Мелиан. Охота Дикой Кошки

матросами, а иногда внезапно возникал рядом, как, например, сейчас. Единственным спасением от

него была каюта. Захлопнув дверь и задвинув тяжёлую щеколду, я чувствовала себя свободной от

настойчивого внимания северянина. Тем не менее, нельзя было провести взаперти все пять дней

пути до алдорских берегов, и поневоле приходилось терпеть.

Однако раньше северянин не предпринимал попыток завязать разговор.

– Мы их называли змейками, - сухо ответила я, не меняя позы. Коннара не смутил тон. Он

приблизился и встал рядом, повторив мою позу.

– Помнится, совсем недавно мы стояли точно так же в Хайсоре, - небрежно бросил он, не уточняя,

кого я имела в виду под словом "мы".

– Да уж, в то время ты был куда более учтивым, - не удержалась я от шпильки. Дыхание наёмника

стало тяжелым. Видно, Коннару не понравился мой ответ, но от ответной любезности он

удержался. Тогда я решила повернуть беседу на другую тему:

– Тоже решил заделаться работорговцем? Или Андрус нанял охранять товар?

Несколько мгновений Коннар помолчал. Потом произнёс, чётко разделяя слова, словно обдумывая

каждое:

– Видят боги Амальганны, я пытался извиниться. Ты сказала, что одних слов будет недостаточно.

Там, откуда я родом, не принято оставаться с непрощённым грехом. Поэтому я решил последовать

за тобой, куда бы ты ни направлялась!

– Нет!
– вырвалось у меня.

Пираты, сидящие на бочках напротив, прервали разговор и уставились на нас. Мне было всё равно.

Я вцепилась руками в волосы и глухо застонала. Кто меня тянул за язык?

Слегка успокоив не самые добрые чувства, бушующие внутри, я мрачно спросила Коннара:

– За каким Хэллем ты мне сдался?

Наёмник дёрнул могучим плечом и коротко хохотнул:

– А хотя бы для охраны! Не знаю – пока, по крайней мере, – что ты там задумала, но уверен, что

слабой женщине с этим не справиться.

Меня это задело и не на шутку разозлило. Терпеть не могу, когда кто-то пытается подчеркнуть

своё превосходство надо мной. Если уж этот кто-то вздумал давать советы, как я должна себя

вести, то пусть засунет их подальше!

– Эта, как ты выражаешься, слабая женщина в одиночку одолела чудовище с изнанки мира, - сухо

сказала я, чувствуя, как голос дрожит от кипящего внутри гнева.
– Может быть, в ваших деревнях

женщины и сидят покорно дома, превращаясь в скудоумных клуш, но это не значит, что и все

остальные должны быть на них похожи! Я привыкла во всем полагаться на себя. Избавь меня от

своих услуг.

Сделав паузу, я глухо добавила, не глядя на него:

112

Мелиан. Охота Дикой Кошки.

– Да и без твоих извинений я прекрасно проживу! Порасспрашивай на досуге матросню "Крыла",

пусть скажут, откуда Дикая Кошка получила своё прозвище. Может, тогда хоть что-нибудь

поймешь. К тому же, кто знает, что тебе взбредёт в совместном путешествии. Вдруг опять

перепутаешь меня с какой-нибудь очередной невестой!

Последнее я сказала зря, но уж больно хотелось посильнее уколоть наёмника в ответ на его слова.

На скуластых щеках Коннара вздулись желваки. Чёрные глаза нехорошо сузились, и он рявкнул:

– Ты пожалеешь, что посмела открыть свой рот!

С выводами он опоздал: я уже пожалела. Но было поздно. Я попятилась; наёмник схватил меня за

предплечье и дёрнул, как вдруг его лицо исказила гримаса страшной боли. Выпустив мою руку,

громадный северянин осел на колени, стискивая голову ладонями и хрипло рыча. Внезапность

происходящего испугала меня, и где-то глубоко внутри шевельнулась жалости к недавнему

обидчику, корчащемуся у моих ног. Я тихо спросила:

– Что случилось?

Коннар резко вскинул вверху голову. Я ахнула: из его глаз сочилась кровавая жидкость, подсыхая

на щеках бурыми ручейками. Пара ударов сердца – и страшное выражение смертельно раненного

зверя сошло с его лица: кажется, боль схлынула. Выругавшись на неизвестном мне языке, бывший

капитан поднялся на ноги, шатаясь, как пьяный. Мотнув густой гривой волос, он устремил на меня

мутные глаза и прохрипел:

– Твой дружок - колдун.

Уточнять, что Кристиан мне не дружок, не стоило. К тому же, он вовсе не колдун, а вампир, да и

виделись мы всего два раза. Меня затопило чувство какого-то тихого умиротворения, смешанного с

суеверным страхом: значит, менестрель не обманул, сказав, что без моего согласия северянин не

сможет до меня дотронуться. Вот только понимать его следовало буквально.

Коннар и впрямь не мог коснуться меня.

***

На Первый океан опустилась ночь, накинув на беспокойные волны шёлковое покрывало штиля. Она

принесла с собой ту особенную прохладу и умиротворение, которое бывает только на открытой

воде, когда чувствуешь себя безнадёжно оторванной от твёрдой земли, и весь мир сжимается до

размеров палубы корабля. На короткое время именно он становится твоим миром, а все, что ждет

тебя дальше, кажется призрачным и недостижимым.

Эти мысли неспешно, как сонные змеи, шевелились в голове, пока я сидела на ветхом ящике,

поставленном впритык к борту. Я обнимала согнутые ноги, запрокинув голову вверх и разглядывая

раскинувшийся над сонным океаном небесный шатёр. Там, наверху, перемигивались звёзды, и

неспешно плыл рогатый месяц, кажущийся больше, чем обычно. Иногда, отбросив мысли о

грядущем, я отыскивала в звёздных скоплениях знакомые с детства созвездия: Лапу Тайгора, Щит

Лиара, Гребень Русалки. По правую руку переливалось красным цветом Око Хэлля. Давным-давно

эддре Лэйдон говорил нам, тогда ещё малолетним испуганным ребятишкам, что когда-нибудь