Над пропастью юности

— С кем я разговариваю? — он сразу узнал голос отца, в котором было слышно бесспокойство.

— Это Джеймс, — ответил на выдохе. Казалось, мистер Кромфорд вздохнул с облегчением, услышав именно его. — Что случилось?

— Оливер сейчас с тобой?

— С чего бы ему быть со мной? — он заметил в комнате движение. Очевидно, Фрея подошла к зеркалу, чтобы привести в порядок взьерошенные волосы, к длине которых, казалось, всё ещё не могла привыкнуть.

— Мне позвонили ещё вчера утром из школы, чтобы сообщить, что он сбежал. Я ожидал встретить его к вечеру дома, но он так и не появился. Ему некуда идти, поэтому я решил, что он мог заявится к тебе, — Джеймс слушал отца вполуха, пытаясь проследить за Фреей, но видел лишь острый угол её согнутого локтя. — Это вообще на него не похоже. Он никогда прежде не сбегал, — задумчиво рассуждал вслух мужчина.

— В отличие от меня, — со вздохом отметил Джеймс. — Вряд ли у тебя это вызывало много беспокойства.

— Зачастую я знал, где тебя можно было найти. Да и к тому же, всегда был уверен, что ты вернешься, как бы долго не пропадал, — он распознал в голосе отца раздражение, что передалось и ему. — Ты привлекал к себе внимание, но Оливеру всегда было комфортнее в тени.

— Если он появиться, я перезвоню, — бросил небрежно, когда Фрея вышла на встречу с тем же уставшим выражением на лице. Она не слушала, что Джеймс говорил и не утопала в догадках с кем, снова потерявшись в сложном лабиринте собственной головы, где, Джейся надеялся, было место и для него.

После короткого обреченного «Ладно», полного сдержанного отчаяния и беспокойства, которых Джеймс никогда не замечал за отцом, он положил трубку. Парень был уверен, что они продолжат разговор, но Фрея не дала ему заговорить первым.

— Кто это был? — спросила без подлинного интереса. Скорее вырвалось само собой, нежели ей действительно хотелось это узнать.

— Отец, — ответил безразлично. — Оливер сбежал из школы, и отец решил, что он может быть здесь.

— Это на него непохоже, — повторила с тем же беспокойством, что Джеймс распознал в голосе мистера Кромфорда. Он закатил глаза, поймав тревожный взгляд девушки. — Оливер низачто не стал бы сбегать из школы без причины.

— Это ведь не значит, что он должен объявиться в Оксфорде. Он здесь даже никогда не был, — Джеймс развел в воздухе руками. — Не хочешь немного пройтись и обсудить кое-что более важное?

— Нет, — резко отрезала. — Последнее письмо от Оливера пришло неделю назад. Я так и не отправила ему ответ, но… — Фрея опустила глаза вниз, будто пыталась сложить в голове события, в чем Джеймс не находил ни необходимости, ни смысла. — Но он всё равно обо всем узнал, — продолжала бормотать под нос, вызывая у Джеймса недоумение.

— О чем? — спросил с меньшей пренебрежительностью.

— Очевидно, что о смерти Марты, — Фрея подошла к нему, чтобы стать рядом и поднять телефонну трубку. — Мне нужно поговорить с твоим отцом. У меня есть несколько предположений, где может быть Оливер.

Джеймс не знал, что Оливер продолжительное время был влюблен в Марту. Вряд ли подобное мог даже представить, ведь не замечал за братом ни единого признака того, что девушка вызывала у него хотя бы симпатию. Намного проще было поверить, будто он любил Фрею, но это известие стало для него потрясающей новостью, которая почему-то сумела ошеломить своей невероятной непредсказуемостью.

Пока Фрея признавалась мистеру Кромфорду в сердечных делах брата, Джеймс пытался вспомнить хотя бы единый намек, свидетельствующий о том, о чем она с такой живостью рассказывала.

