Мой путь озарён рассветом

Вечность отхлынула. Я стояла у Древа, и в то же время понимала, что меня там нет, что я нахожусь где-то в другом месте, а тело, человеческое тело, которое я увидела, опустив взгляд, принадлежит не мне, хоть от моего и неотличимо вплоть до царапины на щеке и повязки на голове. Я стояла, по пояс утопая в древесине огромного выступающего из земли корня, а передо мной застыл, ощетинившись и прижав уши к голове, зверь. Крупная горная рысь.

Зверь смотрел на меня, не мигая, но, когда наши взгляды встретились, его узкие вертикальные зрачки расширились. Удивлённо вскинулись острые уши с кисточками на концах, улеглась вздыбленная шерсть. Зверь сделал шаг ко мне и остановился.

— Крис? — неуверенно спросила я, и ответом мне стал длинный протяжный мяв. Недовольный изданным им звуком, зверь хлестнул землю хвостом и снова уставился на меня. Я тихо засмеялась. — Ну, привет.

Что он делал здесь, у Древа? Это я как-то сумела затащить его сюда, или, напротив, Древо отправило меня к попавшему в беду Призраку? «Спаси его, — шепнул в моё ухо голос Кииры. — Древо хочет, чтобы он жил. Тогда оно исполнит твою просьбу».

Опершись ладонями о корень, я попробовала освободиться из его объятий, и это далось мне с неожиданной лёгкостью. Спрыгнув на землю, укрывавшая которую белая трава здесь была немного короче, чем дальше, в бесконечных просторах мира духов, я подошла к Крису.

— Ты застрял здесь?

Фаина ли обманула его, попал ли Призрак в ловушку других эйноматринцев, или дело было совсем в другом? Зверь не мог рассказать, он лишь забавно кивнул, подтверждая, что не может покинуть Древо без посторонней помощи.

А я могла. Глядя вдаль, я вдруг предельно чётко поняла, куда надо идти.

— Иди за мной, я тебя вытащу. — Я поманила за собой Криса и первой двинулась прочь от Древа.

Он шёл следом. В этом было что-то особенно нелепое: я так долго думала о том, как мы встретимся снова и поговорим, а когда мы встретились, Призрак говорить не смог. Мы шли в абсолютном молчании, трава доходила мне до пояса, а ставший горной рысью Крис и вовсе тонул в ней с головой. Древо отдалялось, но пейзаж впереди не менялся, и казалось, что мы топчемся на одном месте, и только мелкие духи созидания разлетались прочь, не желая встречаться с нами.

— Возвращайся, — не глядя на него, попросила я Криса. — Не знаю, что из этого выйдет, но я не хочу, чтобы ты умирал. Возвращайся домой, я буду тебя ждать.

И тут, словно испугавшись моих слов, мир духов расступился. Мы шли, и всё вокруг нас темнело, пока я не погрузилась в абсолютную черноту, в которой были лишь Вечность и паутина посохов. Вдобавок к посоху Криса я различила оружие Марики, потом Хоберина Высокого, и дальше, дальше, дальше, больше и больше, пока вдруг не узнала последний: посох Рейнера в своей руке. «Туда, — подумала я, — мне надо туда». И открыла глаза.

Тонкие деревянные отростки окутывали моё тело словно вторая кожа, они давили, душили, мешали двигаться. Испуганно взвизгнув, я попыталась сорвать их с себя, не сразу поняв, что достаточно приказать. Посох упал рядом прямой палкой, я села, и тут же упала обратно, когда над головой пролетела лапища демона. Лежавший рядом посох несомненно был посохом Рейнера, совершенно беззащитного без его оружия.

К счастью, Ворон был цел. Его пальцы стремительно вцепились в деревянную поверхность, и вот коса снова разрубает демонов на части. Я снова попыталась сесть, но голова закружилась. Пока что ясно было одно: я вернулась, а разрыв закрылся. Осторожно пытаясь привести себя в вертикальное положение, я с неудовольствием отметила, что потеряла уши и хвост: меня выкинуло в то обличие, где раньше была лиса. Подаренная Малисаной повязка на голову сползла на лишённые ушных раковин дыры, и я поморщилась, возвращая рысьи уши.

— Помогай! — крикнул Рейнер.

Судя по всему, ему приходилось непросто, по крайней мере не так просто, как раньше. Демоны стали сильнее, но торжествующий смех вырвался из моего горла, когда я увидела глаз на теле одного из них. Всё вернулось на свои места.

