Код бикини. Часть 2

– Нисколько. Вся подшивка перед вами. Еще не успели сдать в хранилище.

– А кто ее заказывал?
– Загребский подался вперед.

– Дамочка вчера забегала, - презрительно скривила гу-бы остроносая библиотекарша.
– Локоны у нее такие вуль-гарные. Тут эротика тонкая, изысканная, а она листала второпях, как озабоченная старшеклассница... Вот возьми-те. Приятного просмотра, господа.

Библиотекарша с кокетством птеродактиля скосила глаза вбок, придвинула журнальную подшивку к Загреб-скому и интимным движением смахнула с его бороды зате-савшиеся табачные крошки.

Компаньоны забрались в дальний угол зала. Нужные фотографии обнаружились в первом же номере подшивки. Художнику не пришлось много трудиться. Любой ракурс и любая поза были выигрышными для изготовленной по лучшим природным лекалам фигуры Инги. "Тонкую эро-тику" фотосюжетов немного портило только капризное вы-ражение тонкогубого лица модели, из-за чего фотограф предпочитал крупные планы ее безукоризненного тела, не обходя вниманием ни одного потаенного места.

Результаты просмотра поразили обоих мужчин. С левого плеча Инги ожидаемо щетинился клешнями оранже-вый скорпион. Имелся растительный узор на крестце и маленький иероглиф над левым соском - все это тоже вписывалось в образ. Но идеально правильный, имеющий форму равностороннего треугольника, расчерченный над-вое тонкой рыжей медианой лобок на всех снимках был непорочно пуст.

Весь обратный путь компаньоны потрясенно молчали. Милы дома не оказалось. Друзья сходили в магазин и вер-нулись с ящиком пива, кругом кровяной колбасы и караваем тминного хлеба. Едва они выложили этот диети-ческий набор на кухонный стол, как явился Пауль.

– Как удачно я вас застал, коллеги, - заявил он, не отрывая глаз от пивных бутылок.
– Как раз хотел обсудить с вами подготовку к пасхе. Нельзя бездарно просрать этот великий для каждого христианина праздник...

– Ты знаешь, Павлуш, - миролюбиво сказал Загреб-ский, - нам с Аликом надо перетереть кое-что личное. Ты бы зашел ближе к вечеру...
– с этими словами бородач протянул гостю две коричневые бутылки.

– Интересно получается, - презрительно сказал Пауль, принимая пиво.
– Выходит, Загер, ты теперь обществу при-родных арийцев предпочитаешь этих московских тлей. Променял, значит, старинный тевтонский дух на манную кашу новой европейской пидорократии...

– Гляди, как формулирует, подлец!
– удивился Загреб-ский. - Любо-дорого послушать. Но ты, Павлик, все же, за-

ходи позже.

Пауль, обиженно сопя, вышел на площадку и приник

ухом к неплотно прикрытой двери.

– Вот тебе и миледи, - услышал он голос Загребского.
– Зачем ей было врать, что она соблазнила Ингу? Как ты ду-маешь, за ней кто-то стоит или это ее собственная игра?

– Не знаю, - ответил Алик.
– Я в шоке. Хотя кое-какие странности начались еще в Москве...

– Мне кажется, тут серьезная заваруха, - мрачно ска-зал Загребский.
– Начиналось все весело, а под конец таким говнецом потянуло...

– Давай сыграем на опережение!
– Алик потряс пивной бутылкой.

– Как?

– Да очень просто! Дождемся Милку, и пусть она попробует не рассказать нам все, как есть...

Пауль аккуратно закрыл дверь и засеменил к лестнице. В вестибюле он столкнулся с Милой и преградил ей путь.

– Дай пройти.

– Минуточку, миледи...

– Денег не проси, не дам.

– Я понимаю, что мой кредит исчерпан. Но у меня к вам реальное дело.

– На миллион?

– Где уж мне, миледи. Всего-то на десять евриков.

– Хочешь продать свою золотую фиксу? По-моему, это единственное, что ты еще не пропил.

– Грубо, миледи. За что обижаете бедного аусзидлера? У меня есть для вас есть кое-что посущественней.

– Что же? Говори быстро или я уйду.

– Любопытная информация.

– Какая? Не тяни кота за помидоры.

– Пожалуйте денежки вперед.

– Если обманешь - пеняй на себя...
– Мила раскрыла сумку.

– Уверен, что не разочарую вас, миледи, - десятка мгновенно исчезла из рук девушки.
– Вот что я вам скажу. Тут коллеги ваши шибко вами недовольны. Пронюхали, что вы их за нос водите по поводу какой-то Инги. Дожидаются вас, чтобы разбор учинить. Вот я и решил доброе дело сделать. Кто предупрежден, тот вооружен... Ну что, не зря червонец потратили?

– Не зря...
– механически повторила Мила, лихорадоч-но соображая.

– Так я пошел...

– Погоди, теперь у меня к тебе дело.

– Рад служить, миледи, - осклабился Пауль.
– Я весь внимание.

– Ты "опель" Загребского знаешь?

– Кто ж не знает эту ржавую зеленую кастрюлю?

– Ты вот что... Порежь ему баллоны, понял? Плачу по десятке за каждое колесо.

– А за запаску?

– И за запаску, - Мила достала пятидесятиевровую банкноту.

– Сделаем в лучшем виде, миледи.

Принимая деньги, Пауль слегка задержал Милины наманикюренные пальчики в своей коричневой морщини-стой лапе с траурной каймой под ногтями, приблизил к ее уху мокрые губы и прошептал:

– А то, может, у меня пока схоронишься? Не бойсь, и тут не разочарую...

Милу обдало запахом, от которого она едва удержалась на ногах.

– Ты лучше делом займись, - она отшатнулась и выр-вала руку.
– И никому ни слова, понял?

Пауль, ухмыляясь, закивал головой. Мила высколь-знула из подъезда и торопливо зашагала к стоянке такси.

Глава XVI. Ридикюль из фальшивого крокодила

Компаньоны бесплодно прождали Милу всю ночь. Дома она не появлялась, и телефон ее не отвечал.

– Не знаю, что делать, - Алик нервно ходил из угла в угол.
– Похоже, она что-то учуяла.

– Позвони Симе.

– И спросить ее, где Мила? Как-то глупо...

– А ждать непонятно чего - не глупо?

Алик со вздохом набрал номер Симы. Телефон не отвечал. Он попытался вызвать Грету, и тоже безуспешно.

– Они, наверно, сейчас в самолете.

– Послушай, Алька, здесь мы ничего не высидим. Надо выдвигаться в Берлин - встречать наших теток. Авось по дороге что-то прояснится.

– Ты прав, - кивнул Алик.
– Жаль только, что с Ренатой не увижусь...

Алик снова взялся за телефон.

– Алло, Ренатик? Привет, солнышко. Ты знаешь, я сего-дня... Что? Почему?! Но послушай...

Алик безуспешно пытался прервать собеседницу. Он беспрестанно перекладывал телефон из руки в руку, словно горячую картофелину. Спустя несколько минут он швырнул похожий на колоду карт аппарат на пол и повалился на кровать.