Когда она любит

Я прижимаю салфетку к губам. — Садись.

— Это то самое дерьмо, которое все испортит, знаешь ли. Такое...

— Сядь, блять, на место, Гарцоло, — рычит Неро. — Не заставляй нас просить тебя в третий раз.

Гарцоло бросает взгляд на Неро, а затем опускается в кресло рядом со мной. — Почему мне не разрешили присутствовать на вчерашнем мероприятии? Это было мое право как отца Клео.

— Прекрати это дерьмо, — говорит Неро. — Мы все знаем, что твои отношения с дочерью не существуют. Она даже не разрешила тебе проводить ее к алтарю, и ты, кажется, гораздо меньше злился по этому поводу, чем сейчас. Единственная причина, по которой ты злишься, что мы не пустили тебя, - это то, что ты не хочешь, чтобы мы разговаривали с Де Росси.

Он не стал отрицать этого.

— Час назад он мне позвонил и сказал, что меня вычеркивают из сделки. А ведь это я был посредником! Без меня ты бы до сих пор тряс владельцев ресторанов и пачкал ботинки в цементе. Я дал тебе это!

Я поднимаю бутылку вина и читаю этикетку.

— Chateau Du Soleil, Cotes du Rhone, виноград гренаш. Твоя дочь любит вино, не так ли? Может, мне стоит принести бутылку этого вина домой?

Гарцоло смотрит на меня, от него исходит возмущение. — Ты что-нибудь слышал...

Я подбрасываю бутылку в воздух, хватаю ее за горлышко и разбиваю о его голову.

Стекло разбивается вдребезги, вино разлетается во все стороны. Гарцоло воет и поднимает руки, чтобы защитить лицо. Неро вскакивает со своего места, бормоча что-то о том, что испачкал свой новый костюм.

Я все еще держу разбитую бутылку за горлышко. Я хватаю Гарцоло за галстук и рывком притягиваю его к себе, пока не оказываюсь прямо перед его лицом. Я прижимаю острый край стакана к вене на его горле.

— Если ты еще раз заговоришь со мной в таком тоне, я обезглавлю тебя этой гребаной бутылкой. Ты понял?

Он отплевывается, вино стекает по его лбу и щекам.

— Это не партнерство. Мы владеем тобой. Тебе повезло, что я даю тебе еще пять лет, чтобы ты мог насладиться жизнью дона. Это была услуга, или ты уже забыл об этом?

— Вот почему мы не любим оказывать услуги, — ворчит Неро, вытираясь салфеткой. —Похоже, никто не понимает, как это работает.

— Я понимаю, — прорычал Гарцоло, его ярость сменилась страхом. Жалко.

Теперь, когда я знаю, насколько некомпетентен этот человек, просто удивительно, что его семья продержалась так долго. Фундамент, заложенный его отцом, должен был выдержать испытание временем, но даже величайшие империи могут быть разрушены идиотизмом одного человека.

Я отпускаю его галстук и толкаю его на землю.

— Если я хочу иметь дело непосредственно с Де Росси, я буду иметь дело непосредственно с Де Росси. Неужели ты думал, что он захочет иметь с тобой дело после того, как ты поднял руку на женщину, носящую ребенка его консильери? Твоей собственной дочери? Тебе повезло, что ты никогда не прикасался к Клео, потому что, если бы ты прикоснулся, я бы отправил тебя на десять футов под землю в качестве свадебного подарка для нее.

Гарцоло побледнел. — Я никогда не прикасался к ней.

— Убирайся с глаз моих долой. У тебя еще есть бизнес, помнишь? Сосредоточься на этом, потому что последнее, чего ты хочешь, - это чтобы я унаследовал обесценивающийся актив. Ты понял?

Он отталкивается от земли и кивает. — Понял.

— А теперь уходи.

Он поспешно выходит из ресторана.

Неро смотрит ему вслед и ругается. — Невероятно. Он действительно думал, что может прийти сюда и указывать тебе, что делать?

— Он вообще не думает. В этом-то и проблема.

Его сила значительно уменьшилась, и он не очень хорошо с этим справляется. Я не против того, чтобы он выставлял себя дураком - это облегчит мой переход, когда дело дойдет до этого, потому что никто не захочет идти в бой за слабым человеком, - но я должен убедиться, что сначала он не доведет свою семью до ручки.

Сервер и управляющий выбегают, чтобы убрать беспорядок, а официантка бросается к Неро с влажной тряпкой. На мгновение она выглядит неуверенно, но потом хозяин что-то шипит ей, и она начинает вытирать пятна на груди Неро.

Брови моего консильери разглаживаются, и он улыбается ей.

— Привет, красавица. Не помню, чтобы я видел тебя здесь раньше. Откуда ты взялась?

Девушка что-то бормочет в ответ и краснеет.

Нерон раздвигает бедра и подзывает ее ближе. — Встань сюда. Так ты лучше дотянешься.

Я смотрю, как он бесстыдно флиртует с официанткой, и мысленно возвращаюсь к жене. Неужели она действительно думает, что я похож на ее отца? Если мы оба - доны своих семей, это не значит, что мы одинаковые. У меня столько же общего с Гарцоло, сколько с чертовой репой.

Неро что-то говорит мне.

Я моргаю. — Что?

Каким-то образом он посадил официантку к себе на колени, а она оттирает вино с его галстука. Кажется, она не возражает. Под моей плотью кипит раздражение. Этот обаятельный ублюдок может заставить почти любую женщину есть из его ладони.

— Я сказал, что если подобные вспышки станут обычным делом, то ничего не выйдет, — повторяет он, обхватывая официантку руками за талию, чтобы удержать ее на месте.

— Мы поговорим об этом позже, — говорю я, внезапно испытывая желание поскорее закончить трапезу, чтобы вернуться к работе. Чем быстрее мы закончим, тем быстрее я смогу вернуться домой к жене.

Неро чувствует мое раздражение. Он шепчет официантке что-то на ухо, что заставляет ее улыбнуться и отстраниться от него. Перед тем как она уходит, он берет ее телефон и вписывает в него свой номер.

— Пришли мне сообщение, когда придешь с работы, — говорит он, слегка шлепая ее по заднице.

Официантка краснеет и исчезает в подсобке. Черт. Хотел бы я, чтобы моя жизнь была такой простой. Но мне не нужна задорная официантка. Мне нужна моя гребаная жена.

И она у меня будет, да поможет мне Бог.

ГЛАВА 15

КЛЕО

Когда я просыпаюсь около десяти утра, Рафаэля уже нет. Я забираюсь в пустую кровать и чуть не плачу от того, насколько она удобна по сравнению с пуфиком.

Простыни пахнут его мочалкой. Я узнаю этот запах с прошлой ночи, когда он вышел из душа в одних трусах. Черт, он так хорошо выглядел. Я и не подозревала, что он такой накачанный.

Ладно, это опасное направление мыслей.

Я даю себе еще минуту насладиться уютной постелью, прежде чем тащу свою задницу в холодный душ и смываю с кожи все его следы.