И королевство в придачу 4

Глава 27

Огонь тихонько постреливал сухим хворостом, ароматы ласкали нос, мясо — порция за порцией — таяли во рту… Я был настолько увлечен трапезой и приготовлением запасов, что даже не обратил внимание, как беспокойно стрижет ушами конь, как оглядывается на лес и все ближе. жмется к огню. А когда увидел, то и объяснения его поведения уже не понадобилось. Совсем рядом зашуршали ветви, а через секунду послышался протяжный волчий вой, хорошо известный мне по многочисленным охотам с отцом в окрестностях замка. Вожак созывал стаю.

Почувствовали, значит, кровь, серые братья. И решили, что нужно забрать свою часть добычи.

Да, пожалуйста. Угощайтесь. Я не жадный... Было бы из-за чего ссориться. Кости, кожа, потроха и все то, что не пошло на бифштексы — все ваше. Тем более что я уже заканчиваю. Дайте несколько минут, и меня здесь не будет.

Как приговаривал отец, голому собраться, только опоясаться. Закинул котомку за спину, прыгнул в седло и ловите ветра в поле. Конь и сам был не прочь как можно быстрее убраться подальше от такой компании, так что без понукания взял с места в галоп, и мы понеслись по дороге, только деревья по сторонам мелькали, да ветер забивал дыхание.

Ух! От восторга хотелось кричать и свистеть! Что я сразу и сделал, заставив коня еще прибавить ход.

Да, рысак — это не ездовая кобыла, в седле которой двигаешься с той же скоростью, что и пешим ходом, с той разницей, что сам подошвы сапог не стираешь и, по прибытии, болят не ноги, а седалище.

И часа не прошло, как на горизонте замаячили зубцы на стенах замка графа Ястржембовского. И вот тут я придержал коня. Не могу объяснить почему, но решил, что в гости к графу лучше заявиться пешком.

Конь послушно дал себя стреножить, и проведя меня равнодушным взглядом, стал пощипывать травку. Оно, конечно, рискованное дело оставлять ценное имущество без присмотра, но буду надеяться, что ни воры, ни волки так близко к замку не озоруют.

Замок поражал. Особенно по сравнению с родительским домом. Наше фамильное гнездо состояло из донжона в четыре этажа и полуразрушенного кольца стен, к внутренней стороне которых беспорядочно лепились разнообразные хозяйственные постройки: хлев, конюшня, амбар, овин, кузница и другие помещения, куда более нужные в сельской жизни чем дом. Здесь же все выглядело совсем иначе.

Нет, был, конечно, и донжон. Только более высокий и массивный. И кольцо стен, подпоясанных земляным валом и рвом. Но сам донжон не торчал внутри двора сиротливым столбом, а был окружен целым рядом других построек, с широкими, цветными витражами окон, балконами, балюстрадами... которые прижимались к нему, словно легкомысленные красавицы к закованному в латы рыцаря, создавая неповторимый ансамбль, который сразу показывал, что этот замок не только крепость — суровое жилище воина, но и место, где процветает богатство, царит роскошь и излишество.

Хотя я и потратил довольно много времени на жарку мяса, благодаря быстроногому коню, до замка добрался намного раньше, чем солнце скатилось за горизонт, так что стража еще не заперла ворота.

У тяжелых, кованых металлическими полосами створок двое копьеносцев лениво дремали, опираясь на древки, а усатый мечник, должно быть, старший дозора, нетерпеливо вышагивал по доскам подъемного моста, неодобрительно поглядывая на неторопливо сползающее вниз светло. Наверное, в этот вечер у него было назначено что-то важное, и он буквально изнемогал от нетерпения. То сплевывал в ров, то хлопал себя по бедрам или бормотал что-то, подкручивая длинные, пышные усы.

Заметил меня издалека и сделал несколько шагов навстречу, обрадовавшись, что будет как время скоротать.

— Вечер добрый…

— Добрый… — стражник оценочно осмотрел запоздалого путника.

