Лилия для Шмеля

Не оборачиваясь, я поспешила подняться по ступням, но счастливый детский голос остановил меня:

— Баронесса!

Обернулась и увидела улыбающегося Вейре, высунувшегося в окно кареты по грудь. Удивительно, что Веспверк приехал с ним!

Обычно он оберегал сына от новых знакомств и сомнительных событий, чтобы не спровоцировать новых приступов. А тут такой поворот! К чему бы?

Вейре так не терпелось увидеть меня, что как только отец открыл дверцу кареты, радостно и громко сообщил:

— А у нас для вас сюрприз!

С недавних пор к благим затеям Веспверков отношусь с подозрением, но Вейре так сиял от переполнявшей его гордости, что я вопреки волнению улыбнулась.

— Хороший сюрприз, — поспешил заверить герцог, чувствуя за собой вину за вчерашнее безобразие.

«Да что вы говорите!» — недоверчиво оглядела его, показывая, что не верю ни одному его слову, и увидела, как герцог смутился. Чтобы скрыть неловкость, он торопливо стянул перчатки, затем стряхнул с фрака несуществующие пылинки и, не поднимая глаз, добавил:

— Немного погодя Вейре озвучит его.

— Жду с нетерпением, — как ни старалась я не язвить, не вышло. Нотки ехидства невольно проступили в голосе. Хорошо, что наше неловкое общение прервало появление Гизо, забравшего Жужа, и Гевиба Младшего.

— Ваша Светлость, — дворецкий учтиво поклонился гостям. — Графиня не ожидала вашего визита.

Герцог не слушал. Повернулся к карете, чтобы помочь сыну выбраться, и удивился: Вейре уже стоял около меня, осторожно спустившись по ступенькам сам.

Веспверк хмуро оглядел сына, не сводившего с меня глаз и, наступив на свою гордость, спросил:

— Баронесса, не возражаете, если я доверю Вейре вам, пока буду общаться с графиней?

— Нет, — я нагнулась, протянула руки и подхватила Вейре, за что поймала ошарашенный взгляд герцога.

— Он тяжелый!

— Да будет вам — Вейре как пушинка! — крикнула я на ходу, унося мальчика в свою комнату и ощущая спиной жгучий взгляд Веспверка.

Когда вошла к себе — в комнате было подозрительно тихо.

— Жуж! — окликнула пса. Гизо должен был его отнести в мою комнату. — Жуж!

Тишина. Даже малейшего шороха не слышно.

— Вейре, подожди немного! — посадила ребенка на постель. — Я на минутку. — Выглянула в коридор, затем еще раз оглядела комнату и, так и не найдя пса, позвонила в колокольчик.

— Мигрит, где Жуж? — накинулась на служанку, явившуюся почти сразу же.

— В вашей комнате! — растерянно ответила она и вместе со мной ринулась осматривать углы.

— Жуж! Жуж! — наперебой звали мы пса. Вейре притих и тоже вертел головой, пытаясь хотя бы так помочь нам в поисках.

— Я позову Гизо! — взволнованная Мигрит убежала, а я не мешкая опустилась на колени и заглянула под кровать.

— Жуж!

Маленького пакостника нигде не было.

— Только не плачьте! — заволновался Вейре, смотря на меня встревоженными глазенками.

Чтобы не пугать ребенка, я попыталась взять себя в руки.

Тут в коридоре загрохотали тяжелые шаги — дверь резко распахнулась, и Гизо влетел в комнату.

— Да я тут оставлял мелкого зас…! — запнулся он на полуслове, увидев маленького гостя. Но Вейре уже заинтересованно склонил голову и закусил губу.

— Зас… кто? — просил малыш, с хитрецой поглядывая на нас, взрослых.

— Засоню! — придумала я на ходу. — Тогда куда он делся?

— Убежал?

— Куда? — переговаривались мы, успокаивая себя, что из особняка пес никуда не денется. Но тут я спохватилась: пока идут поиски, ребенка надо чем-то занять. Метнулась к шкафчику, достала жестяную коробочку и протянула гостю.

— Только ешь осторожно, — имелось в виду: ешь так, чтобы герцог не увидел, но мы с Вейре понимали друг друга с полуслова. Малыш кивнул. Осторожно открыл крышечку… зашуршал пергаментной бумагой… и из-под шкафа, низенькой ниши, высунулась хитрая морда…

— Ах ты… засранец! — в сердцах выпалила я.

— Ага! А я-то думал, когда это Жуж стал засоней! — засмеялся Вейре, впервые за свою недолгую жизнь услышавший простоватое выражение.

Я хлопнула себя по лбу. Эх, Лиля, Лиля! Не быть тебе утонченной, благородной дамой — замашки то из прошлой жизни все остались с тобой!

Глава 22

Пришлось настоятельно объяснять, что хорошие мальчики плохих слов не повторяют.

– Не буду, — пообещал Вейре, смущенно и то же время хитренько поглядывая на меня. — Но оно такое смешное. И так подходит Жужу! А вы знаете еще такие же слова? — и смотрит так проникновенно, будто душу выворачивает.

А меня озноб прошибает: словечко-то запало Вейре в душу, и еще не хватало, чтобы он во сне проговорился отцу… Тот меня за такое точно не похвалит. Надо срочно как-то отвлечь ребенка.

— Вейре, а что за сюрприз?

Он встрепенулся и… растеряно замер, хлопая ресницами.

— Ой! Надо позвать папу!

— Давай чуть позже, — принялась изворачиваться я. Мне сейчас только герцога не хватало для полного счастья. — Его Светлость беседует с тетушкой. Расскажи-ка пока, как тебе выступление цирка? Кто тебе больше всех запомнился из зверей?

— Очень понравилось, — отвечая, Вейре вмиг нахмурился и виновато склонил голову. — Только папе пришлось просидеть со мной всю ночь. Мне снились кошмары…

— Ох, ты ж! — выдохнула я. Сама в детстве боялась, что ночью из-под кровати вылезет тень и схватит меня за ногу, если найдет малейшую лазейку между одеялом и простыней. — С этим надо что-то делать! Предлагаю смастерить Поедателя Кошмаров! — придумала на ходу. Обычным ловцом снов — с тремя перьями и сомнительной паутиной на деревянном ободке ребенок вряд ли впечатлится, а вот чудной игрушкой, скорее всего, да. Осталось только придумать, где бы раздобыть кусочки плотной ткани и ветошь.

Пока заинтригованный Вейре захлопал густыми ресницами, я позвонила в колокольчик, и когда прибежала Мигрит, озадачила служанку поиском старых носков. Помнится, видела я смешных монстриков в интернете, и делаются они легко.

— Старые? — растерянная Мигрит покосилась на гостя, отчаянно намекая мне, что нечего перед Его Светлостью младшим поднимать странные темы, а уж показывать дырявые чулки — подавно.

— Тогда неси новую, яркую пару! — приказала я. — Это вопрос жизни и смерти! Еще две иголки, нитки и… — посмотрела на заинтригованного моими словами мальчугана. — Четыре пуговицы. Можно разные!