Ирландия. Тёмные века 1

— Чёрт! Это… как будто молния ударила в язык!

— Крепко?

— Даже слишком. Но… — он снова пригубил, уже осторожнее, — послевкусие хорошее. Дубовое.

Я ухмыльнулся. То, что у нас получилось, ещё не было виски — для него требовались годы выдержки в бочках. Но это уже был не эль, а нечто иное. Напиток, который мог бы понравиться даже конунгу.

Хальфдан прибыл неожиданно. Без войска, всего с десятком воинов, но его визит заставил монахов нервно креститься. Аббат Колум встретил его у ворот, сохраняя ледяное спокойствие, но я видел, как его пальцы сжимают крест под рясой.

— Я приехал проверить, как идёт работа, — объявил конунг, слезая с коня. Его взгляд скользнул по монастырским стенам, остановившись на новой пристройке к пивоварне. — У тебя тут… масштабы растут.

— Спрос диктует предложение, — осторожно ответил я.

Хальфдан рассмеялся и хлопнул меня по плечу так, что я едва устоял на ногах.

— Вот поэтому я и люблю тебя, монах! Говоришь, как купец, а не как эти бледнолицые молитвенники.

Аббат нахмурился, но промолчал. Он знал, что спорить с конунгом — себе дороже.

Мы провели Хальфдана в пивоварню, где его сразу окружили знакомые запахи — хмеля, солода, дрожжей. Конхобар, дрожащими руками, налил ему свежего эля, но конунг лишь отпил глоток и поставил кружку на стол.

— Хорошо. Но я приехал не за этим.

— За чем же? — спросил я, хотя уже догадывался.

— Ты думаешь, я не слышал слухи? — Хальфдан прищурился. — О том, что ты делаешь напиток, от которого даже бывалые воины падают с ног.

Я перевёл взгляд на Конхобара. Он побледнел и едва заметно покачал головой — не он проболтался.

— Это… эксперимент, — начал я. — Ещё не готово.

— Покажи.

Пришлось подчиниться. Я достал из тайника небольшой глиняный кувшин с нашим «молодым виски» и налил немного в серебряную чашу, которую Хальфдан принёс с собой.

Конунг поднёс чашу к носу, вдохнул аромат, затем отхлебнул. Его лицо сначала покраснело, затем побелело, но он не закашлялся, как Конхобар. Вместо этого он медленно выдохнул и улыбнулся.

— Вот это да… Это… — он задумался, подбирая слово, — это как глоток самого Рагнарёка!

— Нравится?

— Ещё бы! — он допил чашу и поставил её на стол с глухим стуком. — Сколько у тебя есть?

— Пока мало. Процесс сложный.

— Удвой цену. Я возьму всё.

Я переглянулся с аббатом. В его глазах читалась тревога — такой напиток мог принести не только богатство, но и беду. Но отказать Хальфдану было нельзя.

— Через месяц, — пообещал я. — Десять кувшинов.

— Мало. — Конунг нахмурился. — Сто.

— Тогда дай мне больше людей. И мёда — он улучшает вкус.

Хальфдан задумался, потом кивнул.

— Договорились. Пришлю пятерых своих варщиков. Они научатся, а потом вернутся в Дублин. И мёда будет сколько надо — у меня его бочками.

Когда конунг уехал, аббат схватил меня за рукав.

— Ты понимаешь, что наделал? Теперь он никогда не оставит нас в покое!

— Он и так не оставил бы, — ответил я. — Но теперь у нас есть то, что ему нужно. А значит, и рычаг влияния.

Аббат посмотрел на меня с новым интересом.

— Ты играешь опасную игру, Бран.

Вечером, когда я открыл дверь своей кельи, на столе лежал нож — тот самый, что я потерял в бою с викингами. Он прижимал записку: "В следующий раз не промахнусь."

Глава 9. Заря надежды

Нож лежал на столе, холодный и безмолвный, как обвинение. Записка под ним была короткой, но каждое слово впивалось в сознание, как шип. "В следующий раз не промахнусь". Кто-то в монастыре знал о моём участии в битве. Кто-то хотел меня убить.

Я перевернул нож в руках — тот самый, потерянный в замке Гаррхон. Лезвие было чистым, будто его тщательно вытерли. Ни крови, ни зазубрин. Только следы заточки по краю — кто-то явно готовил его к делу.

Первая мысль — Эрн. Он всегда был тихим, избегал конфликтов, но в его глазах иногда мелькало что-то... недоброе. Особенно когда речь заходила о деньгах, которые пивоварня приносила монастырю. Но Эрн в битве прятался за спинами воинов. Слишком труслив для такого жеста. Маэл же, напротив, сражался. Более того — стрелял из арбалета.

Дорога в замок Гаррхон заняла меньше дня. Руарк уже вернулся с войском, и его люди копошились у стен, чиня повреждения после набега викингов. Ворота стояли распахнутыми, а на подъемном мосту дежурил знакомый воин — рыжий детина по имени Дункан.

— Монах! — крикнул он, завидев меня. — Опять за книгами?

— За правдой, — ответил я, спешиваясь. — Где Финтан?

— В арсенале. Новобранцев обучает.

Финтан оказался за столом, разбирая карту окрестностей. Увидев меня, он отложил перо и поднял бровь:

— Не ждал тебя так скоро.

— Мне нужно знать, что происходило в битве. Подробно.

— Ты же был там.

— Но не видел всего.

Финтан откинулся на спинку стула, изучая моё лицо. Потом кивнул и крикнул в дверь:

— Эй, Каррах! Иди сюда!

В комнату вошёл коренастый воин с перевязанным плечом — один из тех, кто стоял рядом со мной во время прорыва викингов.

— Расскажи ему, — указал на меня Финтан. — Про тот момент, когда ворота пали.

Каррах почесал щетину, припоминая:

— Хаос был. Викинги лезут, наши отступают. Ты, — ткнул он пальцем в меня, — с арбалетом, стреляешь в ихнего ярла. А потом...

— Потом?

— Потом этот твой монах — высокий, с бородой — схватил арбалет у раненого и тоже выстрелил.

— Маэл?

— Ага. Вроде в тебя целился, но попал в викинга, что на тебя замахивался.

— В меня?

— Ну, стрела прямо рядом с твоей головой просвистела. Викинг рухнул, а твой монах... — Каррах замялся.

— Что?

— Злился. Будто не хотел попасть в того викинга. Проклял, арбалет швырнул.