Молодой. Небогатая одежда, но красноречивый герб на кольчуге и меч у пояса напоминали, что перед ним не простолюдин, а значит, следует проявить уважение. Мало ли что... Говорят, наследник трона часто любит переодеваться странствующим рыцарем. Да что там принц — на Рождество приезжал в гости кум, крестный отец второй дочери погостить, так он рассказывал, что своими глазами видел короля в припортовом борделе, когда их десяток искал там одного злодея. Приврал, скорее всего. Глень после трех кувшинов и не такую басню сочинить может. Но чем черт не шутит?.. А береженого, как известно, Творец лично оберегает. К тому же молодой воин совсем не выглядел уставшим. Словно прошел не больше нескольких верст. А никакого другого жилья или постоялого двора, где можно было бы отдохнуть, поблизости нет. Странно это… А жизненный опыт мечника подсказывал, что от странных вещей лучше держаться подальше — будешь целее. Не в ущерб службе, конечно. За это тоже по голове не погладят.

— Здравствуйте, господин, — повторил он, изобразив на скуластом лице подобие приветливой улыбки. — Издали к нам?

— Из Сухой Долины… — я решил не скрывать ни свое имя, ни происхождение. — Я прошел довольно долгий путь и устал. Отойди с дороги, воин. Дай пройти.

— Ммм… Простите, господин, — помотал головой стражник. — Его сиятельство не давал на счет вас никаких распоряжений. А вот приказ, не пропускать в замок никого постороннего, как раз есть. Так что, извините.

— Ладно… — я не стал выказывать недовольства. В конце концов стражник — всего лишь замок на воротах. И бессмысленно обижаться, если тот заперт, а у тебя нет ключа. — Тогда отправь кого-нибудь доложить графу, что его желает видеть сын рыцаря Кожедуба.

Имя отца прыгнуло на язык само, без всяких усилий. Похоже, я действительно происходил из этого рода. Хорошо… Может, память все-таки вернется?

— По какому делу? Их сиятельство приказали после обеда по пустякам не беспокоить.

Черт! Звучит, как оскорбление. Но ведь не драться же с простолюдином.

— Позволишь себе еще одно подобное изречение и получишь в морду, пёс… — произношу с улыбкой, но при этом сверлю глазами его переносицу. — А теперь бегом к своему господину. Скажи, у меня есть то, что его сиятельство ждал с гонцом из Немирова.

— Хорошо. Ждите, господин… — стражник не выдержал дуэли взглядов, кивнул, ничем не показывая своего отношения к моей дерзости, развернулся и пошел к воротам.

Вот так. А чего я ждал? Что меня будут встречать хлебом-солью? Это в дом отца любой путешественник мог войти беспрепятственно и быть уверенным, что его приютят, обогреют и накормят, прежде чем приступят к расспросам. Да и то только в том случае, если гость будет благосклонен к разговору. В то время как сеньор, которому принадлежат земли на многие десятки миль вокруг, чьим вассалом в том числе был и мой отец, вовсе не обязан принимать каждого, кто постучался в ворота его замка.

Я уже присмотрел удобное место, где можно расположиться, ожидая аудиенции, но стражник вернулся неожиданно быстро.

— Их сиятельство примет вас, господин рыцарь. Прошу за мной.

Внутри замковых стен оказалось неожиданно многолюдно. Причем весь этот шум и гам навалился на меня врасплох. Сонная тишина перед воротами… потом, я делаю шаг вперед, и попадаю в самый настоящий человеческий водоворот.

Стайка ребятишек с визгом несется наперегонки со сворой псов. Два мужика тянут корову, которая изо всех сил упирается и не желает за ними идти... Несколько грузчиков снимают с телеги большие бочонки. Три молодые служанки, весело переговариваясь, несут корзины с бельем. Там же, какой-то франтовато одетый щеголь, бренча на мандолине, поет серенаду под балконом, с которого его благосклонно слушает дама в богатых кружевах. И тут же — буквально за спиной щеголя, у входа в кабак (судя по вывеске), пара стражников крутит руки здоровяку в порванной рубашке, а трактирщик, размахивая пузатой глиняной кружкой, что-то им объясняет... А еще дальше, две тучные молодицы, уперев руки в бока, пытаются перекричать друг друга, а заодно — недовольно ревущего осла, на которого грузят рыхлый тюк, упакованный в рогожу.