Круговорот благих намерений

Дети тоже ожили, словно бы с их плеч упал огромный груз.

Петр взял портмоне, которое было неприлично пухлым от серо-зеленых купюр, и пересчитал.

– Ну, вот и все, Буратино, будут у тебя теперь документы.

Маринка договорилась о встрече тридцать первого декабря. Зайдя в старое уже, рассыпающееся здание детского дома, Петр почувствовал, как сдавило желудок и затряслись руки – так тоскливо и страшно было возвращаться в свой кошмар. В коридоре дети кого-то окружили и дико хохотали, Петр подошел и увидел, как худенькая девочка лет десяти дерется с двумя мальчишками, совсем немного уступая своим оппонентам. Причем добивалась успеха она, исключительно думая головой, а не орудуя мышцами. А еще было заметно ее бесстрашие. Петр помнил, что половина успеха в драке – это не боятся получить удар. Проигрывает тот, кто боится боли, боится ответного удара, в принципе боится.

– А ну-ка, разошлись, – крикнул Петр громко, и все кинулись в разные стороны. Только рыжая девчонка, что так ловко дралась, вытирая кровь, текшую из губы, пошла, немного качаясь, к подоконнику, под которым забился такой же избитый мальчишка.

– За что это они вас так? – спросил Петр, подойдя к парочке.

– Не твое дело! – огрызнулась девчонка.

– И все же, – Петр протянул девочке платок. – Вот, прижми к губе.

– Да ничего особенного, – махнула рукой дерзкая пацанка. – Русик новенький, не прошел проверку, вот его и бьют теперь постоянно.

– А ты, значит, защищаешь его, – предположил Петя.

– Значит, защищаю, – буркнула она.

– А почему? – Петр вдруг вспомнил свою проверку, которую он в отличии от бедного пацана прошел, но следы от ее последствий до сих пор были видны на теле в виде шрамов.

– Потому что могу, – пожала она плечами. – Он слабенький, а я сильная, жалко мне его. Правда зря все это, – вздохнула она, – потому как теперь нас двоих забьют. Переборщила я и Кольке нос разбила, а он такого не прощает.

– Так ты воспитателям пожалуйся, – предложил Петр девочке. Мальчишка по-прежнему сидел под подоконником и не высовывался. На его слова девчонка очень громко, но как-то горько рассмеялась и сказала:

– Иди, дядя, куда шел, раз уж не понимаешь ничего.

Петя как раз понимал, он все понимал, каждую ссадину этой девочки понимал и чувствовал, как свою, а еще его подкупила эта ее фраза: «Потому что могу». Ведь он помог Снегурочке, Маринке и сейчас пытался устроить судьбу Тарика, тоже лишь по одной причине – потому что мог. Поэтому она показалась Петру родной душой, хулиганкой, которую он понимал на сто процентов.

– Хотите, я вас обоих усыновлю? – спросил он больше девчонку, чем испуганного пацана, потому что тот ему был не интересен, но ответ прозвучал именно от него:

– Хотим, дяденька, – проскулил мальчишка и горько заплакал.

Когда Петр вошел к директору в кабинет, то увидел толстого сытого борова с огромными залысинами. Тот не лебезил и не хамил, просто по-деловому передал папку с документами и взял деньги.

– Это не все, – сказал Петя, когда директор уже хотел с ним попрощаться. – Я хочу усыновить еще этих двоих, – на этих словах он открыл дверь, и в нее вошли испуганный мальчика и рыжая девчонка.

– Ты охренел? – сказал директор, и его лицо стало наливаться кровью.

