Над пропастью юности

— Я думала, тебя пугает одна мысль провести с кем-то бок-о-бок всю жизнь вместе, — в голосе был ощутим упрек. Джеймс обреченно вздохнул. Сел на полу перед ней, подтянув к себе колени. Он затруднялся решить, что больше огорчало — упрек девушки или неслучившаяся близость. — Думала, тебе это не нужно.

— Люди меняются, — Джеймс пожал плечами. — Знаешь ли, в моей жизни много изменилось за последнее время, — он улыбнулся, хотя нахмуренное выражение на лице Фреи вызывало недоумение. — Ты хочешь, чтобы я сделал чёртово предложение? Вот так? — Джеймс стал на одно колено, потянулся к карману брюк, но затем обреченно вздохнул. — Прости, забыл кольцо в ювелирном.

— Это всё шутки для тебя? — она рассерженно толкнула его в плечо, отчего он снова оказался на полу и тихо рассмеялся. Серьезность девушки во многом забавляла его. — Перестань смеяться! — нетерпеливо выдала.

— Равзе мы не можем обойтись без этого? — Джеймс обреченно вздохнул. — Это всё такие формальности. Не думал, что они важны для тебя. Куплю я чёртово кольцо…

— Мне не нужно твоё кольцо! — Фрея вдруг подскочила с места. Тон её был резким и решительным. — Я не хочу выходить замуж! Но ты не спросил у меня даже этого, как будто моё решение вовсе не имеет значения.

Джеймс нахмурился, не торопясь с ответом. Молча рассматривал её в недоумении, будто пытался найти в словах подвох, намек на глупую шутку, но Фрея была предельно серьезна. Девушка отошла к окну, когда он поднялся, чтобы пересесть на край кровати, где доселе находилась она. Казалось, Джеймс пытался сложить в голове некий паззл, что, кажется, получалось тщетно плохо. Он, действительно, и предположить не мог, что Фрея сможет выдать подобное. Про себя решил, что их отношения не могли повторить произошедшего между его отцом и её матерью, ведь их любовь была одинаковой. Слова Фреи заставили в этом усомниться.

Джеймс испытывал странное смятение, когда вдруг случилось то, чего он даже не брал в счет, уверенный, что просьба о благословении мистера О’Конелла заставит Фрею воспылать к нему ещё более горячим чувством. Прежде чем решить, готов ли сам к созданию семьи, Джеймс загорелся внезапной идеей, что должна была в большей мере обрадовать девушку, и решил незамедлительно преступить к её исполнению. Полагал, это решение поможет покончить со всеми дурацкими недоразумениями, раз и навсегда предопределит, кем они были друг другу и что на самом деле испытывали, а также заключит мнимое счастливое мгновение в вечность. Никаких препятствий и возражений. Они могли бы быть вместе, и ничто не могло бы этого испортить.

— Кажется, я не совсем понимаю, — произнес наконец-то, когда так и не сумел прийти к внутреннему согласованию её слов со своими чувствами. — Ещё несколько дней назад ты признавалась мне в любви, так что изменилось теперь?

— Если я пока не готова выйти замуж, это не значит, что я не люблю тебя. Мне всего восемнадцать и…

— Кажется, тебя это мало беспокоило, когда ты дала согласие чёртовому Джону Томпсону, — Джеймс тоже не смог усидеть на месте. Фрея выпустила тяжелый вздох, спрятав лицо в ладонях. Он ловко ухватился за её запястья, чтобы вынудить посмотреть в глаза, пылающие неистовой злостью и трепещущей болью. — Какого чёрта, Фрея?

— Будь уверен, если бы я вышла за него, это стало бы самой большой ошибкой моей жизни! И я не хочу совершить ещё одно необдуманное решение, рискуя несколько месяцев спустя пожалеть о нем, — ответила на одном дыхании. — Мне нужен лишь короткий момент, а не вся жизнь, — голос стал намного мягче. Она как будто умоляла его понять её, не обижаться и принять, насколько бы безжалостно и жестоко не звучало предложенное объяснение.