Оливер не был частью их небольшой компании, хотя в детстве отчаянно пытался примкнуть к ним, что заканчивалось безуспешно провально. Джеймс на самом деле никогда не был против компании Оливера, потому что раньше их отношения были более теплыми и дружескими, нежели теперь, но Марта всякий раз отталкивала его. Она не стеснялась называть мальчика обузой, в которой они не нуждались, открыто игнорировала его, ловко притворяясь, будто его не было рядом, или же нарочно придумывала игры, где тот должен был проиграть. Джеймса неудачи брата забавляли. Ему ни разу не пришло в голову защитить его от нападок Марты, потому что он неизменно воспринимал всё, как игру, в которой были победители и проигравшие. Джеймс не мог заметить и того, как его безразличие отталкивало Оливера, ожесточало в своем отношении и уверенно отчуждало.

По мере взросления отношение Марты к Оливеру не изменилось. Она была с ним всё также холодна и надменна. Единственное, что поменялось, так это, как парень научился давать отпор её нападкам. Его ответы были зачастую отстроумными, из-за чего задевали девушку. Вряд ли они были ей так уж обидны, скорее — оскорбительны. Но более невыносима ей была безучастность Джеймса, который не занимал ни одну из сторон.

Джеймсу нравилось наблюдать за их короткими словесными перепалками, что, обычно, заканчивались тем, что кто-то один хмыкал, не находя других возражений, и уходил. Чаще это был Оливер, потому что выпроводить Марту представлялась редкая возможность.

Последние несколько лет у Джеймса не было возможности наблюдать за их взаимоотношениями. Возвращаясь летом в Сент-Айвс, он много времени проводил у Клеменсов. Там встречался время от времени с Мартой и пересекался чаще, чем с братом, с которым жил под одной крышей. Оливер же был занят, проводя свободное время с Фреей или развлекая своей компанией мать. Если Марта и была их гостьей, то Оливера зачастую не было дома. Они могли видеться на приемах, которые Джеймс намеренно пропускал, но вряд ли тогда между ними могло что-то завязаться.

Ему невольно хотелось рассмеяться вслух, стоило представить их, как пару. Скромный и послушный Оливер вместе со своенравной и упрямой Мартой — они были тем видом противоположностей, что не могли притянуться. Фрея и Джеймс тоже были разными, но им хватало терпения для принятия друг друга. У Марты подобного никогда не было. И даже если бы Оливер отдал в жертву собственное самообладание и терпения, на двоих его бы всё равно не хватило.

Фрея общалась с мистером Кромфордом продолжительное время. Умалкивая, чтобы выслушать мужчину, она кивала в ответ головой, будто тот мог её видеть, и наматывала на палец телефонный провод, ни разу не взглянув на Джеймса, который ни на секунду не отвел от неё глаз. Говорила уверенно, не испытывая неловкости или стеснения, чего парень ожидал от неё в большей мере. Была сосредоточенно серьезной, будто ничто остальное во всем мире не имело значения. Похоже, внезапное исчезновение Оливера сумело её растормошить, что было не лучшим поводом, но всё лучше, чем ничего.

Он понял, что разговор подходил к концу, когда Фрея вдруг улыбнулась, опустив смущенный взгляд вниз. Очевидно, отец отпустил лестный комплимент, потому что рука девушки невольно потянулась к волосам, чтобы поправить их, невзирая на то, что с ними всё было в порядке.

— Мы обязательно сообщим, если Оливер вдруг объявиться. Хорошего вам дня, мистер Кромфорд, — она впервые посмотрела украдкой на Джеймса, словно на другой стороне провода речь пошла именно о нем. — Да, так и есть, — Фрея тихо рассмеялась, что было на неё совсем не похоже. — Непременно. Буду очень рада, — закусила нижнюю губу, снова обратив глаза к Джеймсу. — Не за что, — произнесла напоследок, прежде чем протянуть трубку парню. — Он хочет поговорить с тобой, — прошептала.

— Слушаю, — ответил в замешательстве. Джеймс был безразличен к побегу Оливера со школы, потому что сам зачастую так делал. Его в большей мере ошеломило признание Фреи, что брат всё это время был безответно влюблен в Марту, когда Джеймс был уверен, что тот испытывал чувства к своей ближайшей подруге. Он даже ощутил долю облегчения, что всё обернулось именно так, не испытывая по этому поводу сожаления.

— Надеюсь, ты купил этой девушке самое дорогое обручальное кольцо, которое только смог найти в городе, — произнес мистер Кромфорд, делая глубокую затяжку зажатой между пальцами сигары.