – усомнилась я. – Шесть сытых коней, и седьмой, разделанный на мясо. Думаю, такие трофеи дюжину бочек с рыбой стоить будет, а то и поболее.

– А хоть бы и не поверят, нам то что? – влез в разговор пожилой рыбак. – Ты, хозяйка, если в общине главная, поменьше об этом думай. Твое дело управлять людьми, а не любопытных развлекать.

– Старый пень дело говорит, - рассмеялся Винс.

– Не шибко я старше тебя, - оскорбился рыбак. – Думаешь, если ты харю отъел да шириной плеч вышел, так от этого сильно моложе стал? Такой же седой лунь, как я, а спеси на целого короля Артура хватит, и еще на его придворную пристяжь останется...

– Ладно, дед, хорош лаяться, - усмехнулся Ланселот. – Пошли лучше бочки мыть, а то за разговорами до утра не управимся.

...Когда мы выехали обратно на дорогу, было уже совсем темно. Но луна и звезды светили по-летнему ярко, так что довольно скоро на фоне подсвеченного ими неба замаячили обломанные зубцы главной башни разрушенной крепости.

– Стоило уехать, так никто и не подумал охрану выставить, - ворчал Винс, когда мы проезжали через деревню. – Храпят все, аж стены трясутся.

– А чего охранять-то?
– хмыкнул Ланселот. – Нищим спокойнее живется – у них воровать нечего. Это богатеи спят одним глазом, а другим следят как бы кто на их деньги не покусился.

– Ну и хорошо, пусть дрыхнут, - отозвался Винс. – Нам сейчас даже дома лишние глаза ни к чему.

...Оружие и доспехи в подвал башни бывшие рабы перенесли довольно быстро, хорошенько завернув в тряпки трофеи, чтоб они не поржавели от сырости. При этом я понимала, что кто-то из вновьприбывших при более тесном знакомстве с жителями деревни может проболтаться о том, что произошло по дороге в Камелот...

Но, с другой стороны, это вряд ли случится быстро. К тому же едва ли кто-то поверит рассказчику, что кучка рабов уничтожила хорошо вооруженный отряд. А если и поверит, то не думаю, что прям сразу побежит докладывать о происшествии королю и его приспешникам – до них еще добраться надо, что для простолюдина дело непростое. К тому же награждают обычно за хорошие новости, а за плохие в раннем средневековье рассказчика могут и повесить. Чисто чтоб больше настроение не портил...

Потом бывшие рабы распрягли коней, стреножили их, и пустили пастись. А сами просто улеглись на земле, свернувшись в позы эмбрионов, и практически сразу захрапели. Удивительно... Я после ночи, проведенной таким образом, наверно вообще бы никогда не разогнулась. И почки б застудила насмерть вместе со всей внутренней гинекологией. А этим людям хоть бы хны. Железные они что ли?

– Пора и нам поспать, хозяйка, - проговорил Винс. – Как ты говоришь, завтра нас ждет трудный день.

– Это точно, - улыбнулась я, вспомнив, что в моей комнатушке меня ждет подушка, сшитая руками Лидди. Кто бы мог подумать, что кусок материи, набитый пухом рогоза, может вызвать такое стойкое ощущение, что я вернулась домой...

Глава 34

Странно, но поутру жители деревни не удивились ни сытым лошадям, с которыми я вернулась из Камелота, ни свежей конине, ни другим товарам, что я купила на рынке. Они лишь как дети радовались моему возвращению и всему, что я привезла, не задавая лишних вопросов.

Даже Ланселот удивился, негромко проговорив мне на ухо:

– Похоже, теперь для них всё, что делает хозяйка, хорошо, правильно и естественно. Поразительно. Никогда не видел, чтобы за столь короткий срок человек завоевывал такой авторитет.

– На одном авторитете далеко не уедешь, - вздохнула я, мысленно прикидывая фронт предстоящих работ.

– Он – залог успеха в любом деле!
– отозвался самозваный рыцарь. – Если воины идут за полководцем в огонь и в воду, значит победа неотвратима.

– Ну, посмотрим насколько она неотвратима, - усмехнулась я. И добавила: - Кажется мне, ты что-то недоговариваешь. Уж больно хорош был тот выстрел, которым ты убил Гарета Белоручку. Я читала... хммм... слышала, что в древности... да блин... в общем, чтобы подготовить хорошего лучника требуется около десяти лет непрерывных тренировок.

Ланселот хмыкнул.

– Тебя не обманули, хозяйка. Моего отца звали Ниалл по прозвищу Девять Заложников. При этом враги дали ему второе прозвище Бан, что значит Проклятый, ибо проклятий в его сторону они изрыгали множество, когда умирали под стрелами и мечами его воинов. Ниалл был верховным королем острова богини Эриу, который в этих местах называют страной Бенвик или Ирландией. С детства отец учил меня обращаться с оружием, говоря, что плох тот король, кто не может защитить себя сам, без помощи охраны.

– Он был воинственным правителем, совершившим множество набегов на бриттов и галлов, и одно его имя вселяло ужас в их сердца. Я был с ним во время всех его походов, и своего первого врага убил в честном бою, когда мне было всего одиннадцать лет от роду. А потом мой отец погиб при набеге на королевство Логрес в битве с саксами от руки их предводителя короля Клаудаса, также пришедшего за богатыми трофеями из Пустынной земли. Два волка не поделили добычу, и один из них загрыз другого. Мне же пришлось бежать, чтобы спасти свою жизнь. Я рос, продавая свое воинское искусство чтобы заработать себе на пропитание. Был наемником, потом воином короля Гвинеда, которому спас жизнь в битве и стал его главнокомандующим. А потом короля подло отравили, мне пришлось бежать снова – и с тех пор я скитаюсь, то продавая свое воинское искусство, тем, кто готов за него платить, то становясь разбойником, когда не находится покупателей на то, что я умею делать лучше всего.