Мой путь озарён рассветом

По её мнению, в прошлый раз мне не удалось, Питер погиб, потому что я его не спасла. Я вздохнула и пообещала:

— Сделаю всё, что смогу.

Амулет лежал в красноватой от света шара грязи у моих ног, и тень, отбрасываемая им, напоминала человеческую фигуру с одним крылом.

— Рейнер, — тихо позвала я, подняв амулет с земли. — Я знаю, как нам подняться. Ты говорил, что хотел бы полетать как птица?

Мне не пришлось долго объяснять. Ворон воспринял моё предложение с сомнением, но решил рискнуть, и я не могла сказать, что повлияло на него в большей степени: наблюдающие за нами маги или настоящая мечта о небе. «Почему все так любят небо? — в который раз удивлялась я. — Это, конечно, интересно, но человек не создан для небес». На земле или даже в воде мне было спокойнее, а потому я без единого сомнения прикрепила созданные из посоха крылья и хвост к своему напарнику.

— Ты уверена, что у тебя получится? — спросил Рейнер, через плечо оглядываясь на мою поделку.

Крылья мало походили на птичьи. Такие могли бы принадлежать летучей мыши или дракону, но я предпочла подражать простому аппарату Дана, а не сложным, покрытым перьями птицам.

— Если не получится, ты просто не взлетишь, — успокоила я напарника. Меня саму беспокоило другое: —А ты как, точно сможешь меня удержать?

У Рейнера часто потели руки. Мне не слишком хотелось выскользнуть и рухнуть с огромной высоты, своей смертью обрекая на смерть и Ворона.

— Не бойся, удержу. — Услышал ли он мой страх или просто угадал очевидное? — Ты готова?

Крылья цеплялись за тело Рейнера, словно в самом деле вырастая из него, но тот заверил меня, что посох не причинил ему боли. Я очень надеялась, что это так, что я не наврежу ему таким образом.

— Готова.

Руки Ворона были даже мокрее, чем обычно: похоже, он волновался куда больше, чем показывал. Вздохнув в который раз за этот вечер, я решилась использовать частичку посоха, чтобы связать наши руки им, и вдруг увидела Алана Лояне и Херду Рейнор, смотрящих на нас с безопасного расстояния. На их лицах были восторг и ужас. «Смотрите, — думала я, — смотрите, как я могу. Смотрите, как мы можем, потому что вы так не сможете никогда». Меня охватывал восторг, и, подчиняясь моему приказу, крылья на спине Рейнера, стабильные, благодаря его силе воли, взмахнули раз, потом другой, поднимая нас в воздух.

Мы летели. Мы в самом деле летели, кругами поднимаясь вокруг башни. Я висела, чувствуя, как крепко сжимают мои запястья руки Ворона, и понимала, что он в восторге, хотя никакой возможности увидеть лицо напарника у меня не было. Скрепившее наши руки дерево врезалось в кожу, висеть так было весьма неудобно, но это сейчас не имело значения, потому что у меня получилось. Мы действительно птицей летели по небу, так, как всегда мечтала, но никогда не смогла и не сможет полететь Рия.

Довольно скоро мы достигли выбранного нами окна. Большое, в два моих роста, оно было закрыто цветным витражом с изображающим феникса узором, и наша птица без зазрения совести врезалась в него, предусмотрительно закрыв нас сложившимися крыльями. Мы упали на пол вместе с горой осколков, и я зашипела от боли, когда один из них глубоко оцарапал мою щёку, но тёплый прочный костюм выдержал, защитив остальное тело. Рейнер тоже отделался мелкими царапинами. Он поднялся на ноги, опираясь на ставший простой палкой посох, и вдруг засмеялся. И тогда я засмеялась тоже. Мы стояли в небольшом пустом зале у огромного окна, из которого всё ещё торчали осколки разбитого нами старинного витража, и смеялись, пока нехорошее ощущение вдруг не заставило меня замолчать.

— Демоны.

Демонов было много. Пока эти твари находились в физическом мире, мне было достаточно секундного сосредоточения, чтобы более или менее точно определить их местонахождение. Твари заполняли собой комнаты, иногда даже позволяя мне определять их очертания.

— Не здесь, ниже. — Я закрыла глаза, вслушиваясь в собственные ощущения. — Маленькие, слабые, но очень много. Больше всего собралось в одной точке почти в самом низу, наверное, там разрыв.

