Непокорная ведьма

Но если он все знал, почему не остановил меня?

Руна вспомнила, как гвардейцы заполонили берег, как стремительно приближались к пролеску, где прятались они с Аурелией. Они не нашли их, не схватили только по одной причине…

Он отозвал гвардейцев.

Руна вспомнила ту ночь. Как грохотало ее сердце, когда Аурелия взвела курок и чуть было не выстрелила. Как затопило ее облегчение, когда солдат прокричал о новом приказе.

«Нас ждут на другом конце города. Приказ капитана. Всем постам. Поторопитесь!»

Гидеон отозвал Кровавую гвардию, чтобы Руна смогла сбежать.

Она его не перехитрила.

Вовсе нет.

И теперь его обвинят в сочувствии ведьмам.

Скорее всего, уже обвинили.

Если Добрый командир узнал, что Гидеон отпустил Руну, то Гидеона ждет смерть.

Руна оторвалась от записки и уставилась на море. Казалось, она совершила ужасную ошибку. Будто половина ее души осталась в аду.

Что же случилось? Передумал Гидеон в последний момент или же все это время водил всех за нос? Если так, когда именно он решил отпустить ее?

Может, будь она чуть внимательнее, смогла бы это выяснить. А теперь Гидеон поплатится за содеянное жизнью, и Руна ничего не сможет предпринять. Их разделял океан, и у Руны не было способа его пересечь.

Ее охватило непреодолимое желание броситься в воду и вернуться вплавь.

Поехал бы он со мной, если бы я попросила?

И даже если бы она правда его попросила, куда бы они отправились? Быть вместе они с Гидеоном все равно не могли.

По крайней мере, в Новой республике. Но ведь мир огромный.

Почему же она не попросила его?

Аурелия была права. Руна не могла позволить Гидеону умереть. Только не после того, как он спас ей жизнь.

А что, если его уже казнили?

Руна была вынуждена верить, что он все еще жив, что найдет способ избежать смерти – по крайней мере, до тех пор, пока Руна не спасет его. Она надела кулон на шею и решительно встала.

Надо вернуться.

Босиком Руна пошла по песку вдоль берега, пока впереди не замаячил Ларкмонт. Она оглядела личную пристань Сорена, где стояло несколько лодок. Все они были слишком большими, одной девушке с такими не управиться.

А одной ведьме?

С помощью подходящего – достаточно сильного – заклинания ведьма все сумеет.

Руна снова повернулась к Ларкмонту. Там находилась Крессида. Та самая Крессида, в комнате которой было несколько десятков книг с заклинаниями.

Всего-то надо было проскользнуть внутрь и найти нужное.

Глава 48 Руна

В безупречно чистых коридорах Ларкмонта было тихо и спокойно. Неслышно пробираясь вперед под покровом «Призрачного стража», Руна подслушала разговор двух стражников: они обсуждали поездку Сорена в столицу и упомянули, что флот принца был готов к отплытию в Новую республику.

Может, Крессида и остальные ведьмы, которым Сорен предоставил убежище, уже присоединились к нему? Это объяснило бы пустой дворец.

Если Крессида была в Кэлисе, скорее всего, она взяла книги с собой.

Неужели я опоздала?

Руна ускорила шаг. Оказавшись в гостевом крыле Ларкмонта, она направилась прямиком к покоям королевы-ведьмы и прижалась ухом к двери. Ни голосов, ни движения слышно не было, так что она отворила дверь и скользнула внутрь.

Высокие потолки спальни подпирали мраморные колонны, а роскошная мебель лишний раз напоминала, что здесь останавливались лишь самые привилегированные гости.

Подноса с завтраком на балконе не было, нигде не валялось разбросанной одежды. Все было на своих местах.

Может, она уже отправилась в путь?

Свежий ветерок навевал аромат старинной магии. Руна последовала за запахом: миновала арочный проход, прошла мимо личной ванной комнаты и оказалась в гостиной, предназначенной для отдыха по вечерам.

Оказалось, ветер дул в открытое окно – вздымал шторы, отчего в комнату проникал яркий солнечный свет. В воздухе сильно пахло кровью и розами, сразу становилось ясно, что Крессида часто накладывала заклинания в этой комнате. Взгляд Руны тут же метнулся к чемодану на диване. Он был полностью собран и, казалось, поджидал хозяйку. Рядом с чемоданом лежала кожаная сумка с книгами.

В груди Руны затеплилась надежда.

Должно быть, Крессида распорядилась, чтобы ее вещи собрали и доставили в столицу.

Руна открыла сумку, достала книги с заклинаниями и начала листать – ей надо было найти чары, которые позволили бы самостоятельно управлять большим кораблем. В первой книге были заклинания для подчинения стихий, но, хотя некоторые казались весьма полезными (например, чары, с помощью которых можно было менять направление потока воды, утихомиривать сильный ветер или менять его направление), Руне они не подходили.

Она достала следующую книгу, бегло пролистала и обнаружила несколько любовных заклинаний. Она перелистнула несколько страниц и дошла до раздела с любовными проклятьями. Они ей тоже были не нужны.

Руна уже собиралась отбросить книгу в сторону, но остановилась. Ей вспомнился Гидеон: как горело клеймо под ее ладонью, как оно становилось горячее с каждой секундой. Как он оторвался от нее, дрожа от боли.

«Это происходит, когда я прикасаюсь к тебе».

На душе у Руны подобно дыму клубилась ярость.

Она не сводила глаз с книги. Вместо того чтобы отложить ее, Руна стала листать назад, выискивая заклинание, которое наложила Крессида, чтобы причинить Гидеону боль.

Она быстро его обнаружила.

«ПРОКЛЯТЬЕ ИСТИННОЙ ЛЮБВИ» принадлежит к числу аркан. Не позволяет жертве быть с истинной любовью, вызывая боль при каждом телесном контакте.

Слова расплывались у Руны перед глазами. У нее закружилась голова.

Они с Гидеоном оба решили, что заклинание должно было удержать его подальше от Руны, причем только от нее. А оказывается, дело было совсем в другом. Проклятье призвано было удержать Гидеона подальше от его истинной любви. А значит…

«Это происходит, когда я прикасаюсь к тебе».

Сглотнув ком в горле, Руна продолжила читать.

«ПРОКЛЯТЬЕ ИСТИННОЙ ЛЮБВИ» не выветривается само. Разрушить его может только кровь истинной любви жертвы, пролитая в жертвенном порыве.

Что еще за жертвенный порыв?

Руна дочитала до конца и нашла внизу страницы символы контрзаклинания. Их было всего три. Руна воззрилась на них, не веря своим глазам.

Значит, чтобы разрушить проклятье, нужны были всего три символа?