Круговорот благих намерений

«А что, если бог есть, – размышлял Петр, ожидая смерти, – и оказавшись на том свете, я узнаю, кто предатель. Это будет больно? Насколько душа может там болеть?»

– За семью, – произнес первый тост Петр и поднял бокал. Все, кроме него и Ветты, встали и стали чокаться, повторяя: «За семью, за семью!».

Девчонку Петя раскусил сразу: провинциалка, мечтающая выйти замуж. Приехала в Москву с единственной целью найти мужа, и даже карьера ей не интересна, хотя, скорее всего, она у нее идет неплохо. Других целей, кроме замужества, она не имела. В школе звезд с неба не хватала, и ей никто не говорил, что она может чего-то добиться. Напротив, мать с детства ей твердила, что главное счастье для девочки – это охомутать мужика и, по возможности, удачно. И вот двадцать пять, а супружество так и не состоялось, и тогда программа начала рушиться, и возникла паника. Эта паника читается во всем – и в одежде, и в поведении, и даже в мыслях, которые не трудно прочитать на ее по-детски наивном лице.

«Интересно, – подумал Петр про себя, – а почему оно не случилось, ее семейное счастье. Девушка довольно симпатичная, для провинции так и вовсе красавица. Что произошло? Завышенные требования или несчастная любовь к женатому, сбившая все временные циклы?»

– Воевода, – сказал Петр в звенящей тишине, которая наступила после первого тоста, – представь нам свою спутницу.

– Это Жанна, – произнес Руслан почему-то смутившись.

– Жанна и все? – спросил Петр настойчиво. – Тебе больше нечего сказать о своей девушке? Милая Жанна, – обратился он уже к ней, – может, вы нам расскажите немного о себе.

– Я думаю, вам будет не интересно, – ответила та без всякого жеманства. Хоть она и старалась держаться, Петр видел ее смущение. – Мне тридцать лет, я из маленького города. Такого маленького, что вы не найдете его на карте России самостоятельно, только с помощью поисковика, и то он будет долго думать и чесать затылок.

«Заготовочка, – усмехнулся про себя Петр, – эту шутку ты приготовила заранее и, скорее всего, не для нас, а для всех любопытствующих. Молодец девочка. Думаешь, что это твое уязвимое место, и решила его обыграть».

– Вот уже три года я живу в Москве и работаю на мясокомбинате, – продолжала она уверенно, но на слове «мясокомбинат» голос все же дрогнул, а за столом раздались смешки. Естественно, громче всех хихикала Царица. Жены никогда не бывают бывшими, особенно если бросили не они, а их.

– И кем же вы, милочка, там трудитесь? – спросил Петр.

– Надеюсь, на бойне, или все не имеет смысла, – тихо пошутила Тамара, но, конечно же, так, чтоб все услышали.

– Уже полгода как я начальник колбасного цеха, – ответила Жанна гордо, и было видно, как она старается не расплакаться от общих насмешек и снисходительных лиц. – По профессии же я технолог мясного производства.

– Прекрасная профессия, – подбодрил ее Петр. – Я в прошлом мечтал быть поваром, даже техникум закончил, но, видимо, мне было не суждено работать по специальности. Мне кажется, производить то, с чем половина человечества начинает свое утро, это прекрасно. – Девочка ему понравилась, и Петр искренне не понимал, как глупый Воевода мог ее выбрать, со вкусом у него были большие проблемы. Сейчас пришла, наверное, самая паскудная мысль, какая могла посетить голову любого отца: «Возможно, я бы меньше всего расстроился, узнав, что предатель – Воевода».

Чтоб отогнать такую постыдную мысль, Петр переключил внимание на второго чужака в их компании. Вот его он прочесть не смог. Бросалось в глаза, что он вовсе не влюблен в Тамару, тогда непонятно, почему он здесь. На жигало мужчина тоже не тянул ни внешне, ни по поведению, а самое главное – глаза. У парня был взгляд человека, который имеет все и не собирается никому ничего доказывать. Будучи официантом, Петр научился определять таких на раз.

