Непознанный мир (цикл повестей)

– Она потрясающе вкусная, ваша светлость. Почти как молоко, только ещё слаще. Идите сюда и попробуйте.

Лорд нерешительно двинулся навстречу загадочному озеру. А Гарей тем временем зачерпнул ещё и выпил, как показалось Джойсу, с жадностью, – так, словно его три дня мучила жажда. Неужели и правда эту субстанцию можно пить, с сомнением подумал он. Однако все его сомнения тут же развеялись, как только Джойс сделал первый глоток.

– Гарей, это же просто невероятно! – бросив восхищённый взгляд на слугу, воскликнул молодой лорд. – Никогда в жизни не пробовал столь замечательной воды!

– Что я вам говорил, ваша светлость? – улыбнулся дворецкий и принялся наполнять фляги. Джойс ещё пару раз зачерпнул, а затем присоединился к Гарею.

Теперь все их фляги были до краёв наполнены живительной водой. Живительной в буквальном смысле слова, ибо лорд вдруг почувствовал, что к нему возвращаются прежние силы: куда-то исчезли измотанность и боли в костях после пережитых злоключений, и даже настроение поднялось, словно он выпил спиртного. Кажется, Гарей тоже это почувствовал и теперь довольно глупо улыбался. У Джойса мелькнула тревожная мысль: а что, если эта вода и вправду опьяняет?

Но нет, это было не так. Вода Великого озера несла людям лишь добро и просто не могла действовать на них негативно. Поэтому спустя несколько минут Джойс и Гарей поняли это. И, разумеется, именно вода, которую они выпили, дала им это понять.

– Интересно, – задумчиво произнёс лорд, глядя на озеро. – Почему оно оставило нас в живых, а нашего дракона – нет?

Гарей подошёл и встал рядом с хозяином.

– Не знаю, ваша светлость, – пожал он плечами. Ветер с озера трепал его теперь тёмные, каштановые волосы. – Возможно, потому, что он никогда и не был нашим.

– Ты о чём, Гарей? – спросил лорд, обернувшись к нему.

– Вы ведь его забрали у того рыцаря, – пояснил дворецкий. – Хотя, кто знает? Возможно, он и жив. И сейчас, наверное, улетел отсюда подальше, помолодевший, как и я. Но я не думаю, что это место способно убивать без причины.

– Может, ты и прав, – согласился Джойс. – Ну как, Гарей, ты готов продолжить путь? И, кстати, как ты теперь себя чувствуешь? Вода помогла тебе понять своё тело?

– Я почувствовал некоторую бодрость, ваша светлость, ничего более, – с, как показалось лорду, печалью, ответил Гарей. – Мне кажется, во мне не изменилось ничего, кроме внешности.

– Ладно, не переживай, старина, – тронул дворецкого за плечо господин. – Я всё равно очень рад тому, что ты помолодел. Теперь и Джеральда, если что, можно обмануть, он ведь не сможет тебя узнать.

– Точно, ваша светлость, – рассмеялся Гарей. – Ну что ж, давайте отправляться, если наши аппараты исправны.

– Не волнуйся, Гарей, они не пострадали, – подтвердил молодой лорд. – Мы потеряли уйму времени с этим озером, но, как мне кажется, приобрели гораздо больше.

– Время покажет, ваша светлость, – вторил дворецкий. – Время покажет. – И, надев и закрепив ИЛПы, они взлетели.

Поднявшись над лесом, они увидели ту самую полоску растительности, что приметил лорд. Но пока что это было единственным их ориентиром – больше никаких других линий по ходу энергии Эллсдейна видно не было, как бы высоко они ни поднимались.

Следуя по этому импровизированному пути, лорд и слуга летели молча. У каждого была теперь пища для размышлений, особенно у Гарея, который, казалось, только теперь, когда они находились в воздухе, почувствовал произошедшие с ним изменения, и, как видно, никак не мог свыкнуться с этой мыслью. И в конце концов стал расспрашивать хозяина о его мнении насчёт всего этого. Самому Джойсу внешность Гарея нравилась, он ведь и помнил его таким же, в своём детстве и юности. Дворецкий его родителей любил мальчика больше кого бы то ни было на свете, а однажды даже бросил свою невесту, отменив свадьбу в последний день, ведь тогда как раз и родился он, Джойс, маленький наследник его хозяев, от которых он, Гарей, должен был уволиться после своей свадьбы, чтобы начать новую, независимую от работодателей жизнь в супружестве. Но у семьи лорда не было няньки, и самоотверженный дворецкий взял эту роль на себя, став воспитателем, а затем – и учителем молодого господина. Нужно ли говорить, что после всего этого Джойс не мыслил без Гарея своей жизни? И когда его родители умерли, старого дворецкого он не бросил, а взял к себе на постоянную службу. Поэтому они были друг для друга больше, чем просто хозяин и слуга. Они были лучшими друзьями и питали друг к другу родственные чувства. И никто на свете не смог бы их разлучить. Они были будто бы связаны невидимой нитью общей судьбы. А сейчас летели, действительно связанные – Джойс вновь соединил между ними перерезанную тогда верёвку.