– Выйдите, – скомандовал Петр детям, и когда за ними закрылась дверь, наклонившись к вспотевшему борову, сказал: – Детей заберу сегодня, цену знаю, через месяц привезу за двоих, а ты мне их документы отдашь, так же аккуратно на нас с женой оформленные. А не сделаешь… – Петр подошел к окну: – Вон там, напротив, видишь, в окне сидит человек и все снимает на камеру. Такую импортную, как в комиссионках, хорошая такая камера, самое главное, четко все снимает. Как ты документы отдавал и деньги за это брал. На мне микрофон, – словно бы демонстрируя это, Петя постучал себя по груди. – Так что давай лучше договариваться. Я сам ругаться не хочу, – он понимал, что, напугав директора, надо и сгладить углы, – лучше сотрудничать, ведь так? Да и они у тебя проблемные, смотрю, меньше кипиша в детдоме будет.

– Ты что собрался с ними делать? – спросил хрипло директор.

– Вообще-то, не твое дело, да и глубоко плевать тебе на этих детей, – вздохнул Петр. – Но раз мы с тобой теперь друзья, я все же отвечу. Я собрался вырастить из них хороших людей, а не таких говнюков, как ты. Чтоб они выросли и построили будущее, светлое и прекрасное.

– Коммунизм, что ли? – гаденько усмехнулся директор.

– Может, и коммунизм, – пожал плечами Петя. – Мне все равно, как этот мир будет называться. Вот смотри, жизнь рушится вокруг, пусть и плохонькая, но какая-то стабильная и родная. Подумай, ведь кому-то надо будет строить новую, обязательно. Для этого и понадобятся хорошие люди, не по советским стандартам или каким другим, а просто хорошие.

– Дурак ты, – хмыкнул директор. – Из этого отребья ничего хорошего не вырастет. Смотри, как бы эти змееныши тебя самого не задушили.

– Через месяц, – сказал Петр, еле сдерживая злобу, и вышел из кабинета.

Когда почти к двенадцати они добрались домой, за дверью квартиры играла музыка и о чем-то спорили отдаленные веселые голоса. Рядом стояли испуганные дети, им было страшно, и Петя их понимал, но там, в детдоме, было еще страшнее, поэтому они и рискнули.

– Ты чего так долго, уже двенадцать скоро! – прокричала радостно Снегурочка, открывая дверь, и замерла в удивлении.

– Аиста по пути встретил, – пошутил Петр, пропуская вперед детей.

На шум в коридор выбежал Буратино, а из кухни выглянула Маринка.

– Семья, сбор – громко объявил Петр, и все тут же выстроились в одну линию, как на школьной линейке. Это было последнее нововведение, но Петру нравилось, потому как это был порядок. – У нас пополнение. Это Руслан и Тамара, они теперь часть нашей семьи.

– А я в школу пойду? – спросил Буратино испуганно, явно переживая, что появление новичков сорвет его планы.

– Вот твой подарок от Деда Мороза, – улыбнулся Петр и кинул ему папку с документами.

После, когда дети под елкой, уминая торт-мороженое делились друг с другом личными историями, Маринка все же спросила Петра:

– Я так понимаю, ты их в детдоме пожалел. И как этот скряга тебе их отдал?

– Я соврал ему, что все снимал на камеру, но деньги за детей все же придется отдать, – вполголоса пояснил Петр, тоже поглощая свой кусок торта-мороженое. – Он, конечно, трус, но если не принесем – сдаст.

Маринка лишь тяжело вздохнула, а Петя подумал, что в последнее время стал очень много врать, пусть и во благо. Как, например, о том мужике у ресторана, которого Маринка все же убила.

Глава 8

В детстве, еще не умея писать, я перерисовывала буквы из газеты на листок бумаги, и этим занятием я могла заниматься очень долго. Любимая моя игрушка – книга, особой любовью пользовались взрослые книги, детские с красивыми и яркими картинками не вызывали интереса. На всех фотографиях маленькая двухлетняя девочка постоянно сидела с взрослой книжкой под мышкой. Я уверенна, что мы приходим на эту землю, зная свою миссию, но взрослея, забываем об этом. Будьте внимательны к своим детям, понять их талант можно, всего лишь понаблюдав за тем, во что они любят играть.