Мальн. Духи и Жертвы

Кристан, глядя куда-то вдаль, спросил:

– Думаешь, он лжет?

– А ты как считаешь?

– Думаю, нет. – Кристан повернулся.

«Позаботься о нашем сыне». Наверно, это были первые слова Катана, в которых прозвучала искренность и в которые Гелиен действительно поверил. Мальны и смерглы были врагами. Всегда ими будут. Но тогда он поверил ему.

– Ничего не хочешь мне сказать? – прищурившись, спросил он.

Кристан приподнял брови, и его широкие плечи напряглись.

– Ты ведь не сам собираешь вещи, – добавил Гелиен.

– Завел шпионов среди слуг?

– Почему ты уезжаешь?

Кристан тяжело сглотнул и отвел взгляд.

– Ты не подумай, я не бросаю вас и свой дом, но мы с тобой практически ровесники…

– Мне сорок один, – перебил Гелиен.

– Духовно. Физически ты не постарел. Тебе по-прежнему двадцать три. Чтобы у мальна, тем более короля, в таком возрасте появился ребенок… Дан и Элиан родились от человека. Хэвард… Небеса, боюсь даже спросить, сколько ему лет! Да и то, что у них с Эидис так быстро появилась дочь, редкое исключение. Я же родился не совсем естественно. Если бы не ритуал смергла, вы с мамой могли не зачать меня.

– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Гелиен.

– То, что мне не суждено править. Поэтому я… – Кристан шумно сглотнул.

– Я устану и, возможно, передам тебе трон раньше, – заверил его Гелиен.

Но слова, похоже, не возымели никакого действия.

– Но я не хочу. Я хочу быть свободным.

Согласно закону, дети унаследуют трон только после смерти Гелиена, и если с ним ничего не случится или он сам не откажется от престола раньше, сын может никогда не стать королем. Но Кристан оставался наследником, как и его дети, и его внуки, – а этого достаточно, чтобы смерглы соблюдали перемирие.

– Ты еще молод. Придет время, и ты возьмешь это бремя на себя. – Он похлопал сына по плечу.

– Возможно.

Какое-то время они просидели молча. В фонтане журчала вода, со всех сторон долетали звуки музыки, обрывки разговоров и смех.

– Куда отправишься? – спросил Гелиен, прервав молчание.

– Сначала в Дартхолл. Ненадолго. Ни за что не пропущу это событие: целый народ вернет себе утраченное наследие! А затем в Солнум, и Дан, кстати, едет со мной. – Он кивнул на нескольких мальнов, столпившихся у стола с вином.

– Алвис будет в восторге, – хмыкнул Гелиен. Он не сомневался, что друг настоит, и с ними отправится еще Элиан – следить, чтобы те меньше попадали в неприятности.

Между ними снова воцарилось молчание. Кристан мял в руке свиток. Гелиена все сильнее раздирали противоречия, но сын явно не желал посвящать его в свои терзания.

– Но это ведь не все, что ты хотел сказать.

Выражение лица Кристана переменилось, а глаза распахнулись еще шире.

– Не лезь в мои мысли.

– Я не лезу, просто чувствую. Что ты задумал?

Все это время Кристан говорил спокойно, но напряженные плечи выдавали его. Гелиен догадывался, что он боролся с чем-то страшным внутри себя. Он пытался подобрать нужные слова, чтобы успокоить сына, но если даже у Алвиса ничего не вышло… Гелиен лишь хотел, чтобы Кристан знал, как сильно он его любил, несмотря на то что присутствовал в его жизни совсем недолго.

– Он пошел на это… обрек на страдания тысячи душ… ради меня.

– Знаю. – Гелиен снова потрепал его по плечу. – Но Катан чудовище.

Полуночно-синего цвета глаза превратились в две узкие щелки, но не от злости или раздражения, а словно от боли. Кристан поморщился. Держать лицо он умел, спасибо дяде Стейну, но был еще слишком молод и, как бы ни старался, не мог справляться с сильными эмоциями.

– Во мне тоже есть часть…

«От чудовища», – видимо, хотел сказать он.

Гелиен посмотрел на сына с любовью, гордостью и печалью.

– Во всех нас есть толика плохого. Быть плохим так же естественно, как быть хорошим. Мы познаем добро и зло, учимся делать правильный выбор. Мне ли этого не знать.

– Катан чудовище, – повторил Кристан, – но это был не его выбор. Никто не заслуживает такого. Я не смогу нормально жить, зная, что он – все они – снова страдают из-за меня.

Гелиен нахмурился, а потом понимающе покачал головой.

– Смерглы чудовища, зло, – продолжал Кристан. – Но истинное зло – это те, кто сотворил с ними такое.

– Мы вряд ли сможем даже начать ритуал. Таос будет следить за нами.

– Да. Поэтому я знаю, чему посвящу свою жизнь. Я не успокоюсь, пока не найду способ разорвать связь с духами, – решительно сказал Кристан и встал. – Или же навсегда оборву страдания смерглов, – добавил он и направился к братьям.

Гелиен смотрел на раскинувшийся перед ним город, сверкающий в белых огнях; на небо, где звезды сияют ослепительно ярко, как и подобает этому месту.

Мальнборн.

Это место, напоенное светом, где сады цвели и зимой и летом. Место, где царил покой. Место, которое стало Гелиену домом – здесь находились все, кого тот любил. Мальнборн был домом и Кристану, но хотел ли он здесь жить? Путь каждого из них только начинался, но, в отличие от сына, Гелиен четко видел дорогу, а Кристану еще только предстояло найти свое место.

Гелиен с нетерпением ждал будущего, которое стало возможным для всех них. От прежнего отчаяния, казалось, не осталось и следа, хотя шрамы еще долго будут напоминать о себе. Но он знал, что справится, ведь рядом были Арэя и верные друзья.

Как давно он не видел мира в столь ярких красках, не слышал смеха самых близких и дорогих ему людей и мальнов. После всего случившегося было приятно просто посмеяться – все они этого заслуживали.

Стейн и Райя обнимались, они не танцевали, нет, а словно кружились в ритм легкой мелодии. Лица обоих преобразились. Молодожены были опьянены друг другом. Упивались моментом.

Свея привстала на цыпочки и, слегка коснувшись волос мужа, поцеловала его в нос. Алвис поправил ворот костюма и пригладил выбившуюся из безукоризненной прически прядь. Свея вновь потянулась к нему, но он взял ее за руку и прижал пальцы к своим губам.

Хэвард с семьей и Таленом беседовали неподалеку. Гелиен заметил потемневшие глаза последнего и подумал о том, сколько всего этот мальн пережил. Он мог лишь надеяться, что однажды Тален сбросит многовековые оковы и найдет свое истинное счастье. Ведь все его шрамы – как внешние, так и внутренние – исчезнут не раньше, чем он сам того пожелает.