Довольно долго они летели над всё той же линией, которая, то извиваясь, то распрямляясь, медленно проносилась у них под ногами. Но ближе к полудню слева показалась и вторая цепь зелени. Лорд и слуга возликовали. А через полтора часа этих ответвлений стало вдвое больше. Было ясно, что скоро их путешествие, наконец, подойдёт к своему логическому завершению.

Обширные, незаселённые равнины Эллсдейна поражали их своей красотой. И если бы не источник силы, здесь можно было бы построить великолепнейший город не хуже самой столицы.

И вот тут-то, главным образом из-за того, что они рассматривали местность так внимательно, лорд и слуга внезапно увидели, как в одном месте – там, где две полоски зелени словно бы невзначай соприкасались друг с другом, – что-то сверкает на солнце. У обоих в этот миг мелькнула одна и та же мысль: источник силы!

Они быстро снизились, чтобы разглядеть поближе это сияние. Но видно было слишком плохо, и Джойс принял решение приземлиться. Вдруг это и есть место силы?

Однако, опустившись на землю, они обнаружили совсем не то, что ожидали увидеть.

Перед ними высилась гора из чистого золота. Вернее, это была не совсем гора, в том смысле, в каком вы её, наверное, себе представили – это была гора золотых и серебряных монет, блестевшая на солнце так ярко, что слепила глаза. Открыв рты, Джойс и Гарей не помня себя глядели на это чудо, возникшее посреди безлюдного края. Кто же схоронил, или потерял здесь такое количество денег? Ведь это же, наверное, целое состояние по гулсенским, да, впрочем, и по английским меркам!

Лорд и слуга, не говоря друг другу ни слова, подошли к сверкающей горе. Наклонившись, Джойс загрёб в горсть несколько монет и начал, как и Гарей, их рассматривать. То были, как он предположил, гулсенские деньги. На аверсе одной из них был изображён гербофлаг королевства, и эта монета являлась самой крупной из всех, насколько понял лорд, ибо на реверсе был выгравирован её номинал: «тысяча гиней». В центре реверса скалила пасть голова льва. Эта монета была золотой и самой крупной из всех. Другие золотые монеты были поменьше и размером, и номиналом. Например, следующая после тысячной монета была в сто гиней, ещё более мелкая – в десять, а самая крошечная – в пять гиней.

Среди серебряных монет оказалась та же иерархия – различия были лишь в том, что на реверсе была изображена голова пса, а номинал носил название «ситтль».

«Наверное, серебряные монеты – это мелочь, как бы пенсы, а золотые – это фунты», – подумал Джойс. Но кто и зачем оставил здесь целое состояние? Или, может, это специально для них? Но они пока ничем не заслужили такую благодарность, ведь Джеральд ещё не побеждён…

ДЖЕРАЛЬД!

– Это ловушка, Гарей, улетаем отсюда! – вскричал перепуганный лорд, хватая дворецкого за рукав. – Заводи мотор!

– Что случилось, ваша светлость? – обеспокоенно спросил Гарей, едва сумев перевести взгляд с монет на хозяина.

– Я только что подумал, что это может быть ловушка, подстроенная Джеральдом! – волнуясь, выпалил лорд. – Нам нужно немедленно убираться отсюда, иначе…

– Погодите, ваша светлость, – сделал попытку вырвать рукав Гарей. – Как Джеральд может знать, что мы здесь? Он же сейчас наверняка направляется к Небесным Холмам.

– Я не утверждаю, что всё в точности так, как я предположил, Гарей, – чуть успокоившись, произнёс Джойс. – Но Джеральд это или нет, а мы с тобой поступили очень глупо: спустились к приманке, словно птички на чужую ладонь. И кто знает, что ещё этот Оутсен дал Джеральду помимо радиотелефона? Может быть, ракету с ядерной боеголовкой класса «земля-воздух-земля»?!