— Ты жалеешь обо всем? — спросил, нахмурившись ещё сильнее. Нет, всё-таки Джеймс решительно не мог понять, а она и не знала, как объяснить ещё доходчевие.

— Ты вывернул мои слова наизнанку, — Фрея тяжело вздохнула, когда тепло рук парня отпустило её лицо, оставив на щеках горячий след. — Я не это имела в виду, — она продолжала стоять на месте, когда Джеймс вдруг отвернулся, опустив тяжелую голову вниз.

Не к этому должно было всё прийти после длительного расставания. Время должно было помочь расставить всё на места, но вместо этого каждый остался наедине со своими мыслями, что разошлись в разные стороны, разделив и их надвое. Едва ли Фрея могла предположить, что Джеймсу придет в голову мысль о женитьбе, что была ему чужда и по большей части пугающе отвратна. Едва ли Джеймс мог подумать, что Фрея будет противиться предложению провести будущее вместе, что, как ему выдавалось, должно было стать пределом её мечтаний.

Они ошиблись друг в друге. Изменились, приняв то, что было прежде чуждо, а затем сами не заметили, как поменялись местами в собственных убеждениях. Стали другими, но в то же время продолжали зеркально отражать друг друга, вот только отражения были искажены помутненным чувствами восприятием. Фрея оказалась убеждена лишь в том, что происходило с ней в ту же секунду, не возлагая больших надежд на будущее, что было переменчивым, как и она сама. Джеймс же едва почувствовал твердость почвы под ногами, как вознамерился продлить это чувство до последнего вздоха, покуда это было возможно.

— Дело не в Джоне или тебе. Дело во мне. Потому что я боюсь всё испортить… — Фрея ухватилась за плечи парня, в напрасной попытке заставить его обернуться и убедиться в подлинной искренности её нерешительности.

— Ты боишься меня разлюбить, — произнес Джеймс, вынудив её в ту же секунду умолкнуть. Это была правда, скрывать которую не было смысла. Поэтому когда парень наконец-то обернулся, Фрея лишь пожала плечами, соглашаясь с ним. — И как долго длиться твоя любовь? До того самого момента, как кто-то вверяет тебе своё будущее? — в голосе Джеймса были ощутимы ледяные нотки, что кололи кожу холодом.

— Всё совсем не так, — ей не нравилось, как на отказе Джеймс выстроил обвинение. Его заявление звучало громко, претенциозно и оскорбительно. — И мне неприятно слышать подобное от тебя. Ты оскорбляешь мои чувства.

— Как и ты мои. Только вряд ли это в счет, не так ли? — он бросил слова ей в лицо, и Фрея ощутила, будто те подобно осколкам резали кожу на лице, что покрылось красными пятнами от волнения.

— Ты ведь знаешь, что не безразличен мне. И я знаю, что не безразлична тебе, — она подошла к нему вплотную. Положила теплые ладони на изгиб ворота рубашки, что выглядывал из-под тяжелого свитера. Фрея пыталась сохранять остатки самообладания. — Мы не должны говорить друг другу все эти обидные вещи, которые не имеем в виду. Ты ведь не имел в виду того, что сказал? — спросила с надеждой, что ответ Джеймса будет именно тем, к которому она осторожно его подводила. Он опустил взгляд на её руки, прежде чем небрежно сбросить, грубо оттолкнув от себя. — Джеймс…

— Я имел в виду исключительно то, что имел в виду, — его непоколебимое упрямство порядком выводило из себя. — Думаешь, мне было легко прийти сюда и просить твоего отца о подобном? Я, некогда клявшейся в том, что никогда и ни за что не женюсь, пришел сюда, чтобы оказаться униженным, да ещё и кем? Я нарушил данную самому себе клятву, чтобы затем ты сделала мне одолжение, заявив о том, что это было зря? — его голос с каждым произнесенным словом становился громче. Подобно раскату грома переворачивал душу Фреи в страхе. Девушка невольно поежилась от нажима слов, что звучали, как жестокое обвинение.