Книга чародеяний

Адель кивнула в знак согласия. Арман подошёл, едва не провалившись в лужу, к дереву и коснулся коры: идеально ровные, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга щёлочки напоминали следы на стенах их кухни — когда Адель разводила огонь в дурном настроении, образовывался похожий силовой круг. Вспомнив, как Берингар описывал следы, оставшиеся после убийства Адель, Арман окончательно убедился в том, как это работает.

— Но всё же, госпожа Гёльди, мы не знаем мотивов, — продолжил Берингар. — Мы знаем только, что человек, наделённый некоей силой, соорудил и заговорил правдоподобную куклу, рассчитывая на то, что её собьют или затопчут на этой дороге — следовательно, не поздоровится ребёнку, живущему где-то рядом. Вам не кажется, что такое поведение не свойственно женщине?

Адель уставилась на Берингара, будто выбирая колкость поострее, но сдержалась и ответила:

— Не всякая женщина соответствует вашим ожиданиям, господин Клозе. Мне кажется, что в здешнем краю колдовала ведьма, но подтвердить это я не могу.

Арман не знал, чему он доверяет больше — логике Берингара или ощущениям сестры. Своего мнения у него не было, разве только захотелось вернуться к кукле и как-то уберечь её от возможной напасти. Судя по тому, что кукла пролежала нетронутой, не считая погодных условий, ребёнок ещё цел: убрав с дороги вуду или не вуду, как её ни назови, они уже нарушили злой замысел колдуна и не позволили лошадиным копытам затоптать чужую жизнь. Словно в подтверждение опасений Армана, по оставшейся в стороне дороге промчался экипаж, и никто не обратил внимания ни на пригнувшихся людей в плащах, ни на куклу, которую, впрочем, спрятали за кустом.

Казалось, дело не сдвигалось с мёртвой точки, но тут издалека послышался приглушённый выстрел. Это Милош! Переглянувшись, трое магов поспешили на звук, не забыв захватить носилки с куклой, которую Лаура заботливо прикрыла своей шалью. Адель прыгала через кочки и лужи, подобно дикой кошке, и прокладывала дорогу сквозь сгущающийся лес, а Берингар с Арманом шли за ней, таща носилки. Жаль, что амулетом можно было поднять предмет только один раз! Во всяком случае, этим маленьким амулетом, сплетённым из осоки, паутины и усиков крылатых муравьёв. Арман отбил все локти о корявые деревья и не раз подумал о том, что лучше бы сестрица сразу выжгла ему мозги. Сейчас бы хоть не мучился…

Бежали долго, беспорядочно и совершенно неудобно, то и дело перекликаясь друг с другом сквозь завесу листьев и дождя. Несмотря на самое пессимистичное настроение, Арман был полностью сосредоточен на том, чтобы найти и выручить остальных: он никак не мог допустить, чтобы с ними что-то случилось.

— Глубоко они забрались, — послышался голос Адель откуда-то спереди. Арман почувствовал, что идущий впереди Берингар остановился, и тоже застыл, оторвав глаза от безвольной соломенной куклы.

— Направо, — велел Берингар.

— Почему?

— Дым от выстрела заговорённой пулей держится дольше, хоть и не для человеческих глаз. Следы пана Росицкого ведут направо.

— Ещё бы. Его-то аура посильнее, чем у девицы Хольцер, — пробормотала Адель и нырнула вниз с небольшого холма. Арману оставалось только последовать за ними, доверившись чужому чутью.

Они свалились прямо за колючий куст, из-за которого открывался вид на вышедшее из берегов озеро, поросшее цветами, и приютившуюся с краю его хибару. Домик из одного этажа накренился, как плакучая ива, и выглядел так, словно пережил два потопа и три пожара. Теперь и Арман без всяких свидетельств не сомневался — Милош и Лаура были там, но по своей ли воле?

