Хроники идиотов
Шрифт:
Несолоно хлебавши, вернулся в ИПЭ. Лучше бы не возвращался, хоспаде…
Эти… Они… Эти придурки…
Они умудрились напороться на Атрея, поверить ему (впрочем, с первого раза ему все верят) и вляпаться по самое не могу. Интересно, как они выбрались... Наверняка контракт этого сектанта не оговаривал ничего, кроме как привести их на место.
Потом их послали в лабораторию, и там они весело и радостно разнесли к чертям Лисьим все, что можно только разнести. И порадовали меня тем, что обнаружили гомункула, как две капли воды похожего на вашего покорного слугу. Как только разберу документы – немедленно спущусь в лабораторию к Орловой.
…Но когда я уже шел по коридору к себе – пять минут как переступив порог штаба – со стороны курилки разнесся горестный вой агента Бэльфегора «капита-а-а-а-ан!..», а
Нет, я никогда их не пойму. Ведь прекрасно же известно и их отношение к формальностям, и ко мне лично, и к клятве Институтовца да и сама лояльность ИПЭ тоже известна… Тогда зачем?.. Зачем изображать эту бурную радость, зачем кидаться в ноги, лезть с поцелуями (убить мало агента Леонида…) и орать на весь штаб такое, что потом даже Железный Феникс ухмыляется…
Почему нельзя просто работать, как все нормальные люди и нелюди? Меня три дня не было, так за это время они успели понарушать законодательство лет так на двадцать… С принудительными работами на благо родины… И если за них возьмется та же Джарская, боюсь, я снова потеряю ячейку.
Выхлебал пузырь валерьянки, и это впервые с тех пор, как я в последний раз имел дело с рыжей тварью (когда был еще живым).
Моя бы воля – я бы их там на месте расстрелял, идиоты чертовы, как так можно… Но СеКрет подал апелляцию, чтобы дать им 24 часа на ликвидацию своих безобразий. Знал, что делает, как предвидел. Впрочем – почему «как», вполне мог бы…
Но, по крайней мере, они живы. Атрей не стал их убивать, или чего похуже – задействовать в ритуалах своей секты. И гомункул их не покрошил на прянички. Все-таки они ячейка, пусть и дурная, но работать умеют. Результативно. Может, мне удастся скостерить им уголовную ответственность, если они нарвутся на Феникса. А они, вернее, Леонид, все пытается и пытается…. С упорством камикадзе, полагая, что это весело.
Выпроводил 414-х и сел разбирать бумажки. В мое отсутствие их мно-о-о-о-о-го накопилось. Особенно «грела» мысль, что где-то по штабу носится Лис. Эта падла пришла «поздравить с днюхой». Покойника. С днюхой, блин. Идиот…
Из группы Б, по прошествии какого-то времени, выйдет неплохая ячейка. Как только Лео перестанет откаблучивать и тырить все, что хорошо лежит, Бэльфегор начнет сначала думать, а потом делать, а Ран вообще научится думать…
Я знаю, что они ненавидят меня и всеми силами стараются довести. Что уж тут попишешь. Интересно, как бы они стали относится к Лису, если бы он их курировал, и тоже заставлял что-то существенное делать? Впрочем, зная Лиса… Бедный штаб…
И я всю ночь сидел, разгребая их бумаги, строчил ответы на жалобы, накатал замечание Рысевой – она что, не могла нормально ответить про допкурсы, что ли?.. – и всю ночь в голове как набатом стучало крикнутое в запале встречи «мы вас любим, капитан!»…
Ложь. Все ложь.
====== Легкие штрихи ======
Легкие штрихи
Отчаянье – истинная мать находчивости
(Лорел Гамильтон)
– Ты идешь со мной.
Сектант согласно кивнул и встал из-за костра. С ним, так с ним. Какая разница-то…
Ведьмак, не останавливаясь, прошел лагерь насквозь, как нож масло. Кажется, ему было совершенно до фени, что его боялись и вообще предпочитали держаться подальше. Даже Инесса.
– Мне не понравился твой ответ на мой вопрос – заметил он, когда они оставили основную массу людей за спиной
– Я полагал это – кивнул сектант
– Но, как я понимаю, это – единственный?
– Да. Других у оборотней не предполагается. А ты ведь не оборотень.
– Ладно. Пусть так – тон речи намекал, что рано или поздно, но кто-то очень сильно пожалеет об этом «так». Фальче остановился у входа в библиотеку. На фоне малиново-оранжевого закатного неба его фигура казалась вовсе черной, и сайентолог уже в который раз подумал о злодее из кино. Нет, все-таки, карма – это карма, и никуда от нее не деться…
– Сейчас мы отправимся за тем, что было нужно тебе – объявил некромант – Ты, разумеется, приготовился
– Конечно.
– Тогда идем. Руку.
