Ненужная жена. Хозяйка брошенного сада

— Чем-то тёмным тянет, — цедит он в усы и направляется к выходу.

Похоже, и правда…

Мысли вихрем проносятся в голове. Так, нужно забрать Элли и спрятаться в доме. Спустимся в ледник? Успею взять одеяло для сестры?

Я выбегаю на крыльцо и сжимаю кулаки, чувствуя, как дрожат пальцы. Глубоко вдыхаю, расправляю плечи. Рейнир уже спустил Элли на землю, его фигура напряжена, готова к действию. Он защитит нас, я знаю, но от этого не легче.

Но мои ожидания не оправдываются. Не скажу, что стало лучше. Скорее плохо по-другому.

— Рейнир! — разрезает тишину голос Джаты. — Помоги мне! Пожалуйста!

А её как сюда занесло? И главное зачем?

Глава 39

Я никогда не думала, что буду скучать по нашим тихим обедам. Ещё вчера это время казалось таким неважным и обычным: солнечный свет, заливающий кухню, аромат свежезаваренного чая, смех Элли и... взгляды Рейнира, от которых теплеет внутри, а теперь…

Джата демонстративно ковыряется в тарелке с пюре. Рыбные котлеты, которые даже Элли рискнула попробовать, она отвергла, заставив усомниться, правильно ли распределён вопрос старшинства в нашей семье. Джата будто младшая. Я чувствую, как холодеют пальцы, сжимающие чашку. Может настоящая Вивиан и относилась к выходкам сестрицы нормально, меня же она откровенно бесит. Не уверена, что я готова всё это терпеть.

— Серьёзно, Ви? — она морщит нос. — Ты кормишь этим своего мужа?

Есть такой раздражающий тип девушек, которые обитают в дорогих ресторанах, носят брендовые вещи и недовольны абсолютно всем. Пассивно-агрессивные истерички, с которыми невозможно общаться. Джата никогда не была в моём мире, но очень чётко воплощает этот образ.

Я украдкой бросаю взгляд на Рейнира, сидящего напротив. Его спокойное лицо, как всегда, непроницаемо. Раньше в его глазах я иногда замечала теплоту, когда он смотрел на меня... или мне это только казалось? Сейчас дракон просто ест, словно не замечая происходящего, и это его безразличие ранит острее, чем все насмешки Джаты.

Не хочу признаваться, но мне хочется, чтобы он её выгнал.

— Элли, милая, сядь прямо, — голос сестры звенит от раздражения, когда она дёргает малышку за плечо. — Что за манеры? Впрочем, чего ждать, если тебя воспитывает эта...

Что-то обрывается внутри. Можно терпеть насмешки над собой, но не над Элли. Никогда над ней.

— Джата! — чашка с громким стуком опускается на стол, чай выплёскивается на белоснежную скатерть. Ту самую, которую мы с Элли так старательно отстирывали и сушили на солнце.

— Ох, дорогая сестрёнка, ты такая неуклюжая, — Джата картинно вздыхает, придвигаясь ближе к дракону. Слишком близко. — Правда, Рейнир? Как вы только терпите такую неумеху?

Сердце пропускает удар. Я жду... сама не знаю чего. Защиты? Поддержки? Хоть какой-то реакции? Но Рейнир лишь поднимает бровь, продолжая есть. От его молчания внутри разрастается холодная пустота.

Может, я действительно всё придумала? Те моменты взаимопонимания, тепло в его взгляде, когда мы работали в саду...

Элли всхлипывает, и этот звук разрывает мне сердце. Всего час прошёл с появления Джаты, а наш уютный дом, который только начал казаться по-настоящему моим, превратился в чужое, холодное место. Место, где я снова чувствую себя самозванкой.

— Я думаю, пора бы навести здесь порядок, — Джата обводит комнату критическим взглядом. — Эти занавески просто ужасны. И почему в доме так пахнет травами? Это же не лавка знахарки.

Я смотрю на занавески, которые мы с Элли нашли в спальне рулоном ткани, а после поручили Аре сшить занавески. Оказалось, манекенщицы умеют и это. На травы, развешанные для просушки — каждый пучок аккуратно подписан моей рукой. На деревянные полки, которые Рейнир помогал крепить... Всё, что казалось уютным и правильным, под взглядом Джаты становится убогим и жалким.

— Господи-и-и-ин, — её голос становится медовым, когда она обращается к нему. Она выгибается, изображая, видимо, кошку, и я вижу, как натягивается ткань её слишком откровенного для «развалюхи на границе королевства» платья. Внутри всё сжимается от смеси стыда и ревности. — Так жалко, что Его Величество заставил вас быть здесь, в такой дыре. Вы заслуживаете лучшего. Балы с музыкой и изысканными блюдами...

Рыжикс на подоконнике презрительно фыркает, и я благодарна ему за этот маленький жест поддержки. Хоть кто-то здесь на моей стороне.

— Джата, — голос дрожит, как ни стараюсь говорить твёрдо, — зачем ты здесь?

— Что за вопрос? — она прижимает руку к груди в театральном жесте. — Я беспокоюсь о своей младшей сестрёнке. И о дорогом зяте, конечно.

Ложь. Каждое её слово — ложь. Но зачем? Что ей нужно? И почему Рейнир позволяет этот фарс?

Её рука «случайно» касается его плеча, и я чувствую физическую боль где-то под рёбрами. Воспоминание о том, как сам касался меня — осторожно и бережно — становится острым, как осколок стекла. Теперь он позволяет прикасаться к себе моей сестре, словно между нами никогда не было... чего? Что вообще между нами было?

К горлу подступают слёзы, и я торопливо встаю из-за стола, пытаясь скрыть дрожащие руки:

— Элли, пойдём, поможешь мне с цветами.

— Опять возиться в грязи? — фыркает Джата. — Господин, может, прогуляемся? Вы покажете мне владения, а я вам как должна выглядеть настоящая леди…

Наши глаза встречаются, и на мгновение мне кажется, что я вижу в его взгляде что-то... беспокойство? Предупреждение? Но он просто кивает:

— Благодарю за обед, Вивиан. Было вкусно.

Такой официальный, холодный. Словно последние дни ничего не значили. Будто те моменты близости, те редкие улыбки, предназначенные только мне, были лишь игрой моего воображения.

Я киваю в ответ, не доверяя своему голосу. В горле стоит комок, а глаза предательски щиплет.

— Пойдём, солнышко, — беру Элли за руку, цепляясь за её присутствие как за спасательный круг. — Покажешь мне, как распустились твои любимые цветы.

Смех Джаты догоняет нас у двери:

— Боги, Рейнир, как вы только держитесь в этой глуши? Нет, я правда не понимаю, вы же только время здесь теряете. И не только его...

Я торопливо закрываю дверь, но не могу закрыть своё сердце от боли и сомнений. Почему он позволяет ей всё это? Что за игру ведёт? И главное — когда я успела так сильно привязаться к нему, что каждый его холодный взгляд ощущается предательством?

Дом скрипит половицами, словно пытаясь утешить, но даже это родное, знакомое звучание не помогает унять дрожь в руках. Я крепче сжимаю ладошку Элли и веду её в сад — туда, где ещё живы воспоминания о счастливых моментах, когда мне казалось, что я, наконец, нашла свой дом и семью.

Но может быть, это тоже была лишь иллюзия? Может я хочу верить, что его сдержанное поведение в присутствии Джаты для чего-то нужно?

В конце концов, он для меня и правда лишь незнакомец. Я ещё шарахалась от него эти дни… Неудивительно, что он не просто потерял ко мне интерес, я сделала всё, чтобы это случилось.