Когда пойдёт снег

— Напрасно вы сейчас провоцируете меня. Тем более рядом с главными воротами.

Мужчина всмотрелся в темноту.

— Один лишний звук и кто-то пострадает, — предупредил он.

Рядом нет его подручных и всех он не перебьет. Если появится возможность, я попытаюсь вытащить девчонок.

Но мои мысли были преждевременны. У ворот стояла ещё одна телега, а в ней товарищи бандиты, собственной персоной.

Один из солдат охраны осматривал повозку, а другой беседовал с возницей.

Мы встали следом за ними.

— Куда путь держите? — подошёл к телеге солдат.

— Так, домой, — ответил бандит. — К родственникам в город приезжали, работу искать. Да не сложилось. Обратно и возвращаемся.

— А в телеге что?

— Сёстры мои.

Первую телегу уже проверили, и она покатила по дороге за пределы города.

— А это? — солдат указал на меня.

— Жена.

— Документики имеются?

Я от страха перестала дышать. Если бандит решит меня убить, ему никто не сможет помешать.

— А как же, — мужчина полез в карман и протянул солдату какие-то бумаги. Тот, изучив их, вернул обратно.

Подошёл ещё один солдат и заглянул в повозку.

— Тут бабы, — выдал он.

— А на них документики? — спросил первый.

— Ну, какие документы у деревенских? — начал бандит. — Всю жизнь на границе прожили. То набеги, то пожары. Вот, в столицу за лучшей жизнью отправились и тут не свезло.

Первый солдат подошёл ближе.

— А, что же ты милым сестрицам документы не справил? Себе сделал, а им?

— Им-то, на что документы? Они же бабы. Сегодня есть, а завтра замуж ускакали. А мне морока? Нет, уважаемый, сначала замуж их отдам, а там пускай их мужья морочатся. Ты хоть пожалей меня. Нельзя больше в городе оставаться, с голодухи помрём. А у нас в деревне дом остался, да хозяйство кой-какое. Глядишь, до весны протянем.

Солдаты переглянулись. А за нами начала скапливаться очередь из таких же желающих покинуть город.

— Не положено без документов, — нерешительно начал солдат. — Но для тебя сделаю исключение. У самого три сестры дома незамужние. Езжай быстрее, пока капитана нет.

— Спасибо тебе, добрый человек, во век доброты твоей не забуду.

И наша телега двинулась дальше, вслед за уехавшей раньше.

— Молодец, — похвалил бандит. — Хорошо себя вела. Не хныкала, не гримасничала. Уж и не знаю, стоит ли расставаться с таким сокровищем?!

Он похлопал меня по колену и многозначительно улыбнулся.

— Можно мне вернуться к девушкам? — спросила я и попыталась отсесть подальше.

— Как доедем до первой стоянки, — ухмыльнулся мужчина. — Тогда и вернёшься к своим овечкам.

Уже светало. Дорогу было плохо видно, но вполне достаточно, чтобы неторопливо ехать и не свалиться в овраг.

Хотелось спать.

Привал организовали только на рассвете. Телеги остановили у небольшой рощицы и, расчистив снег для костра, девушек выпустили на свежий воздух.

Пока мужчины разводили костёр, мы под присмотром Мэрис, сходили облегчиться в ближайшей овражек.

Ещё вчера у меня была другая надзирательница, а сегодня та, кого я считала подругой. Никто не разговаривал с Мэрис, да она и сама не горела желанием беседовать с нами. Вернувшись к уже разведённому костру, мы сели подальше от неё, на поваленное дерево. Малышка положила свою голову мне на плечо и, пригревшись, задремала.

Перед глазами возникла печальная улыбка Крир, вот кто действительно был настоящей подругой. Слёзы сами покатились из глаз. Милая, добрая девушка. Она больше не страдает и не испытывает страх, в отличие от нас. Слёзы лились потоком, я даже не утирала их.

— Ты меня разочаровываешь, — подошёл ко мне главарь. Малышка тут же открыла глаза и вцепилась в мою руку, а девушки шарахнулись в стороны.

Я подняла на мужчину мокрые глаза.

— У меня траур, и я имею право выплакать свое горе не спрашивая разрешения.

— Какой траур? — удивился он. — Вас избавили от медленной смерти.

— Даровав быструю? — вспылила я. — Вы убили несчастных женщин, что и так всю жизнь страдали. За что такая жестокость?

— Жестокость была держать их там! А я поступил милосердно, избавив от мучений.

— Вы монстр! — прошептала я.

— У каждого своя правда.

Этот человек не испытывал даже грамма вины за свой поступок. Он считал себя правым.

— Собираемся! — крикнул мужчина своим подручным и нас снова погрузили в телегу.

— Дорогой, не расстраивайся, — щебетала где-то снаружи Мэрис. — Ну, что такого сказала тебе эта ущербная?

— Тебя это не касается, — жёстко ответил бандит и, судя по шагам, ушёл.

Мы зарылись в одеяла, прижались друг к другу и задремали. Телега мерно покачивалась, и я провалилась в сон.

Опять поляна и завывание ветра. Метель. Ничего не видно. Я стою одна.

— Где ты? — слышу шепот Тара.

Озираюсь по сторонам, но рядом никого.

— Где ты? — шепчет он снова

— Я здесь! — кричу, что есть силы, и бегу в метель. — Я здесь!

Но Тар меня не слышит.

— Где ты? — шепчет он.

Я бегу и падаю в сугроб. Метель кидает в меня снегом. Ничего не видно.

— Где ты?

Глава 27

2 января

— Проснись, проснись, Лина, — сквозь сон слышала я, а открыв глаза увидела встревоженный взгляд малышки. — Ты стонала во сне и плакала.

— Похоже, что плакать скоро войдёт у меня в привычку, — улыбнулась я. — Долго я спала?

В повозку едва проникал солнечный свет.

— Не знаю. Я тоже задремала.

— Сейчас около полудня, — тихо проговорила девушка, кажется, Нола. Она мало говорила и почти никогда не смотрела в глаза. Прядь тёмных волос выбилась из-под платка, и она аккуратно заправила её обратно.

Остальные девушки спали, прижавшись друг к другу.

— Есть хочется, — потягиваясь, сказала я.

На привале нам выдали по куску чёрствого хлеба и вяленое мясо. А сами-то бандиты завтракали кашей.

— Может скоро покормят? — предположила малышка.

Только за весь день нас так и не покормили. Телега останавливалась пару раз, но лишь для того, чтобы мы облегчились и размяли затёкшие мышцы.

Уже почти стемнело, когда мы остановились снова. Внутрь заглянул довольный главарь и объявил: