Необратимость

Моя мама - мне нужно услышать ее голос, почувствовать, как ее руки обнимают меня. Она - мое утешение. Мой дом.

Даже мой домашний тарантул проникает в мои мысли. Мой маленький причудливый арахнид, мой верный друг.

Джаспер.

Вернуться к семейной жизни будет нелегко, но оно того стоит. Вместе мы сможем пройти через все. Мы дали обещание друг другу, стоя под цветочной аркой, и наши улыбки сияли в лучах полуденного солнца. Белый тюль и кружева развевались на ветру, а священные клятвы согревали нас безусловной любовью.

И все же…

Призрак кого-то другого портит эту сладость.

Мужчина за стеной.

Мужчина, которого я приговорила к смерти.

Мое преступление уничтожает зарождающуюся во мне надежду, и я знаю, что груз вины будет преследовать меня вечно. Даже если я выберусь отсюда живой, я никогда не стану прежней.

Когда выбор сделан, его уже не отменить.

И это, боюсь, участь хуже смерти.

ГЛАВА 28

Этот проклятый мешок цепляется за мой нос и рот при каждом неглубоком вдохе. Ограничивает поступление кислорода. Лишает меня чувства времени и места.

Удушающая темнота - еще одно напоминание о моей приближающейся смерти. Клаустрофобия - не шутка, когда голова закрыта, а ремни, удерживающие меня, только усугубляют ее. У меня кружится голова, затем начинает тошнить. Пот стекает по шее и лбу, собираясь под ремнями на груди.

Следует отметить, что прятаться в мусорном контейнере, а потом быть прикованным к стулу и не иметь возможности смыть зловоние, было ужасной идеей. Не то чтобы я планировал такое.

В совокупности этого могло бы хватить, чтобы сломить мой дух, будь я менее взбешен.

Но моя ненависть помогает мне выжить.

И это хорошо, потому что я вот-вот сойду с ума. Каждая минута - это упражнение в умственной дисциплине, в сдержанности, а мои конечности так и норовят пошевелиться, отчаянно желая разорвать путы. Сорвать мешок с головы и дышать, дышать, дышать… и дышать.

Черт, мне просто нужен воздух.

Металлический предмет бьет по прутьям, но я не вздрагиваю. Не реагирую.

– Эй, ты там. Не спи. Твои покупатели скоро будут здесь.
– Насмешливое веселье Дольфа раздражает меня, но я отказываюсь ввязываться в перепалку. Он не перестает издеваться с тех пор, как меня снова бросили в эту клетку, все еще злясь, что я одержал над ним верх несколько лет назад. Теперь он думает, что все изменилось.

Но есть одна вещь, о которой он забывает - я еще не умер.

Может быть, я связан и практически беспомощен, но если это игра - если я участник, - то они должны будут отпустить меня. Иначе это не спорт.

Вот тогда-то все и изменится.

Вот тогда я убью их всех.

Уже несколько часов я сижу здесь один, в бесконечном ожидании. Все, что я могу сделать, - это ждать следующего шага, который приблизит меня к моей судьбе.

Добыча. Вот кем мне суждено стать. «Вызов» для какого-то мудака, у которого так много денег и так мало человечности, что он не может придумать ничего лучше, чем использовать их для покупки самого опасного противника из всех.

Я должен использовать оставшееся время, чтобы сосредоточиться, составить план. Черт, кто-то скажет, что я должен примириться с высшими силами, которые, возможно, захотят сотворить чудо для меня, но сейчас у меня в голове только одна мысль.

Проклятый голос Эверли.

Айзек… Пожалуйста, прости меня.

Осмелилась просить у меня прощения сразу после того, как отдала приказ о моей казни.

Ну и нахрен это.

К черту ее.

К черту их всех.

Если бы я мог сделать больше, чем крошечный вдох, я бы закричал. Если бы у меня были свободны руки, я бы швырял вещи. Я бы разнес это здание по кирпичику. Но я в ловушке, и не только физически. Мысленно я разрываюсь между яростью, деморализацией и логикой.

Меня выворачивает наизнанку.

С одной стороны, какого черта эта женщина могла выбрать меня? Зачем выбирать незнакомца вместо мужчины, за которого она вышла замуж? Она бы не стала.

Я в бешенстве, но я не идиот. Я знаю, что это не так. И, честно говоря, если бы она не выбрала его, это сделало бы ее дерьмовым человеком.

С другой стороны, я уже давно перестал воспринимать ее как незнакомку. Я рассказал ей все и почувствовал, что она приняла меня. Я, черт возьми, вернулся ради этой женщины.

Я не смог ее бросить, хотя знал, что должен, и она отблагодарила меня тем, что практически сама бросила меня в печь для сжигания отходов.

Я в ярости… и я знаю, как это глупо.

Я также знаю, что никого из нас не освободят, какой бы выбор она ни сделала, но все же.

Она приговорила меня к смерти.

Вот что я получил за то, что позволил себе беспокоиться о ком-то. Мне было гораздо лучше, когда я ни о ком не заботился.

Вся эта ситуация - полное дерьмо, никто не может в ней выиграть.

Я продолжаю с трудом втягивать в себя воздух.

Если верить затянувшемуся молчанию, Дольф ушел мучить кого-то другого - хотя я, очевидно, его любимчик, - а меня оставили томиться на медленном огне на год, или два, или десять.

Может быть, я умру здесь, привязанный к этому стулу.

И, может, мне все равно.

Нет, - шепчет внутренний голос. Ты все еще должен им.

И они должны мне. Они должны мне за жизнь Сары. И они заплатят.

Чтобы сохранить рассудок, я позволяю себе предаваться мечтам наяву, начиная от того, как протыкаю своих похитителей электрошокером для скота и заканчивая тем, как запираю их в камерах и выбрасываю ключи. Перебираю в уме дюжину возможных способов заставить их страдать.

Но звук далеких голосов возвращает меня в мрачную реальность. Я открываю глаза в непроглядной темноте. Я ни черта не вижу, но слышу их.

Люди. Группа людей, судя по голосам.

– Спасибо, что согласились встретиться в такой час.
– Откуда-то сверху доносится незнакомый голос пожилого мужчины, который с каждой секундой становится все ближе.
– Как вы понимаете, нам с ребятами сложно согласовать расписание. Но мы давно хотели лично увидеть это ваше приобретение.

– Естественно, я к вашим услугам днем или ночью.
– Этот голос мне слишком хорошо знаком. Мои кулаки сжимаются, их покалывает от неудобного положения за головой. Одно лишь напоминание о чертовом Хранителе времени заставляет меня скрежетать зубами, и он идет сюда.

Шаги гулко отдаются на лестнице.

– Конечно, мы с радостью доставим его в то место, где вы планируете провести операцию. За ту цену, которую вы так щедро предложили, я даже упакую его в подарочную упаковку, если хотите.
– Этот психопат с песочными часами потворствует своим клиентам, как жалкий подлиза.