Кровавая весна 91-го продолжается

— О чем думаешь? — тихонько спросила прижавшаяся к плечу Лера.

— Пока ни о чём, — честно признался Максимов. — Наслаждаюсь весенним вечером.

— Ты в пятницу в Москву едешь? — спросила девушка.

— Куда ж я денусь, — усмехнулся Андрей. — Придется.

— Давай тогда вместе сядем, одной компанией, — предложила Валерия. — Заодно и прогуляемся по столице.

— Там вроде бы классы по автобусам рассаживать будут, вы же всё-таки с другой школы.

— Ерунда, мы с Рудиком договоримся, — отмахнулась девушка.

— Тогда согласен.

Неожиданно, как тогда возле райотдела и на вокзале, Максимов почувствовал чей-то тяжелый давящий взгляд. В груди похолодело, от физически ощущаемой ненависти, нахлынувшего тревожного ожидания чего-то ужасного пересохло во рту, и зашевелились волосы. Андрей резко остановился.

— Ты чего? — недоуменно спросила Лера.

Взгляд Максимова инстинктивно скользнул к арке, находящейся в десятке метров спереди, на противоположном конце дороги. Там в глубине темной подворотне шевельнулась неясная тень.

— Стой здесь, никуда не уходи, — внезапно осипшим голосом скомандовал Андрей, нащупав в кармане связку ключей. — Поняла?

Лера хотела возразить, но глянула на напрягшееся лицо парня и передумала:

— Поняла.

Максимов бегом рванул на проезжую часть. Притормозил, пропуская летящую вперед «пятерку». Затем снова побежал. Перед аркой затормозил, всматриваясь в полумрак. Внутри никого не было. Андрей пробежал вперед, и резко остановился. Перед ним был пустой двор. Недалеко от выхода стояли три мусорных бака, заполненных разным хламом, метрах в пяти от них — трансформаторная будка, чуть дальше два гаража, притулившихся рядом с отдельным входом в подвал.

Максимов замер, уловив движение за мусорным баком. Подхватил щебенку и легонько запустил в короб. Камешек гулко с еле заметным скрежетом врезался в железный корпус. Через секунду наступившая тишина, прерываемая гулом машин с улицы, взорвалась грохотом, лязгом и звоном стекла. От мусорного бака к подвальному окошку, сбивая ощетинившие зубьями жести вскрытые консервные банки, поломанные игрушки, склянки, молнией метнулась серая тень со светящимися глазами.

«Кошка», — облегченно вздохнул Андрей. — «Похоже, я становлюсь параноиком. В каждом углу маньяк мерещится».

Стук каблуков сзади, заставил его развернуться. В арку забежали Рудик и Вадик.

— Ты чего дёрнул, как сумасшедший? — переведя дыхание, спросил Вертер. — Мы уже думали, опять какая-то фигня приключилась.

— Лера где? — поинтересовался Максимов.

— Вон, на выходе стоит, — Рудик посторонился, показывая фигурку девушки противоположном конце арки. — Так что произошло?

— Показалось, что из арки за нами кто-то наблюдает, — честно ответил Андрей.

— Креститься надо, раз показалось, — недовольно буркнул Вадик. — Мы уже думали, опять попадалово какое-то.

— Андрюха, я понимаю, на тебя много всего за короткое время свалилось, — примирительно добавил Рудик, — маньяк, Георгадзе, разборки с зареченскими — нервишки пошаливают. Если тебе по-прежнему в каждой подворотне будет что-то чудиться, так недолго и мозгами тронуться.

— Я знаю, — вздохнул Максимов.

«Откуда тогда взялось это ощущение ненавидящего тяжелого взгляда? Может, действительно, паранойя накрывает? Да нет, не должна, всё таки с девяностых многое прошел, да и на выборах такие ситуации были, кому-то расскажешь, не поверят. Тело у меня молодое, но психика тренирована: мозг и личность прежними остались».

— Чего задумался? — толкнул плечом Вернер. — Пошли уже, Лерка уже заждалась.

— Идём, — согласился Андрей и глянул на часы. — Надо поторопиться. Через сорок минут нужно у больнички быть.

