Над пропастью юности

Сердце пропустило удар в нерешительности. Первые несколько секунд она всё ещё не могла взять вдомек, о каком предложении и благословении могла идти речь. А затем поняла, и голова вскружилась от внезапного осознания.

Они ни разу не обсуждали будущего. После произошедшего с Джоном она боялась этого, хоть и впрочем не считала таким уж необходимым. Убедив себя в краткосрочности странных отношений, Фрея лишь в глубине души могла рассчитывать на их продолжение с жутким опасением, что однажды чувства пройдут, оставив их обоих на развалинах прошлого, которого уже нельзя будет вернуть. К тому же Фрея с самого начала дала Джеймсу условную свободу, что точила острые когти о её мягкое сердце. Она отдавала себе отчет в том, в кого влюбилась и с кем хоть и временно, но связывала свою жизнь. Мысли о семейной жизни с парнем ни разу не посещала её.

Вместо ликующего счастья Фрея вдруг ощутила укол злости. Джеймс просил у мистера О’Конелла благословения, когда прежде не спросил руки у неё самой. Сердце забилось быстрее в неистовстве. Её всю в одночасье будто бы парализовало от решительного осознания того, что она не хотела замуж. Ей было всего восемнадцать, и для женитьбы им должно было хватить ещё целой жизни, если бы только они сами позволили себе и дальше быть вместе. И она объяснила бы это Джеймсу, если бы он спросил напрямую, вместо того, чтобы первым делом идти к мистеру О’Конеллу.

Фрея пропустила часть их беседы, оглушенная громкими мыслями. Следующее, что донеслось до её слуха, это тяжелые шаги одного из них, и она не придумала ничего лучше, чем торопливо подняться вверх по лестнице, чтобы остаться незамеченной.

Это был Джеймс. Похоже, отец всё же вынудил его уйти. Фрея задержала дыхание, когда парень прошел мимо, не заметив её замершую в тени неосвещенного пролета. Не успела вздохнуть с облегчением, как он вернулся. Всё-таки заметил.

Язык не поворачивался произнести хотя бы слово. Она просто стояла, неловко переминаясь с ноги на ногу, когда Джеймс оглянулся, прежде чем ступенька за ступенькой преодолеть расстояние между ними. И не успела Фрея опомниться, как он жадно впился своими губами в её.

Глава 31

Ей не было, как выбраться из плена его рук, когда он сжал лицо в больших ладонях. Фрея неуверенно пыталась отстраниться, но, положив ладони поверх его, лишь крепче прижала их к разгоряченной коже. Джеймс переплел их пальцы и завел руки за спину девушки, игнорируя её страх быть пойманными. Он углублял поцелуй, не давая ей путей к отступлению.

Он был на вкус тем же. Фрея чувствовала на кончике твердого теплого языка, силой раздвинувшего её губы, табачную горькость и слабую терпкость крепкого алкоголя. Волосы Джеймса всё так же щекотали лицо, поэтому она отвела одну руку, только чтобы легонько пальцами оправить их, чтобы не мешали. Нос, уткнутый в щеку, вместе с воздухом вдыхал запах крема для бритья, впитавшегося под кожу.

Фрея пыталась отклониться, но он повторял следом за ней всякое неровное движение. Ловил с раскрасневшихся губ вздохи, не позволяя произнести и слова, потому что знал наверняка, что её голос всё безвозвратно испортит. Фрея едва успевала ловить ртом воздух, когда Джеймс давал не больше, чем секунду передышки, прежде чем снова примкнуть к ней. И ей не оставалось ничего другого, как снова закрыть глаза и в его крепких объятиях продолжать медленно терять связь с действительностью.

Она не заметила, как шаг за шагом он начал направлять её в комнату, не разрывая поцелуя. Вместе с клокочущим в груди страхом, Фрея ощущала разливающееся по всему телу вожделение, вынуждающее, в конце концов, перестать сопротивляться и лишь сильнее примкнуть к парню. Ощущение желания завязавшегося внизу живота было уже привычным. И Фрея ненавидела себя за то, что так легко готова была сдаться перед природой собственного тела, позывы которого взывали к большему, что едва было сейчас уместным и возможным.

Она ударилась спиной о двери. Губы Джеймса сместились к линии подбородка, прежде чем подняться к мочке уха, что заставило девушку громко вздохнуть. Он стал нетерпеливо давить рукой на ручку, когда Фрея повернула голову, чтобы заметить, что стояли они у двери в её комнату.