— Что насчёт разрыва, ты чувствуешь его? — уточнил посерьёзневший Рейнер, и я покачала головой.

— Может быть, но не могу понять этого. Слишком много демонов в физическом мире.

— Глупые маги. Творят непонятное им колдовство, а могли попросить о помощи пару ведунов.

Я усмехнулась.

— Лучше подумай о другом. Целая башня демонов, и все нам.

В комнате не были никакой мебели или обстановки, кроме каменного, как будто выраставшего прямо из пола невысокого стола. Несколько осколков упали на него, и Ворон зачем-то смахнул их посохом.

— Нам, пока не пришла подмога, — поправил меня он. — Если мы хотим забрать себе всех, мы должны управиться быстрее.

Странное возбуждение охватывало меня, заставляя хвост причудливо изгибаться. Как посмотрят на нас, если мы сможем? Мои заслуги уже не скроет имя Ведьмы Сказочницы, и я больше не хотела этого. Теперь я хотела творить невероятные сказки от своего лица.

— Тогда вперёд. — Я улыбнулась.

Вместо ответа Рейнер поставил ногу на стол, ударом о колено разломил посох пополам и протянул половину мне. Оценивающе осмотрев её, я покачала головой и вытащила ножи.

— Так мы будем друг другу мешать. Убивай, а я буду тебя направлять.

Рейнер легко мог отдать контроль над посохом мне, но равномерно разделять власть над ним нам было сложно. Мы пробовали, но сошлись на том, что действия, подобные тем, благодаря которым мы обвалили подземные туннели с эфиром, лучше оставить для ситуаций, где мы могли, не подвергаясь риску, сосредоточиться на управлении посохом. Как в случае с полётом, где Ворон, будучи хозяином крыльев, помогал мне поддерживать форму, в то время как я управляла движением.

— Мне придётся тебя защищать. — Мой напарник явно не был в восторге от такой перспективы.

— Поглядывай на меня иногда, но не особо волнуйся. У меня есть ножи, и я умею бить по глазам.

Просто разрубить демона пополам мне было уже не суждено, но это почему-то не заставило меня печалиться. Под моим руководством мы двинулись вниз, и два этажа спустя наткнулись на первых демонов.

Мы спускались всё ниже, убивая всех тварей, которых мне удавалось найти. Удивительно, но это давалось нам слишком легко: Рейнер убивал демонов быстрее, чем я успевала понять, где у них глаза. С каждым этажом их становилось всё больше, и всё нелепее выглядели многочисленные системы защиты, наполнявшие служащую для практических экспериментов Башню Огня, но так никого и не спасшие.

Здесь было мало мебели, а украшения встречались лишь в коридорах. Все комнаты, в которые мы заходили, оказывались или складами оборудования, или пустыми комнатами вроде той, через которую мы попали внутрь. Заполнившие всё вокруг твари ничего не разрушили и не испортили, но людей не было нигде. Рейнер не чувствовал живых, и это особенно меня удивляло. Здешние демоны не были похожи ни на одного из тех, какого мне случалось встретить в физическом мире, они умирали, как бабочки-однодневки, и совершенно не казались опасными. Мы прошли уже несколько этажей, а все царапины на наших телах так и были оставлены стеклом.

Мы в самом деле могли управиться до прихода подмоги. Хотя работа оказалась обидно лёгкой, её было неприлично много, и это не позволяло угаснуть нашему энтузиазму. Напротив, всё больше наполняясь чувством защищённости и азартом, я, уже не скрываясь, выкрикивала:

— Пятеро за дверью справа!

И парой секунд спустя Рейнер отвечал мне:

— Теперь нет.

Это было весело. Наверное, в самом деле надо быть безумной, чтобы веселиться в такой ситуации, но я не была против такого безумия. Оно заставляло меня чувствовать себя живой, куда живее, чем когда-либо в течение повседневной валмиранской жизни, где были поезда, душ и стены домов, нагревающиеся в холода безо всякого огня. Я не была создана для покоя и мира, и Рейнер тоже. И Рия. И Крис. Призрак выбирал не между мной и Фаиной, он выбирал между покоем и стабильностью, разбавленными моими истериками, и манящей полной опасностей свободной. Наверное, теперь я понимала его немного лучше.