Место третьего

От моего корпуса до пропускного пункта несколько минут спокойного шага, которые я провожу, откровенно наслаждаясь прогулкой. По пути встречается пара младшекурсников и несколько парочек постарше. С мелкими я не знаком, и они попросту не обращают внимания на парня с сумкой, идущего к выходу. А вот другие провожают меня заинтересованными взглядами, тихо переговариваясь. Наверняка были на ночной тренировке и видели немало занятного от пары Beloved.

Уже на подходе к пропускному пункту вижу, что за стеклом маленького помещения собралась крохотная кучка народа, и улыбаюсь. Ямато с Коей весело болтают на диване возле стойки регистрации, Мимуро в гордом одиночестве привалился спиной к стене, а Чияко-сенсей и Накахира дожидаются меня у самых дверей.

Поздоровавшись со старушкой и её теперь уже, наверное, постоянным хвостиком, миную стеклянные двери, желаю остальным доброго утра, подхожу к стойке и кладу наши пропуска. Все документы готовы, осталась лишь пара формальностей, которые занимают не больше полминуты. Девица у стойки даёт расписаться в очередном журнале, протягивает мне какие-то бумаги, которые я не глядя сую в карман сумки, и желает счастливого пути.

Выхожу во вторые стеклянные двери — последняя преграда на пути домой. Остальные нестройно тянутся следом. На обочине уже ждёт чёрный «ниссан» с жёлтой бляшкой на крыше, возле которого стоит меланхолично курящий Агацума. Увидев меня, он бросает окурок, здоровается, принимает мою сумку и устраивает в багажнике. Потом на несколько секунд застывает, последний раз обводя глазами комплекс, и садится в машину. А мне ещё есть с кем проститься.

Сначала ко мне подходит Мимуро, крепко жмёт руку и, пожелав удачи, прощается до декабря. Я в свою очередь желаю ему поскорее сладить с Мэй — чем раньше он вправит себе мозги, тем лучше. Потом на шее у меня внезапно повисает Ямато и обнимает так крепко, что кости хрустят, а все попытки оторвать её от себя ни к чему не приводят.

— Сэймей, я буду ждать тебя… — шепчет она мне на ухо, затем отстраняется и азартно добавляет: — В Системе.

— Встретимся, — обещаю я.

Ямато отходит к Кое, та только криво улыбается мне и кивает. Кивнув в ответ, переключаюсь на Накахиру, который приблизился, засунув руки в карманы, и выглядит донельзя смущённым.

— Сэймей…

— Счастливо, Накахира, — вздыхаю я и понижаю голос: — Береги её.

— Да, и ты береги… себя.

Неуклюже потоптавшись рядом, он отступает назад, чтобы пропустить ко мне Чияко. Старушка подходит, смаргивая слёзы и прижимая руки к груди. О, только не надо драм, сенсей, я вас умоляю.

— Удачи тебе, Сэй-кун, — говорит она надтреснутым голосом. — Мне тебя будет не хватать.

— Мне вас тоже, — быстро бормочу я, надеясь, что она не полезет обниматься. — Но я ещё дам о себе знать, обещаю.

— Конечно, конечно. Ты… Только не делай глупостей. Держись, слышишь, держись своего Бойца — это самое главное. Ты молодец, я так тобой горжусь. Я счастлива, что ты был моим учеником, Сэй-кун.

Я не планировал раскисать, но тут и у меня что-то в груди ёкает.

— А я рад, что у меня был такой учитель, — улыбаюсь я. — Пожалуйста, берегите себя, сенсей.

Чияко прикрывает глаза, несколько раз торопливо кивает и хлюпает. Догадалась, что я знаю…

— Сэй-кун, вот ещё что.

Она вдруг делается серьёзной, протягивает руку, и мне после недолгого колебания приходится вложить свою ладонь в её. Под пальцами тут же оказывается маленький лист бумаги из записной книжки, сложенный вдвое.

— Это мой домашний адрес и телефон, — поясняет она, внушительно глядя на меня. — Пожалуйста, запомни: что бы ни случилось, какие бы проблемы у тебя ни возникли, что бы ни понадобилось, ты всегда можешь обратиться ко мне. Я буду рада помочь. Сэй-кун… Что бы ни случилось — помни.