***

Всё внутри неё ликовало, неясно почему. Нащупать след другой ведьмы, такой же, как она, оказалось приятно — не ради пользы дела, ради себя самой. Всё существо Адель переполнял охотничий азарт, какого она не испытывала безумно давно, если вообще когда-либо испытывала. Плевать на доводы Берингара, она не ошибается! Не может ошибиться… Женская энергия на коре дерева, следы на дороге, этот одинокий дом… Кукла — слишком крупная и правдоподобная для мужских рук: Адель помнила, как мама учила её плести и объясняла, тихонько смеясь — ни у какого колдуна не хватит терпения и выдержки на ручную работу. Им, мол, только бы пострелять…

Впрочем, Милош явно стрелял не просто так, а в качестве сигнала. Поскольку чех был единственным, кто не успел ещё прийтись не по нраву Адель, она даже самую малость за него волновалась — впрочем, по большей части она спешила, поскольку сгорала от желания поскорее найти ту, за кем гналась. Что там будет с куклой и другими членами команды, пускай разбираются брат и Берингар.

— Мы идём внутрь, — распорядился Берингар. — Куклу необходимо спрятать.

— Это весь план? — братец вздохнул как будто с недоверием. Адель слушала их разговор, пытаясь унять бешено колотившееся сердце и ворожа над носилками, точнее, рядом с ними: злополучный куст, покорный воле ведьмы, естественно вытянулся вширь и ввысь и превратился в отличный тайник. Не хватает только амулета Лауры… и зачем ей Лаура? Ветви слегка задрожали, прислушиваясь к шёпоту Адель и впитывая просьбу — беречь и таить.

Она против воли отметила, что впервые за много лет использует подобную магию ради защиты, а не ради атаки. Плющ-убийца был последним… пока последним.

— Решим на месте, — казалось, их главный хотел сказать что-то ещё, но передумал. Надо отдать должное, решения он принимал довольно быстро. Адель потянулась за ним, из последних сил сдерживая себя, чтобы не ворваться в дом первой — потом она заметила, что Арман придерживал её за рукав. Этот мягкий жест убедил её куда больше, чем смутная мысль об иерархии в группе и о том, что ей явно не следует лезть на рожон.

Вопреки ожиданиям, Берингар вошёл с ноги. То есть, сначала он, разумеется, постучал, но не дождался ответа и без зазрения совести налёг на дверь. Та поддалась и со скрипом распахнулась, едва не распавшись на мелкие частицы: ветхий старый дом не был готов к такому приёму, однако выдержал, как он выдерживал мощную концентрацию колдовства, запертую внутри.

Это было похоже на спёртый воздух, и Адель едва не задохнулась поначалу. Затем ощущение сжатой силы — прямо как внутри самой Адель — отступило, отчасти вырвавшись наружу с потоком липкого вязкого воздуха, и внутри стало легче дышать. Стены украшали пучки засушенных трав и цветов, черепа, чучела животных, камни и ракушки в запылившихся склянках. Занавески на окне, выходящем на озеро, оказались сшиты из птичьих перьев; мрачные стенки печи, чёрные от времени и копоти, обнимали один из множества котлов, жидкость в котором застыла и покрылась переливающейся плёнкой. От порога разбежалась троица пауков.

Всё это источало крохи магической силы и ритуальных следов, но их количество не играло на руку восприимчивым чародеям. Адель окончательно пришла в себя лишь через минуту, что было непростительно долго; впрочем, за это время ничего не произошло, и никто даже не сдвинулся с места.

— Я уже говорил вам, пани, что к большому моему сожалению не знаю и не видел никаких убийств, — а это Милош, с трогательным упрямством величавший всех на славянский лад. Адель пригляделась и поняла, что они с Лаурой оба связаны на видавших виды стульях, а перед ними нависает горбатая спина в лохмотьях. — Однако, если вы требуете рассказ в качестве платы за жизнь, я расскажу вам историю. На одном шабаше, лет двадцать пять тому назад…

Только не это. Пока Милош сбивал ведьму с толку знаменитой повестью о родах своей матери (то есть, его родах, то есть — понятно о каких родах), Лаура отчаянно делала знаки глазами. Адель вместе со всеми проследила за её взглядом: на стенах было слишком много всего, и она не поняла, в чём дело.

— Довольно, — проскрипела ведьма и обернулась. Адель впилась в неё взглядом — хозяйка дома выглядела точь-в-точь как злая колдунья в глазах недалёких людей! Уродливая и грязная, с выпирающими из передника грибами и паутинкой в волосах, не хватало только зловещих воронов и чёрных кошек. Берингар на краю зрения Адель едва заметно покачал головой — надо полагать, расстроился, что Крамер и Шпренгер не соврали. — Вы ещё кто? Вы с дороги?