Мелиан. Охота Дикой Кошки

два диаметрально противоположных по значению символа, недвусмысленно указывающие на то,

что мой путь вполне может закончиться невероятной удачей и нешуточной опасностью.

Я с сомнением посмотрела на безмолвные костяшки и одним махом сгребла их в кучу. В самом

деле, на что я рассчитывала? На то, что они откроют мне, кто же такой этот Синеглазый и чего от

него ждать? Или укажут единственно верный и кратчайший путь к мечте? Я в сердцах швырнула

безделушки в коробочку и вернула её на место. В конце концов, что мне до этого гадания и каких-

то там снов, если предстоит сделать следующий шаг во вполне реальном поиске?

***

Светало. Моросил холодный дождь, залетающий за воротник и неприятно стекающий по шее. Море

было неспокойным. Волны то и дело с шумом хлестали подгнившие доски причала, с шорохом

растекаясь по ним и оседая россыпью мелких моллюсков и лохмотьями бурых водорослей. Пахло

сыростью и солью.

Я стояла у трапа "Крыла Ворона", дожидаясь Андруса, чтобы вручить монеты и предупредить

дальнейшую торговлю по этому поводу. Голова была гулкой и пустой. Заснуть так и не удалось.

Остаток ночи я провела, лежа на спине и уставившись в одну точку.

Порывы ветра трепали куртку менестреля, которую я в последний момент решила накинуть на

плечи, и неширокие холщовые штаны. Я мысленно похвалила себя, что стянула волосы в узел. Не

хотелось бы ещё и отбрасывать с лица пряди. Одной рукой я придерживала дорожную сумку со

110

Мелиан. Охота Дикой Кошки.

своими нехитрыми пожитками, перекинутую через плечо.

Мимо сновали матросы "Крыла", то и дело бросая пару-тройку слов. Я отделывалась незначащими

фразами, нетерпеливо поглядывая на покачивающееся на волнах судно.

Скрип досок и голос Войге, негромко спорящего с кем-то, приободрил меня. Широко улыбнувшись,

я обернулась и застыла. Рядом с Андрусом возвышался Коннар, надевший, как и кочевник, кожаные

штаны и жилет, и опоясанный коротким мечом. Он хищно улыбнулся мне и протянул:

– Доброе утро, Кошка! Разве капитан Войге не предупредил, что берет ещё одного пассажира?

65 - скачок драконицы: в отличие от драконидов, драконицы обладают крыльями, что позволяет

им летать и совершать межпространственные скачки. Конечная точка задается при помощи

амулета-ориентира, который надевает на себя путник;

66 - айола– речное двухмачтовое судно с косыми парусами;

67 - Русалочий залив– залив на западном побережье Алдории. Назван так потому, что на его

берегах часто находят мертвых русалок, выбросившихся на песок. Причина тому неизвестна;

68 - болотная чума;

69 - лунные медузы– медузы, обитающие у берегов Аэдагги. Размерами превосходят голову

взрослого мужчины. Названы так потому, что в свете Луны начинают фосфоресцировать; если

поймать медузу и высушить ее определенным образом, она превратится в порошок, светящийся в

темноте;

70 - морынь-трава– степное растение, состоящее из длинного узловатого стебля, усыпанного

жёсткими листьями и невзрачными белесыми цветами. В засушенном виде ядовито;

71 - стекло;

72 - отличительная черта Кайташеррских Воронов - чёрные точки на щеках. По легенде, Ворон-

Отец коснулся щеки первого кочевника своим крылом, оставив отпечаток и отмечая начало нового

племени;

73 - горизонт (кайташеррск.);

74 - вода не держит оборотней, и они камнем идут ко дну;

75 - и-дзэри– хайаньские гадальные прямоугольные таблички. Изготавливаются преимущественно

из кости или ольхи. Набор табличек обычно состоит из 88 штук, из которых 34 - изображения, а 54

разделены на три набора символов разной масти. Масть изображает три части священного

растения Княжества Хайань - бамбука, олицетворяющего предвидение, будущее, удачу и

бесконечную жизнь: масть стеблей, масть листьев и масть корней.

***

Зеленоватая вода рассерженно шипела, разбиваясь о борт "Крыла ворона". На лице оседали

солёные брызги, пахнущие водорослями. Серебристые рыбки юркими стрелками скользили в

морской глади, едва касаясь спинками поверхности. Я стояла, опираясь о борт локтями, и

задумчиво разглядывала их. Тяготы и заботы жизни не беспокоили этих тварюшек. Единственной

проблемой рыбок было не попасться на зуб более хищным товаркам.

Иногда мне хотелось превратиться в такую вот рыбку. Или птицу, чтобы взмыть высоко-высоко в

небо, оставив все тревоги на земле.

111

Мелиан. Охота Дикой Кошки.

И больше никогда не возвращаться.

– Этих рыб называют морскими иголками, - раздался рядом голос, который я страстно желала не

слышать вовсе.

Бывший капитан ранаханнской стражи, а теперь обычный наёмник Коннар поднялся на палубу

"Крыла ворона" день назад, и теперь неотступно следовал за мной, куда бы я ни направилась.

Иногда он просто не сводил с меня колючего взгляда, стоя в отдалении и беседуя с капитаном или