— Спасибо, сенсей. Я запомню.

Напоследок крепче сжав её ладонь, прячу листок в карман и подхожу к открытой дверце машины. Уже собираюсь садиться, как вдруг слышу за спиной громкий голос:

— Какой же ты всё-таки эгоистичный, забывчивый, равнодушный засранец!

Оглядываюсь — и глазам своим не верю. Перед стеклянными дверями стоит улыбающийся во все тридцать два зуба Хироши, опираясь на палку. Саки, тоже улыбаясь, поддерживает его за локоть.

— Я не в обиде, что ты не заходил ко мне, пока я валялся в лазарете, — смеётся он, медленно шагая ко мне, — но забыть попрощаться…

— Я не знал, что ты встал на ноги, — усмехнувшись, быстро сокращаю расстояние между нами и принимаю его крепкое рукопожатие.

— Меня только сегодня подняла с постели радостная новость о том, что Аояги Сэймей больше не будет мельтешить перед глазами.

— Ты как?

— Мне уже лучше. Спасибо Саки… — он одаривает нежным взглядом своего Бойца, — и тебе. Если бы её не пустили ко мне в первый день, я бы ещё долго валялся.

— В декабре увидимся.

— А то, — он хитро щурится, быстро оглядывается на Чияко и, наклонившись ближе, пихает мне что-то тяжёлое в передний карман джинсов. — Это чтобы ты всегда был на связи.

— Спасибо, Хироши. Выздоравливай быстрей.

— Сам не болей, — хмыкает он, отступая на несколько шагов.

— До свидания, Сэймей, — кивает Саки.

Я улыбаюсь ей, обвожу глазами всех, кто вышел проводить меня — до полного комплекта только Минами не хватает, — и, забравшись в машину, устраиваюсь рядом с Соби. Такси плавно трогается с места. Краем глаза вижу, как кто-то машет мне вслед, но не оборачиваюсь. В зеркале заднего вида ещё какое-то время подрагивает отражение пропускного пункта и возвращающихся внутрь маленьких фигур.

Машина делает несколько поворотов, выруливая на шоссе, и постепенно разгоняется. Если не останавливаться и не стоять в пробках, доедем часов за пять — не больше. Хорошо, что салон просторный: можно спокойно вытянуть ноги и откинуться на спинку сиденья. В подголовники передних кресел вмонтированы два монитора, по которым уже крутят какую-то рекламу, к счастью без звука. Сначала Соби выключает тот, что перед ним, потом, быстро глянув на меня, тянется к моему. Вот теперь — хорошо.

Достаю из кармана свой новый мобильник и довольно верчу в руках — модель совсем простенькая, зато корпус металлический. Таким, если что, и в тёмной подворотне отбиться можно. Раскрываю его, лезу в записную книжку и нахожу номер Хироши. Потом протягиваю Агацуме, который принялся уныло пялиться в окно.

— Забивайся. На какую-нибудь быстродоступную цифру. Только имя не пиши. И мой где-нибудь у себя зафиксируй.

— Хорошо.

Соби принимает телефон, набивает свой номер, затем, немного подумав, добавляет и имя контакта. Позвонив себе, сбрасывает, возвращает телефон мне и снова отворачивается к окну. Я опять открываю записную книжку, чтобы проверить, как он себя записал, и криво улыбаюсь, когда вижу инициалы. Вернее, единственный инициал — «В».

Дорога здесь ровная, машина будто катится по водной глади: ни тряски, ни лишнего шума. Устроив затылок на подголовнике, скашиваю глаза и наблюдаю за Агацумой из-под ресниц. Сначала может показаться, что он увлечён разглядыванием мелькающего пейзажа. Но в отражении мне хорошо видно его отрешённое лицо и взгляд, замерший в одной точке. Губы меж тем сложились в странную, немного злую улыбку, очень похожую на мою. О чём бы он ни думал на самом деле, уверен, львиную долю мыслей занимает сейчас Ритсу.