Когда она любит

Черт.

На ней шелковое платье-слип, которое облегает ее грудь и обнимает бедра. Это платье еще лучше смотрелось бы в луже на полу моей спальни.

Клео разевает рот. — Раф...

Прежде чем она успевает закончить фразу, я обхватываю ее за талию и заставляю замолчать поцелуем. Она задыхается, прижимаясь к моему рту, явно ошеломленная.

Лучше привыкнуть к этому, милая.

Я подожду трахать ее, но ей придется смириться с тем, что она будет давать мне в рот, когда я захочу.

Она издает слабый звук протеста. Ее ладони бесполезно прижимаются к моей груди, пока она не сворачивает их в кулаки. Я просовываю язык мимо ее губ и притягиваю ее еще ближе, не обращая внимания на тупую боль внутри моего рта.

Я наполовину ожидаю, что она начнет выгибаться, но она не выгибается. Вместо этого она становится очень неподвижной, и когда я открываю глаза, она смотрит прямо на меня. Я разрываю поцелуй, но прижимаю ее к себе. Она задыхается, ее дыхание вырывается маленькими толчками из моих губ.

— Надеюсь, ты притворялась, что тебе так больно, как кажется по твоему чертову рисунку.

Мой голос достаточно низкий, чтобы его могла слышать только она.

Ее зеленые глаза сужаются. — Отпусти меня.

Я отпускаю, но не раньше, чем поглажу ее голую верхнюю часть спины подушечками пальцев. Она вздрагивает. Непроизвольная реакция ее тела заставляет ее смотреть на меня и краснеть.

Я сажусь рядом с ней и обхватываю рукой спинку ее кресла.

— Добрый день, — говорю я остальным за столом, позволяя кончикам пальцев провести по плечу Клео.

Ее сестра хмурится, а Де Росси бросает на меня мрачный взгляд.

— Нам следует поговорить о делах, прежде чем мы уйдем, — говорит он. — Учитывая то, что произошло с Джеммой, я хотел бы предложить некоторые изменения в нашем партнерстве с Гарцоло. У меня нет желания вести дела с человеком, который причинил вред сестре моей жены.

Я киваю. Он хочет вычеркнуть Гарцоло из нашей сделки по подделкам? Отлично.

— Мы можем поговорить после позднего завтрака, — говорю я.

Я должен провести остаток этого бранча, обдумывая, как мне подойти к предстоящему разговору, но вместо этого все мое внимание приковано к моей жене. И каждый раз, когда я провожу кончиками пальцев по ее безупречной коже, я замечаю, что ее дыхание сбивается.

ГЛАВА 13

КЛЕО

Мой муж не перестает прикасаться ко мне, и это сводит меня с ума.

Сегодня утром я проснулась с ощущением, что нахожусь на вершине мира. Баланс сил изменился. У меня было то, что хотел Рафаэле, - мое тело, и я была полна решимости никогда не отдавать его ему добровольно.

Если мне придется быть несчастной в этом браке, он будет несчастен рядом со мной.

Это делало меня счастливой.

Но это счастье оказалось недолгим, когда он появился на позднем завтраке, развязно подошел ко мне и напомнил об оружии, которое у него есть против меня.

Наша непостижимая, неоспоримая химия.

Прошлой ночью я была удивлена, что он не стал меня принуждать. Хотя я подозревала, что он не получит удовольствия, я была уверена, что он просто покончит с этим побыстрее, чтобы у него остались окровавленные простыни для демонстрации родственникам.

Если бы он сделал это таким образом, это был бы конец моему физическому влечению к нему. Когда я лежала обнаженная на кровати перед ним, я думала, что это цена, которую я готова заплатить, если это означает, что мое тело перестанет реагировать на него.

Но он не перестал.

Сейчас мы разговариваем с его сестрами, и его рука надежно обвивает мою талию. Мое тело реагирует на его прикосновения, как марионетка на ниточках. Я ненавижу себя за это. Я остро ощущаю каждое движение его большого пальца по моей талии, а его мужественный запах окутывает меня головокружительным облаком. Поскольку сегодня он одет только в черную рубашку и брюки, от его мускулистого тела не скрыться.

Наконец я отрываюсь от него, когда приходит время прощаться с Вэл, Дамиано, Мартиной и Джорджио. Я по очереди обнимаю их всех и немного плачу, когда приходит очередь Вэл. Она крепко обнимает меня и прижимается поцелуем к моей щеке. — Позвони нам, хорошо? Как только появится возможность. Джемма отчаянно хочет поговорить с тобой.

— Обязательно.

Наверное, мне придется попросить у Рафаэле разрешения позвонить сестре. У меня больше нет телефона. Его у меня забрали, когда Рафаэле впервые привел меня в свой дом.

Мой желудок сжимается. Я не могу поверить, что это моя новая реальность.

Следующими уходят Фаби и Елена. Они поздравляют меня и заставляют пообещать им, что я не буду медлить, если мне что-нибудь понадобится.

— У вас был шанс встретиться с Винсом вчера? — спрашиваю я их, вспоминая о связи между ними и моим братом в Швейцарии. Сегодня его здесь нет, как и моих родителей. Я не стал спрашивать, почему они не смогли приехать, так как у меня были другие заботы.

— Да, мы были, недолго, — говорит Фаби, улыбаясь. — Оказалось, что у нас есть несколько общих друзей. Может быть, мы увидим его, когда вернемся в Женеву.

Следом Рафаэле прощается с сестрами. Я с удивлением наблюдаю, как он, обнимая их, надевает свою непроницаемую маску. Фаби дарит ему улыбку, а Елена лишь наклоняется к его уху и шепчет что-то, от чего его взгляд становится холодным. Что произошло между ними, что сделало их отношения такими напряженными?

К тому времени, когда праздник заканчивается, наступает поздний вечер. Мы с Рафаэле садимся в черную машину, которая, как я предполагаю, отвезет нас к нему домой.

Уже через пять минут поездки я чувствую, как он обращает на меня внимание. Его взгляд обладает удивительной способностью заставлять меня нагреваться изнутри.

Если бы он попытался поцеловать меня прямо сейчас, я бы отпрянула?

Да, это то, что я не хочу проверять.

Я решаю нарушить напряженное молчание. — Так как же все это будет работать?

Он вскидывает бровь. — Что ты имеешь в виду?

— Мы женаты. Что мне теперь делать?

— Все, что захочешь.

Я закатываю глаза.

— Да, верно. Папа не раз пересказывал Джемме правила, которым следуют ваши женщины, так что я в них хорошо разбираюсь. Я не могу самостоятельно водить машину, не могу выходить из дома без охраны, не могу учиться в колледже или иметь работу, и не могу дружить с посторонними.

Он пристально смотрит на меня, как будто старается тщательно подобрать слова.

— Все эти правила - для твоей же безопасности, — наконец говорит он.

Я усмехаюсь.

— Все эти правила существуют для того, чтобы контролировать меня. Тебе это нравится? Держать меня под своим контролем?