* * *

Судмедэкспертиза прошла без проблем. Около кабинета уже никого не было, и улыбающийся Дима с пакетом, в котором что-то формой напоминающее бутылки периодически звякало, зашел первым. Общался он недолго, через пять минут вышел, улыбающийся, с пустыми руками, и пригласил проходить Максимова.

Эксперт, представившийся Маратом Эльдаровичем, смуглый лысоватый мужичок лет пятидесяти с уже обозначившимся животиком, поочередно принял парней.

Задал уточняющие вопросы, скрупулезно осмотрел повреждения, заполнил документы, достал «Смену». Сделал несколько снимков с разных ракурсов, быстро набросал непонятные схемы, дал расписаться в журнале в журнале посещений и отпустил домой.

На следующее утро, пришлось выслушивать упреки и нравоучения матери, уже узнавшей о драке во дворе и оценившей потрепанный вид сына. Отец, слава богу, ушёл рано, и подключиться к процессу воспитания отпрыска не смог. Пришлось успокаивать встревоженную родительницу и клятвенно обещать «по возможности не ввязываться в драки и подобные приключения». Мать не особенно поверила, но немного успокоилась и после чего убежала на работу, а Максимов отправился на встречу с Владом.

Коммерсант ждал Андрея в своем кабинете и сразу же перешел к делу. Сказал, сверху тридцати тысяч ежемесячного оборота с точки он готов платить, как обещал пятнадцать процентов, и двадцать с предложенных Андреем новых моделей. Выдал пятьсот «расходных» рублей на месяц, и неделю на набор продавцов, две — на прочие рекламные мероприятия и начало работы. Напомнил: через месяц подведение первых итогов. Договорились, когда юный компаньон будет готов, съездить в московский магазин.

Просьба Алексея дать подработку Гринченко грузчиком на неполный рабочий день, была встречена с пониманием. Влад сразу согласился. Пообещал платить сдельно за разгрузки машин, вечернее перемещение тюков со склада в магазин, распаковку и развешивание одежды. Сказал, что в месяц будет, примерно, рублей сто пятьдесят, в зависимости от объема работы. Договорились, что Гринченко придет завтра вечером, после закрытия магазина, поможет перетаскать тюки с товаром на первый этаж, а потом начнёт с понедельника. Коммерсант под ответственность Андрея согласился одеть Олега авансом в счёт будущих зарплат. Разрешил вместе с рыжим вечером зайти Лере и Максимову, чтобы выбрать подходящие вещи.

После переговоров Андрей отправился на встречу с «влюбленным и безумно одиноким», с отличным настроением.

Нескладную фигуру в серой потертой куртке он заметил сразу, как только зашел во двор. Гринченко неуверенно переминался с ноги на ногу.

— Привет, — весело поздоровался Андрей. — Ну что, готов к труду и обороне?

Рыжий неуверенно кивнул.

— Отлично. Дома есть кто?

— Н-нет, — с запинкой ответил Олег.

— Значит, пошли к тебе, — повелительно распорядился Максимов. — Эволюция сделала из обезьяны человека, а мы будем из тебя создавать уверенного, привлекательного и популярного у девушек парня. Но для начала надо предварительно серьезно поговорить и озвучить правила.

Квартира Гринченко находилась в пятиэтажной хрущевке, через два дома.

— Мда, — саркастично хмыкнул Андрей, обозревая маленький коридор с пожелтевшими обоями, прибитую потертую вешалку с крючками для одежды и потертый шкафчик.

Рыжий промолчал, но покраснел.

Максимов шагнул в гостиную, осмотрелся.

Из прихожей было два выхода. Маленький коридор вёл в крохотную кухоньку. Холл плавно перетекал в идущие вагончиком две комнаты: гостиную и находящуюся за закрытой дверью вторую. Первая смотрелась достаточно просторно с примостившимся к стенке продавленным диванчиком, покрашенным коричневой краской полом, на котором лежал старенький, встопорщившийся во все стороны нитями, небольшой коврик. К стене примостился продавленный диванчик, рядом два потрепанных кресла и древний журнальный столик с облупленным лаком и сколами. На такой же старой тумбочке — черно-белый ламповый «Горизонт».