Непокорная ведьма

Осознав, что украденного пистолета при ней нет, он двинулся вперед. Всем своим видом он напоминал крадущегося хищника. Руна махнула ножом, предупреждая, чтобы Гидеон не подходил ближе, но он лишь перехватил ее руку, уклоняясь от лезвия.

– Ты не просто заноза, ты гораздо хуже, – произнес он. Темные глаза блестели в полумраке. – Ты будто нож в моем сердце.

Голос его звучал тихо, опасно, и у Руны по коже бежали мурашки. А потом Гидеон коснулся затянутой в перчатку рукой шеи Руны, ласково провел сверху вниз, и нежное прикосновение не вязалось с жестокими словами. Руна тихо ахнула.

– А ты как волк, от которого мне никак не сбежать, – прошептала она. Глаза ее невольно закрылись. – Даже во сне.

Рука Гидеона замерла, вынуждая Руну взглянуть на него.

– Я снова тебе снился? – Бровь его лукаво изогнулась, как будто услышанное доставило ему удовольствие. Крепко удерживая Руну за запястье, он склонился, и теплое дыхание обдало ее холодные губы. У нее зашлось сердце. – И часто ты видишь меня во сне, Руна?

От его взгляда девушку охватила невыразимая тоска.

Гораздо чаще, чем хотелось бы.

Гидеон, видимо, заметил, что она дрожит, и отпустил ее руку. На сей раз Руна не стала бросаться на него с ножом, так что он стащил мундир и набросил ей на плечи.

Руна смерила его мрачным взглядом. Как смеет он проявлять доброту накануне предательства?

Гидеон закутал ее покрепче и привлек к себе, попутно застегивая пуговицы. Будто окончательно захлопывал капкан.

Пальцы Руны сомкнулись вокруг рукояти кинжала.

Может, подмога уже в пути? Может, поэтому он тянет время?

Неужели он планировал соблазнять ее, пока не прибудут солдаты?

Руна оказалась в ловушке. Мимо Гидеона было не пробраться – он не допустит, если сам того не захочет. Был лишь один шанс сбежать – ослабить его бдительность. А для этого ей придется сыграть в начатую им же игру. В последний раз.

Руна положила свободную руку ему на грудь, прямо поверх шрама, проступающего под тканью рубашки. Гидеон не сводил с нее глаз. К удивлению Руны, его рука, затянутая в перчатку, опустилась поверх ее ладони, их пальцы переплелись – прямо там, где билось его сердце.

От этого жеста Руну переполняла странная и пугающая тоска.

– Будешь ли ты скучать по мне, Багровый Мотылек?

Руна сглотнула комок в горле.

– Как ты можешь о таком спрашивать?

– Стало быть, да?

Обычно Руна могла определить, когда Гидеон что-то замышляет, но в этот раз по лицу его невозможно было что-либо прочесть.

– Куда ты направишься?

Только дурак мог решить, что она ответит на этот вопрос.

– Туда, где ты никогда не найдешь меня.

Гидеон придвинулся ближе. Их с Руной разделял буквально дюйм. Холодное, дрожащее тело Руны так и тянулось к исходящему от Гидеона жару. До чего легко было бы оказаться в его объятиях, позволить ему согреть ее.

Руна мысленно встряхнулась.

Нет.

Пойти по этому пути значило не вернуться. Тогда она окажется прямиком в ловушке Гидеона.

– Буду скучать по тебе, как лиса скучает по волчьей пасти, – сказала она.

Губы Гидеона изогнулись в улыбке.

– Даже не знаю, что это – оскорбление или флирт.

Рука в перчатке опустилась Руне не шею, привлекая ближе, подталкивая склонить голову.

И Руна поняла, что сейчас произойдет.

Хуже всего было то, что она этого хотела.

Руна приставила нож Гидеону к горлу. Попыталась противиться его неумолимой силе.

– Даже не смей.

Он все равно склонился, будто знал, что она блефует, и его губы коснулись губ Руны. Свободной рукой он зарылся ей в волосы, притягивая ближе, углубляя поцелуй.

Сердце Руны, как всегда, щемило от поцелуя, но в этот раз ей в голову пришла еще одна мысль, никогда прежде ее не посещавшая.

Что, если это и правда прощание?

Она отбросила нож и поцеловала Гидеона в ответ.

Казалось, он намеревался поглотить ее. Руна вытащила рубашку Гидеона из брюк, скользнула рукой по обнаженной груди. Прижала ладонь к шраму, который уже нагревался от ее прикосновения. Гидеон, дрожа, впился пальцами ей в бедра, притянул ближе, будто хотел убедиться, что она не выскользнет.

У Руны кровь закипела в жилах.

«Это просто уловка, – напоминала она себе. – Он лишь хочет задержать меня до появления Кровавой гвардии».

Усилием воли она воскресила в памяти лица Аурелии и Мидоу, которые ждали ее в гавани. Руна поклялась, что в безопасности переправит их через пролив Барроу. Они ее ждали. Она не могла их подвести, особенно сейчас, когда была так близка к цели.

Он пытается задержать меня. Все это – отвлекающий маневр, прелюдия, после которой ловушка захлопнется окончательно.

Она все понимала, но этого недостаточно было, чтобы развеять туман безумия.

Его развеял Гидеон. Дрожа от боли, которую причиняло проклятье, он слегка отстранился, взял Руну за руку, а потом вынул из кобуры пистолет и вложил ей в ладонь.

– Обещай, что этот не потеряешь, – прошептал он. Щетина царапала ей щеку.

Руна пораженно воззрилась на него.

Что?

Однако Гидеон уже отступал, оставив ее с пистолетом.

– Если кто-то попытается причинить тебе боль, – продолжал он, – и другого способа остановить их не будет, не раздумывай. Просто стреляй, и все. Поняла?

Нахмурившись, Руна наблюдала, как он поднимает с пола ее ритуальный нож и засовывает себе под ремень. Как будто они совершили обмен. Он не подошел ближе, лишь шагнул в сторону, открывая путь к двери.

Он даже не пытался остановить ее.

Потому что солдаты уже на пути сюда. Они, наверное, уже здесь.

– Я дам тебе фору в двадцать минут. – У Гидеона было совершенно нечитаемое выражение лица, но невысказанные слова повисли в воздухе. А потом пойду за тобой.

Двадцать минут. За это время Руна даже до гавани не доберется.

Но это лучше, чем ничего.

Она схватила мешок с едой, украденной из его шкафа, и направилась к открытой двери. Надо было бежать как можно дальше отсюда и отправиться туда, где Гидеон никогда ее не найдет.