Красный пароход
Шрифт:
На пороге каюты стояла графиня Марци.
– Простите, мне не спится. Разрешите мне выйти на палубу, - она посмотрела умоляющим взглядом на Освальдо.
– Это исключено!
– отрезал юноша.
– Почему?
– Вам приказано находиться в каюте в течение всей операции.
– Какой операции?
– Я ничего вам не скажу.
– Разве я могу представлять опасность для ваших товарищей?
– Это не мне решать. У меня приказ.
– Так и не пустите?
– Не пущу.
Графиня сделала несколько несмелых шагов в сторону выхода. Освальдо
– Стойте!
– Вы же меня не убьете?
– усмехнулась Марци.
– Это почему же?
– передернул затвор винтовки юноша.
– Я ведь женщина. Или вы не заметили?
– обольстительно улыбнулась графиня.
– Вы же хотите равных прав с мужчинами?
– парировал Освальдо.
– Если я вас не застрелю, это будет несправедливо по отношению к вам.
– Вы как будто против равенства полов, - заметила Марци.
– Женщины - глупые, лживые существа с примитивной моделью поведения, - презрительно произнес юноша, с наслаждением выговаривая каждое слово.
– Боже мой!
– покачала головой графиня.
– Вы что, Вейнингера начитались?
– Да хоть бы и Вейнингера, вам какое дело? Вы можете по пунктам опровергнуть его доводы?
– Я не собираюсь спорить с вами на эту тему.
– Почему? Боитесь?
– Было бы чего бояться! Просто не хочу.
– Вот это типично женская отговорка!
– торжествующе проговорил Освальдо.
– Стоит сказать женщине: "Не хочу!" - и разговор окончен.
– Не хочу лишать вас иллюзий, - пояснила Марци.
– Этот процесс всегда очень болезненный.
– Вот как?
– В вашем возрасте вредно читать такие книги. Молодому человеку не к лицу презирать женщин.
– Почему?
– Это приводит к плачевным результатам. Вы, как я вижу, еще девственник...
– Да, я девственник, - смущенно признался юноша, опустив голову.
– Но это ничего не меняет.
– Ошибаетесь, молодой человек!
– засмеялась графиня.
– Это меняет все!
– Хватит!
– покраснев, обиженно сказал Освальдо.
– Идите спать, пока я добрый.
– Значит, вы бываете и злым?
– пошутила Марци.
– Не испытывайте мое терпение!
– предупредил юноша.
– Уже иду, - усмехаясь, графиня закрыла за собой дверь каюты.
Утро в салоне "Арриго Бойто" выдалось для пассажиров тяжелым. Спавшие в неудобных позах мужчины медленно вставали с кресел, долго разминали затекшие конечности, протирали глаза, неуверенными шагами ходили по салону и поминутно зевали. Все имели сонный и помятый вид.
– Да, никогда бы не подумал, что провести ночь в кресле - такое мучение, - потирая бока, произнес Деффенди.
– То ли еще будет, барон!
– заметил Бергамин.
– Господа, вы ничего не чувствуете?
– спросил Клоккьятти.
– Нет, - недоуменно покачал головой Вискардини.
– В смысле?
– не понял Дзанелла.
– Наш пароход стоит, - объяснил Клоккьятти.
Пассажиры стали прислушиваться, кто-то подошел к иллюминаторам.
– Похоже, вы правы, - проговорил Аосталли.
– Теперь
нас будет проще найти, - предположил Вискардини.– Не факт, синьор судья, не факт!
– возразил Ланино.
Вдруг двери в салон открылись, и официанты стали заносить блюда и расставлять их на столе.
– Ничего себе!
– удивился Клоккьятти.
– Официанты!
– У нас на завтрак паста!
– объявил Ромоли.
– Живем, господа!
– Я же говорил, что все не так уж плохо, - бодрым голосом сказал Клоккьятти, садясь за стол.
– Мне кажется, свиньи в загоне рассуждают точно так же, - мрачно усмехнулся Бергамин.
– Синьор барон, вы, как никто из нас, готовы поддержать в трудную минуту, - язвительно произнес Дзанелла.
– Что бы мы без вас делали?
– Всегда рад помочь, - в тон ему ответил Бергамин.
После завтрака Ромоли довольно откинулся в кресле и достал из кармана колоду карт.
– Господа, кто составит мне компанию?
– поинтересовался он.
– Синьор Ромоли, все мы знаем, что с вами совершенно невозможно играть: как только в ваших руках побывала колода карт, она слушается только вас, - заметил Дзанелла.
– В чем проблема? Дайте ваши карты. Неужели у вас их нет с собой?
– Сделайте одолжение, сбегайте за ними в мою каюту.
– Хорошо, если я достану другую колоду, будете играть?
– Нет, спасибо!
– отмахнулся банкир.
– Господа, кто сыграет со мной в карты?
– повторил вопрос Ромоли.
– Ну, я, - поднял руку Клоккьятти.
– Я!
– отозвался Пелос.
– И я!
– оживился Вискардини.
– Тогда садитесь поближе, - предложил Ромоли.
– Поражаюсь, как вы можете играть в карты, когда мы сидим в плену у террористов?
– недоумевал Точе.
– Поражаюсь, как вам еще не надоело жаловаться на жизнь, синьор поэт?
– парировал Бергамин.
– Иногда хочется развеяться, синьор Точе, - объяснил Деффенди.
– Но не сейчас же!
– возмутился Альберто.
– Все равно сейчас нечего делать, - развел руками Аосталли.
– Надо же чем-то заняться.
– А вы почему стоите, синьор Фаббро?
– улыбнулся Ромоли.
– Присоединяйтесь!
– Я не умею играть в карты, - признался тот.
– Думаете, мы умеем?
– иронически проговорил Вискардини.
– Сейчас синьор Ромоли разделает нас под орех.
– Нет, я лучше посмотрю, - сказал Фаббро.
Семеро пассажиров начали игру. Дзанелла поманил пальцем Ланино, тот не спеша подошел к банкиру.
– Синьор Ланино, мне бы хотелось поделиться с вами кое-какими соображениями, - задумчиво произнес Дзанелла.
– Я слушаю.
– Согласитесь, что захват нашего парохода коммунистами сложно назвать случайностью, - заметил банкир.
– Разумеется, - кивнул Ланино.
– Это была хорошо спланированная операция.
– Вот именно! Захватить судно, на борту которого находятся очень влиятельные в Италии люди (один синьор Пелос чего стоит!), - это все не просто так! Об этом рейсе знал весьма ограниченный круг лиц. Откуда коммунисты о нем узнали?