Доставая свои ножи, я подскочила поближе к Рейнеру, готовая помогать. Головокружение отступало гораздо быстрее, чем в прошлый раз, я была готова к бою. Впрочем, толку от меня всё равно было мало. Большую часть времени я носилась вокруг, отвлекая внимание демонов на себя, и то и дело пытаясь попадать в глаза ножами. Мне неприлично везло. Даже когда один из ножей разлетелся тремя крупными осколками, попав по неуязвимой для простого оружия поверхности существа, я осталась цела. В моём костюме появилось ещё несколько дыр, но демонам не удалось даже оцарапать меня. И чем меньше демонов оставалось в зале, тем с большим восторгом носились по нему мы с Рейнером. Демоны бежали за мной, Ворон бежал за демонами, и всё это напоминало какую-то особенно безумную игру в догонялки, одну из тренировок с крокодильчиками Арран.

Когда подмога всё-таки подошла, мы расправлялись с последними из демонов.

— Не трогать чужое! — радостно провопила я, а Ворон взмахнул своей косой.

Потом нам досталось от Маттиаса. Пойди мы к нему за разрешением, нам пришлось бы потратить несколько часов, ожидая, пока глава ордена соберёт достаточную, по его мнению, команду, а потом вместе с Аланом Лояне оценит степень опасности.

— Важно понимать разницу между геройством и глупостью! — сердился Маттиас.

— Важно понимать разницу между глупостью и разумной инициативой,— зевнув, ответил ему Рейнер. — Вы ведь хотели взорвать башню.

— Это не имеет значения…

— Придя туда, вы бы поняли, что внутри нет живых, и уничтожили бы башню. Будь там обычные демоны, это убило бы их, но у этих не было глаз, они бы не пострадали и всей неуязвимой толпой оказались на территории академии. Разрыв завис бы в воздухе на уровне шестого этажа, и никто не знал бы, что с ним делать. Но мы вмешались, не дожидаясь ваших приказов, и в башне пострадал только один витраж. Разумеется, не считая нанесённого демонами урона.

Судя по краснеющему лицу Маттиаса, Ворон бил в нужные места.

— В этот раз всё вышло удачно, — сердито проговорил глава ордена, — но окажись я прав, вы были бы мертвы, а башню всё равно бы взорвали.

— Да. — Рейнер и не думал спорить. — Так бы и вышло, окажись вы правы. Но прав оказался я. Опять.

И мы покинули здание ордена, провожаемые полными страха и восхищения взглядами. В этот раз резкость напарника не казалась мне лишней. Рисковали ли мы? Да. Стоило ли оно того? Стоило. Жалела ли я? Ни разу. Хотела ли повторить? Безусловно. Эта авантюра могла кончиться очень плохо, но мы отделались лишь царапинами, в основном полученными от осколков витража.

Сложнее было объяснить, что вообще случилось. Что-то подсказывало мне, что Маттиасу не стоит знать о моём путешествии к Древу. Не сговариваясь, мы с Рейнером рассказали всё, соврав лишь в одном: мы сказали, что я закрыла разрыв из физического мира.

— Вы знаете о моей связи с Древом, — глядя в глаза Маттиасу, сказала я. — Я взяла кусочек посоха Рейнера, встала в центре разрыва и воззвала к Древу. Оно ответило, и разрыв закрылся. Я сама толком не поняла, как именно это произошло.

Больше вопросов по этому поводу мне не задавали, должно быть, поверили. И всё равно я чувствовала тревогу. Маттиас когда-то прямо дал мне понять, что боится людей с излишними способностями, но что означало случившееся со мной? Древо тянулось ко мне, как будто желая обнять. Было ли это проявлением человечности, желанием тепла и понимания, или чем-то, что было не дано понять простому смертному? Так или иначе, Древо отозвалось внутри меня и исполнило мою просьбу. Над этим стоило подумать, но потом. Сейчас я устала и хотела спать.

— Завтра вернёмся за платой, — заявил Рейнер. — Нам полагаются хорошие деньги за это.

Я зевнула.

— Кстати о деньгах. Я должна тебе за жильё?

Ворон кинул на меня косой взгляд.

— Да. За жильё ты должна рассказать мне, что за бесовщину ты сотворила. Маттиасу ты соврала, но я имею право знать.

Он действительно имел это право.

— Я уже говорила, что ношу часть Древа в себе. Меня каким-то образом затянуло к нему, оно закрыло портал и вернуло меня назад.