Обычно это был взгляд по-настоящему богатых людей. Они могут носить потертые джинсы и выцветавшие тапки, таким людям не обязательно обвешивать себя брендами и бриллиантами. Они все знают про себя, они могут купить все. Возможно, именно поэтому такие люди не боятся, что о них скажут другие – им это все равно, они спокойно могут быть собой. Такие товарищи не боятся ничего, потому что знают: страх – удел неудачников. А они уже по ту сторону, они уже получили свой приз.

Но если он именно тот, за кого его принял Петр Петрович, то его нахождение здесь, как минимум, очень странно, а как максимум, опасно.

– Царица, – сказал Петр, внимательно глядя на ее спутника, – теперь ты представь своего мужчину.

– Валерий Вируот, – тот представился сам, не дав Тамаре даже открыть рот, чем еще раз подтвердил предположение Петра о его статусе. – Очень приятно быть гостем в вашем доме. Вы знаете, мне кажется, ваши дети, действительно по вам соскучились, зря вы их не пускали к себе во время болезни. Иногда именно близкие люди дают силу выживать. Я сегодня видел, как переживала Тамара перед встречей с вами, и это не подделаешь. Она вас очень любит.

– Сейчас же прекрати, – прошипела Царица, пытаясь остановить его. Петр видел, что она оказалась не готова к такому монологу, но тот лишь настойчиво убрал ее руку со своей и продолжил:

– Десять лет назад, погибла моя жена. Знаете, кого я до сих пор ненавижу? Нет, не водителя автобуса, у которого случился сердечный приступ, и он направил свою маршрутку в реку с моста, нет. Я до сих пор ненавижу врачей, которые не пустили меня к ней попрощаться. Когда пассажиров выловили из реки, то оказалась, что моя жена еще жива, и ее отвезли в больницу. Она была жива еще целые сутки. Представляете, сколько бы не произнесенных слов я смог ей сказать за это время? Сколько бы отложенных на потом «люблю» услышала бы она от меня. Но врачи не пустили меня к к ней. Просто не пустили, потому что так положено. Может быть, они и правы, но все их правила просто померкли по сравнению с вечностью, куда отправилась Лея. Не поступайте так со своими детьми, подарите им счастье не жалеть всю жизнь о несказанном.

У Петра ком встал в горле, и он никак не мог с ним справиться. Очень хотел, но не мог.

За столом повисла тишина, но уже не напряженная, как раньше, это была тишина непонимания произошедшего. Все переводили взгляд со спутника Тамары на Петра и ждали реакции последнего. И только девушка Жанна тихо вытирала огромные слезы, катившиеся по ее щекам, стараясь не привлекать к себе внимания.

«Кто ты? – подумал про себя Петр. – А самое главное, случайный ли ты здесь человек? – и бросив взгляд на Жанну еще раз утвердился в своем первом впечатлении. – Хорошая девочка».

Проглотив все же свой ком, вслух сказал:

– Ну, после такой речи предлагаю еще раз за семью! – и поднял бокал.

Все словно бы выдохнули, решив, что буря миновала, а зря. Вся буря была еще впереди, она набирала силу, чтоб выплеснуть ее на своих жертв. Петр Петрович подготовил ее и не собирался отступать от своего плана. У папы Пети всегда был план.

Дневник

Воспоминания Петра Петровича Проханова

Москва 1994 года

Робин Гуд.

Как же вовремя прозвенел тот звонок в дверь. Звонки, они обычно всегда не вовремя – одни рано, другие поздно, тот же был в самое время. Когда Петр впервые не знал, что ему делать дальше, куда идти.

– Здравствуйте, – сказала девушка на пороге. – Вы Петр Петрович? Очень приятно с вами познакомится, я классная руководительница вашего приемного сына Тарика. Наслышана о вашей беде, вот, пришла узнать, может быть, чем-то вам надо помочь? – И, не дав ему даже рта открыть, затараторила: – Нет-нет, вы только не отказывайтесь, я вот тоже мать-одиночка и знаю, каково это, – словно бы в доказательство она выставила вперед чернявого мальчонку лет девяти, что прятался у нее за спиной, – а у вас их четверо!