Сектант безропотно протянул руку, позволив перехватить ее у запястья. Если он только дернется – ее, скорее всего, попросту сломают. Атрей равнодушно переждал тошнотворный вихрь чужого телепорта – когда координаты задает кто-то другой, это немного
некомфортно – и огляделся. Однозначно, здесь ему бывать еще не доводилось.Совсем рядом находилась ограда — тяжелая, кованая и высокая. Фигурные решетки переплетались в изысканном узоре. За ее пределами был самый обычный пейзаж – холм неподалеку, поблескивающее море, огни города где-то внизу. С другой стороны – с той, где они находились – был сад. Одурманивающий запах цветущих апельсиновых деревьев витал в ночной тишине. Ночь, видимо, наступила совсем недавно – жар дня еще не успел совсем исчезнуть.
– Сюда – некромант властно потянул японца за собой, в сторону. Тому стало любопытно – он никак не ожидал, что темный маг справится с его просьбой так быстро. Даже его пренебрежительное «и всего-то!» можно было отнести за счет того, что он привык уже быть тем, кто побеждает быстро. Тем не менее, скорость поразила даже видавшего виды сектанта. Пока он раздумывал, спросить или обождать, пока сам расколется, они достигли стены. Крепкой, толстой, сложенной из дорогого красного кирпича стены, за которую было бы демонически неудобно цепляться, если бы потребовалось лезть. А им, видимо, потребуется… Но некромант снова преподнес Атрею сюрприз. Он прошел еще несколько метров, до двери – очевидно, черного хода – и остановился напротив. Атрею это не очень пришлось по вкусу — невооруженным взглядом было видно, что дверь под надежнейшей охраной, как и все, что есть за этой оградой. По ней шла и сигнализация, и видеонаблюдение. К тому же, замок на ней был не встроенным, и даже не карточным, а папиллярным, то есть, рассчитанным на рисунок подушечек пальцев. Тем не мене, эти прискорбные факты, кажется, ничуть не смутили ведьмака. Он протянул руку, кладя ладонь на опознающую панель. К удивлению сектанта, сигнализация и не пискнула. Тускло мигнула синим огоньком, и дверь плавно отъехала в сторону, пропуская незваных гостей.
– Идем.
Японец уже даже не обращал внимания на команды – двигался исключительно по привычке следовать повсюду след в след. Все-таки, Легион – полезная штука…
В этом доме все свидетельствовало даже не о богатстве – о статусе. Обитатели будто только того и ждали, чтобы кто-нибудь им задал подходящий вопрос, чтобы пустится в пространные пояснения: кто изображен на портрете, и какое отношение он имеет к их семейству, сколько лет вон той фиговине, и тому подобные вещи.
Они прошли ряд комнат – сначала служебных, а после жилых – и поднялись на второй этаж. Снующие по дому слуги каким-то чудом не попадались им на пути – видимо, у ведьмака прорезался еще и дар ясновидящего – он знал, где и на сколько требуется тормозить, чтобы остаться незамеченными и пропустить следующих по своим делам людей мимо. Атрей уже раздумывал, не дошел ли его провожатый до новой степени мастерства. Может, пока он шлялся по исторической родине, Фальче освоил десяток-другой новых заклинаний? Ведь еще в самом начале своей деятельности, когда, проснувшись на рассвете, он потребовал краску, кипарисовую ветку, и все прочее – это уже насторожило сектанта. Ритуал, созывающий приспешников, как магнитом тянущий к магу всех, кто может стать ему полезным, — далеко не самая распространенная вещь на этом свете. А Ирфольте его все-таки откуда-то знал…
Наконец, они достигли лестницы, и, утопая в ковре, проследовали на второй этаж. По широкому коридору дошли до одной, с виду ничем не отличавшейся от прочих, двери. Фальче толкнул ее, ни секунды не сомневаясь в своем выборе. Внутри оказалось что-то вроде гостиной – огромная зала, обставленная, словно для съемок кинофильма о жизни высшего света век назад. Атрей, подчиняясь многолетней привычке смотреть один раз, но замечать все, пробежал взглядом вокруг. Тяжелая, оббитая бархатом мебель, и такие же тяжелые бархатные портьеры. Картины маслом, антикварная люстра, коллекция старинного оружия на стене. И там же, среди этой коллекции – несколько нетипичных вещиц. В частности, тяжелое, грубо сработанное, и, несомненно, очень древнее тавро. Фальче подошел к этой стене, и снял его с места. Взвесил в руке, словно прикидывая, сподручно ли будет им проломить череп. Или раздумывал, не прибегнуть ли ему и к этому виду магии, ставя на своих людях метки. Судя по всему, идея не показалась ему отталкивающей. Но пока что он не стал ее развивать. Жестом подозвав японца, Ирфольте протянул тавро ему.