— Нет. Только не здесь, — выдавила, почувствовав во рту сухость, прежде чем Джеймс снова перехватил её губы и без возражений повел дальше.

Гостевая, где некоторое время ютился парень, была рядом. Они провели несколько ночей в его кровати, занимаясь любовью, в чем Фрея находила для себя всё больше удовольствия. Всё меньше испытывала боль, пока однажды Джеймс не довел её до пика, развязав пульсирующий внизу живота узел до конца. Казалось, ещё никогда прежде она не чувствовала себя такой свободной и счастливой, прежде чем в одночасье эти ощущения растворились во всепоглощающем крике, сорвавшимся в голове.

Джеймс распахнул дверь и аккуратно завел её в комнату, где ожидаемо оказалось темно и прохладно. Он не стал включать свет, но тихо запер за ними дверь, прежде чем подвести Фрею к кровати, на которую бережно уложил.

Затем заставил её приподняться на локтях, усадив поудобнее перед собой, чтобы расстегнуть платье, на котором, в действительности, не было ни молнии, ни пуговиц. Фрея опустила в это время глаза, чтобы заметить топорящуюся ткань на брюках парня. Его замешательство дало ей несколько минут для передышки. В конце концов, сдавшись, Джеймс поднял юбку дурацкого платья, оттянул резинку теплых шерстяных колгот и ловко стянул их вниз, скользя теплыми ладонями по внутренней стороне её бедер.

Невольно Фрея снова упала на мягкий матрас, как тряпичная кукла, пока не ощутила во всем теле электрическое напряжение с первым горячим поцелуем, оставленным прямо напротив чёртового узла, что почти болезненно запульсировал. Затем Джеймс принялся оставлять влажную дорожку поцелуев, поднимая платье всё выше и выше, вынуждая девушку изгибаться в спине, следом за тем, как тело покрывалось мурашками.

Он оставил последний поцелуй в ложбинке между грудей, которые накрыл большими ладонями и легонько сжал, прежде чем Фрея, приложив усилия, освободила своё тело из рук парня.

— Почему ты не спросил меня? — Фрея поднялась на вытянутых руках, вынудив его подняться следом. Джеймс встряхнул головой, обдав девушку недоуменным взглядом, когда она нахмуренно сверлила его серыми глазами.

— Решил, что ты скучала по мне не меньше, — его губы коснулись её скул, как только она отвернула голову, игнорируя поцелуй. Его руки снова оказались под платьем, и Фрея едва справлялась с вожделением. — Ты ведь скучала по мне? — прошептал на ухо, заставив снова заметно напрячься.

— Почему ты не спросил, хочу ли я быть твоей женой? — повторила, вынудив прекратить поцелуи. Руки Джеймса оставались на прежнем месте, когда она обхватила ладонями его лицо, заставив смотреть глаза в глаза.

Момент для разговора был неподходящим. Фрея хотела Джеймса не меньше, чем он её, но мысль о том, что в доме был отец, заставляла испытывать дискомфорт. Он мог в любую минуту подняться наверх и застать их. Пусть первым делом стал бы искать дочь в её комнате, но любая неосторожность в виде нечаянно выпущенного вздоха или нетерпеливого стона должна была выдать их. Если бы мистер О’Конелл узнал, что она не только встречалась с Джеймсом, но и занималась с ним любовью, его бы не меньше, чем схватил бы новый удар. Избежать скандала было бы невозможно.

— Прости, что? — Джеймс усмехнулся, будто не имел понятия, о чем шла речь. Смотрел на неё недоумевающе, будто она сказала какую-то несусветную глупость. И Фрея покраснела, усомнившись в том, что сумела правильно понять суть разговора Джеймса с отцом.

— Ты спрашивал у моего отца благословения, — неуверенно опустила глаза, прочистив горло. Часто заморгала, прежде чем снова посмотрела на парня. Теперь же он улыбался, как ни в чем не бывало. — Почему ты не спросил прежде меня?

— Потому что был уверен, что ты не откажешь. Предел мечтаний каждой девушки — выйти замуж. Разве ты не думала провести со мной всю жизнь? — не дождавшись ответа, Джеймс потянулся вперед, когда её ладонь легла на его губы, предотвращая поцелуй. Затем с силой оттолкнула от себя, оправила платье и удобнее разместилась на краю кровати.