Место третьего

— То наоборот: меня казнят, а ты выйдешь сухим из воды, — завершаю я. — Потому что по системным законам Боец не считается самостоятельной единицей и не может нести ответственность за приказы хозяина. Не нужно мне об этом напоминать, Соби. Мы с тобой читали одни и те же учебники.

— Раз ты понимаешь степень риска…

— А это уже будет твоей задачей — свести его к минимуму и сделать так, чтобы Совету не за что было ухватиться. Что до полиции, то эти кретины волнуют меня меньше всего. При необходимости ты и с ними сумеешь разобраться.

Соби даже не замечает, как сама собой гаснет сигарета. Оторвавшись от фильтра, трубочка пепла рассыпается по его светлой брючине. Увидев это, Соби проводит по колену ладонью, отчего серая щепотка становится пятном. И тут же закуривает вновь.

— Простого человека нельзя убить заклинанием, — сообщает он непонятно кому.

— Тебе предстоит повозиться. Я не знаю, как ты собираешься это сделать — задушить его, зарезать, свернуть ему шею или что-то ещё, — но следов остаться не должно. Я имею в виду, таких следов, которые бы могли вывести Совет на Бойца.

Фантазия у Соби хорошая, потому что после этих слов уже вторая сигарета в его замерших пальцах обрастает столбиком пепла. Я смотрю на неё, и тут меня посещает весьма гуманная в данной ситуации идея.

— А Хориэ курит?

Соби с удивлением находит у себя руках ещё одну испорченную сигарету, затягивается тем, что осталось, и бросает фильтр под ноги.

— Раньше точно курил.

— Вот и прекрасно. Помнишь поединок с Loseless? Мне понравилось финальное заклинание с огнём.

— Оно чуть не убило тебя.

— А в этот раз нужно, чтобы не чуть, а наверняка. И не меня. Знаешь, сколько людей погибают в пожарах у себя дома, потому что уснули с зажжённой сигаретой? И несчастный случай налицо, и следов не будет.

— Хочешь, чтобы я…

— Не нужно подробностей. Моя — стратегическая — часть выполнена. Тактическая за тобой. Пока просто последи за ним, чтобы знать, во сколько он возвращается домой и не водит ли к себе кого-то ещё. На сегодня всё. До связи.

Захлопнув папку, встаю и иду к выходу. Соби не прощается.

Совет Семи — не просто горстка системных властителей. Это единый живой организм, антропоморфная тварь с отростками в виде рук, ног и головы. Руки — это, конечно же, Кунуги. Этими самыми руками может вытащить из передряги, а может и задушить, тут как повезёт. Ноги — определённо Чома, невзирая на каламбур. Дряхлый системный аналитик, на котором держится вся структура нашего мира начиная с середины прошлого века. Именно он, просматривая записи боёв и тренировок, читая отчёты о несчастных случаях, изучая обстановку в школе по рассказам тех членов Совета, которые в ней всё-таки бывают, и сочиняет правила для нашей жизни, не вылезая из своего кресла.

Рот — это явно Нагиса. Пока не накормишь его обещанием сделать так, как он хочет, не заткнётся. Мозгом бы я назвал Нану. Пусть она и страдает манией величия, но это единственный человек в Совете, чьи результаты работы можно увидеть сразу. Минами я назначил глазами, для мозга он всё-таки не слишком всеохватный. Его интересует не политика, а только собственная школа. Ходит, вынюхивает, наблюдает, смотрит, пялится… И не всегда принимает адекватные меры относительно увиденного. Хориэ — это нос. Вроде как он есть, а вроде как могло бы и не быть, и ничего бы от этого не поменялось.

Есть и седьмой член Совета. Его хвост. Нелепо болтающийся и совершенно бесполезный.

Информацию по нему, которую добыл мне Хидео, я изучаю с особой щепетильностью. Это совершенно новое для меня лицо, появившееся в Лунах полгода назад, когда я уже приезжал в Гоуру только на сессии. У этого лица курносый нос, огромные карие глаза с крапинками на радужке, соломенные волосы ниже лопаток и такого же цвета аккуратные острые Ушки. А зовут это милое создание Гомон Микадо, Moonless. И именно её я в ближайшее время намереваюсь сделать своими глазами и руками в Совете.

Данные, полученные от Хидео, настолько же подробны, насколько рыхлы. Родители — дипломаты, сейчас живут в Китае. Девчонка обучалась там же. Там же и встала в пару с не самым слабым Бойцом Фудзиварой Токино, который несколько лет просидел на шее у своих родственников всё в том же Китае. Полгода назад они вернулись в родные края, когда Гомон пригласили работать в Луны на должность главы по международным связям. Если учесть, что у Лун уже лет тридцать нет никаких связей с другими странами, не совсем понятна её роль за круглым столом. Ну и ко всему прочему, десять машинописных страниц её биографии так и не дали ответа на главный вопрос: что делает в Совете Семи тринадцатилетняя пигалица?

Пока Соби был занят носом Совета, мне предстояло разобраться с хвостом. Поначалу я думал, что моя задача будет значительно проще — ведь что может быть легче, чем заинтересовать и расположить к себе столь юную деточку? Однако впоследствии выяснилось, что убить человека — не так уж и сложно по сравнению с тем, как досталось мне…

С тем, чтобы привлечь её внимание, я справился быстро. Узнал дату ближайшего собрания и выловил Гомон после его окончания. Когда увидел её первый раз, сразу отметил, что на фотографии она выглядит немного старше. Удачные ракурс и освещение скрыли подростковые угри на подбородке, заострили детский нос-картошку и вытянули щёки. В жизни же я бы не дал Гомон Микадо и её законные тринадцать.

Мы перекинулись парой фраз, я рассказал немного о том, кто я такой и чем здесь занимаюсь. Вначале она слушала меня настороженно и всё время озиралась, словно ждала, что сейчас из-за поворота выскочит мама и отругает её за болтовню с парнем. Но когда я как бы между делом сообщил, что заметил её здесь ещё зимой, но стеснялся подойти до этого дня, её интерес ко мне ощутимо возрос.

Я сказал, что понимаю, как нелегко приходится на новой и ответственной должности такому юному сотруднику, и тут Гомон, видимо увидев во мне товарища по несчастью, в полной мере удовлетворила моё любопытство.

Оказывается, тринадцатилетние девочки попадают в Совет по рекомендации Кунуги-сана. Он часто ездил в китайскую школу читать лекции по системному взаимодействию для группы лучших учеников. Больше всех отличилась Гомон, и Кунуги, похлопотав о её досрочном окончании школы, привёз Moonless в Японию.

Деточка сияла гордостью, рассказывая мне о добром сенсее Кунуги. А я отметил про себя его удачный задел на будущее. Неплохая идея пропихнуть в Совет своего протеже, не глупого, но достаточно наивного. Вечная благодарность сенсею не позволит спорить с ним или втыкать палки в колёса. Таким образом, получаем выгодную позицию, где один из Семи всегда будет на твоей стороне.